Всё это время я болталась между небом и землёй: сначала мне сообщили, что у меня рак, потом, – нет… Врачи сказали, что нужно оперироваться в любом случае, – удалить опухоль.

В больницу я ложилась с уверенностью, что у меня рака нет: просто сделают резекцию груди, удалят новообразование и отпустят. Однако онколог, заведующий отделением, сказал, что биопсия может быть неинформативной, так как при заборе анализе раковые клетки можно не зацепить. Он пояснил, что, возможно, будет проведена мастэктомия, то есть полное удаление груди. Врач спросил, согласна ли я на эту операцию? Я ответила «да». Разве может быть как-то иначе? Он ответил, что некоторые женщины не соглашаются. Сначала я не хотела никого грузить своими проблемами, и три недели вообще никому ничего не говорила, – не хотела пугать близких.

У меня была палата 60+. Меня поддержали женщины по палате, которые через это уже прошли. Тогда я поняла, что рак груди – это не приговор. До этого я начиталась разных статей в интернете и уже приготовилась умирать. Меня очень поддержала моя семья. Родители, моя сестра, дочь. Я боялась, что дочь останется одна, потому что её папа умер. Со мной рядом был мой любимый человек, который проходил со мной все трудности. Это моя опора и поддержка.

Во время операции сначала сделали местный наркоз и убрали опухоль. Пока я лежала на хирургическом столе, провели экспресс-тест, который подтвердил рак второй стадии. После этого мне сделали вторую операцию и полностью удалили грудь. Всего больнице я провела 3 недели.

Я прошла 8 курсов химиотерапии. Внешние изменения меня сильно не пугали, – я была к этому готова. Видела, что многие с этим живут: главное, выздороветь. Самым тяжелым был второй курс химии. Так выворачивало кости, что хотелось на стену лезть. Мне ставили обезболивающее. Очень сильная боль. Правда, она длится всего один-два дня. После этого я себя стала настраивать, что боль будет временной. Сейчас химию я переношу гораздо легче. Возможно, организм уже привык.  Ближайшие полгода мне нужно будет проходить противоопухолевую терапию, после будет лучевая. Лечение у меня длится очень долго, но я уже привыкла и влилась в это всё, хотя сначала это, конечно, изматывало.

Химиотерапия длится неделю, следующую неделю я отдыхаю, потом я снова иду в поликлинику, беру направления на анализы, сдаю их и все по новой. Бесконечный поход по больницам.

Иногда я отвлекаюсь и забываю о том, что болею. Стараюсь не думать о плохом. Хотя понимаю, что со всем этим мне жить до конца. Полного исцеления всё равно не бывает. Когда закончу лечение, в течение 5 лет нужно будет пить гормональные препараты. После этого каждые 3 месяца посещать онколога.

У меня свой цветочный магазин. Я очень активный человек, но из-за болезни оказалась дома. Сначала сильно угнетала собственная беспомощность, но постепенно я начала двигаться, разрабатывать руку, и состояние улучшилось.

Правда, после химии на некоторые вещи стала возникать неадекватная реакция – слезы. Если я раньше могла за себя постоять, то сейчас, когда что-то не получается, у меня начинается паника, – я плачу. Такая реакция была после посещения врача в поликлинике, – было неприятно столкнуться с пофигизмом. Пришлось даже маму просить сходить за меня в больницу. В результате история с оформлением инвалидности затянулась на полгода. Мне дали вторую группу.

Это бред, что в России не лечат онкологию. Если человек настроен лечиться, то он выздоровеет. Протоколы лечения онкологии везде одинаковые. В нашем городе прекрасный онкодиспансер. Всех лечат, всегда есть лекарства. Не нужно думать, что если вас нет денег на лечение за границей, то вы умрёте. Это не так.

Когда я лежала в больнице, то общалась с женщиной, которая ездила лечиться в Израиль, а потом проходила химиотерапию в Магнитогорске. Она сказала, что различия только в бытовых условиях. Но разве важен быт в этом вопросе? Мне неважно, рядом со мной находится туалет на одну или две палаты. Я думаю, что если мне суждено победить онкологию, то я вылечусь и в России.

Что бы я посоветовала людям, которые столкнулись с онкологией:

Самостоятельно не изучать информацию о своём заболевании. Не читать форумы врачей, статистику и т.д. Если углубиться во всё это, можно настроить себя на смерть. Нужно дождаться встречи с онкологом, который назначит лечение. Главное, не сдаваться и не опускать руки. Сама строго выполняю рекомендации врачей и с большим уважением отношусь к нашим онкологам. Я поражена тем, как они относятся к нам, онкобольным: по-доброму, по-человечески.

Настраивайтесь, что будет трудно, но вы со всем справитесь. Боль после операции будет временной, тошнота после химии тоже пройдёт. Всегда нужно брать примеры с людей, которые настроены позитивно и не подпускать к себе пессимистов (в том же онкодиспансере). Оптимисты – самые сильные люди.

Мой молодой человек (сейчас уже муж) четыре года назад нашёл у меня шишку в груди. После этого я пошла в платную клинику. В интернете прочитала, что, возможно, у меня фиброаденома, потому что для моего возраста онкология нетипична. На тот момент мне было 23 года. Врач предложил сдать анализы в онкологическом диспансере и сделать операцию, – вырезать новообразование. Но я человек-трус, поэтому на операцию не ложилась в течение 4 месяцев. В то время я ещё сломала руку, и мне было не до этого.

Через какое-то время у меня заболела подмышка, и я снова решила пойти в онкоцентр. К тому моменту уже понимала, что со здоровьем что-то не так. У меня взяли пункцию из подмышки и сказали прийти через неделю. Когда я пришла в больницу, онколог спросил, с кем я пришла. Я ответила, что с подругой. Врач он сказал, что у меня в подмышке метастазы. Вот тогда я испугалась.

К этой информации меня никак не подготовили. Просто сказали, что у меня метастазы и назначили ещё одну биопсию. Это был шок. Я не понимала, что происходит. Сразу подумала, если у меня рак, то это смерть и гроб. Можно покупать место на кладбище. Всё это усугублялось тем, что диагноз мне сообщили прямо в день рождение моей мамы, которая ждала меня из больницы. В этот же день я ей обо всем рассказала. Естественно, у неё тоже был шок. Она сильно переживала. Возможно, даже больше, чем я. Мой молодой человек тоже сразу обо всём узнал. Сразу сорвался с работы и приехал ко мне. Моя лучшая подруга всё знала, так как была со мной рядом.

Молодому человеку я сразу сказала: «Я прекрасно понимаю своё будущее состояние. Я буду лысой, возможно, сильно худой или, наоборот, толстой. У меня не будет половины груди. Поэтому я тебя не держу». Но он ответил, что не может меня бросить, – это бред.

Спустя какое-то время я немного успокоилась и поняла, что мой диагноз – не ошибка и надо лечиться. Мне поставили стадию 3а. В течение двух недель меня полностью обследовали на наличие отдалённых метастаз, размер опухоли и вторичных образований. К счастью, отдалённых метастаз не было. После этого меня сразу отправили на химиотерапию.

До всей этой истории у меня было много стрессов. Тремя годами ранее умер отец, с которым были сложные отношения. Долгое время я винила себя: не смогла с ним попрощаться, потому что на тот момент была за границей. У меня был ненормированный график, часто работала по ночам. Я была анкетным менеджером в гостинице. Таскала тяжести, часто билась об углы. Домой приходила без задних ног и валилась на кровать. Не знаю, что именно послужило причиной моей болезни. Возможно, всё вместе. Генетической склонности к онкологии у меня нет. Я сдавала специальный анализ, чтобы это выяснить. Рак был приобретенным.

Лечение заняло около 9 месяцев. У меня было 8 курсов химии, после этого операция и лучевая терапия. Мне сделали ластэктомию, то есть удалили только опухоль. Химиотерапия подействовала настолько хорошо, что после четвертого курса опухоль полностью исчезла. Её даже не было видно на узи. Новообразования в лимфоузлах тоже ушло.