Юй Бинь в ответ только хмыкнул и, не отрываясь от телефона, повернул его голову к арене, в центре которой невысокий подиум уже закончил свой разворот. Свет прожекторов залил высокое кресло, в котором сидел молодой парень. Закинув ногу на ногу в позе «четверки», облокотившись одной рукой на подлокотник, он с ленивым выражением красивого лица изучал зал, взорвавшийся гулом. Черные брюки облегали длинные ноги, торс был скрыт под мягкой тонкой безрукавкой с высоким воротом, тоже черной. Массивный браслет, тонкая цепочка, капля бриллианта в ухе. Парень явно не нуждался в деньгах.

— Что он здесь делает? — Сяо Чжань даже подался вперед, изучая его. Слишком красивое и слишком безразличное лицо, почти надменное. Только глаза цепкие, жесткие, яркие, отливают золотом вокруг вытянувшегося зрачка, выдают с головой. И кажутся такими знакомыми.

— Продает право первой ночи, — Юй Бинь устало выдохнул и решительным жестом сунул телефон в карман.

Сяо Чжань мысленно присвистнул. Девственник. Редкая птица по нынешним временам, очень редкая. Совершеннолетия оборотни достигают максимум в семнадцать, а этот парень точно был оборотнем, судя по глазам, и лет ему было побольше. Как ему удалось? И, главное, зачем?

— Сколько?

— Он продал право требования Аукциону, и наша стартовая цена — семьсот тысяч. То, что требует он сам — это укус оборотня. Парень — полукровка, обернуться сам не может, хотя базовая форма его известна и в целом он готов. Но сил для оборота нет. А он хочет лучшего.

Сяо Чжань вскинул бровь. Интересно. Очень интересно. Укусивший полукровку становится его учителем, хозяином и партнером до тех пор, пока сам этого хочет.

— Но почему так? — вот этого Сяо Чжань не понимал. Любой бы согласился. Любой. Без аукционов и торгов. — Надеется найти лучшего здесь?

— Кто знает? — Юй Бинь загадочно улыбнулся, пожав плечами. — Понравился?

— Мне не нужны ученики или партнеры, ты это знаешь, — Сяо Чжань нахмурился. Ему не нравилась сама идея, и то, что на парня в кресле смотрит не только он, но и весь зал. — Зачем ты меня позвал? Я все равно не возьму его.

— На него и без того желающих достаточно, — Юй Бинь обвел рукой забитые под завязку нижние ряды кресел. — Но все не так просто. Ибо выставляет себя шестой месяц подряд. А ты знаешь правила Аукциона в той части, что касается разумных. Ты можешь динамить потенциальных покупателей пять раз. На шестой судьбу лота решает выигравший. Ибо будет обязан пойти с тем, кто выкупит право на него у Аукциона. Проблема в том, что здесь все знают, кто это будет, если ты не решишь поучаствовать. Ким Сон Джу доходил до финала все пять раз, и Ибо отказывался от него.

— Ибо? — из всей информации Сяо Чжаня царапнуло только имя. Он знал только одного полукровку с таким именем, для представителей его вида слишком нетрадиционным. Сяо Чжань качнулся вперед, трансформируя глаза. Зрение стало четче, острее, тьма сектора отступила. — Ван Ибо?

— Знаком?

— Были соседями когда-то. Но он был совсем малышом, — Сяо Чжань смотрел и смотрел на Ибо. Искал знакомые черты, находил, но того маленького Ибо, который, сосредоточенно сопя, возился с черепашкой, не увидел. Перед ним был молодой оборотень, невероятно красивый, потенциальный Сильнейший.

— Тогда понятно, — протянул отчего-то очень довольно Юй Бинь, и Сяо Чжань обернулся к нему через плечо.

— Что понятно?

— Он ждет тебя.

— Что?!

— Мы разговаривали с ним сразу после первого раза. Тогда цена за него выросла с пятисот тысяч до пяти миллионов, эти деньги должен был получить Аукцион, но из-за того, что он отказался, мы их потеряли. Так что мне пришлось с ним пообщаться лично.

— И что, он сказал, что хочет, чтобы я его купил? — Сяо Чжань поверить в это не мог.

— Он сказал, что ему нужен тигр. Сильнейший. А таких у нас немного. К тому же тогда как раз по всем новостям гремела история о том, как ты купил на Аукционе трех белых волчат, которых продавали для частного зоопарка. Газетчики решили, что ты взял их для себя и подняли волну, а потом узнали, что ты выпустил их на волю, сразу же и притухли. Но он явно запомнил. К тому же в других местах тебя не достать, ты вечно в работе и разъездах. А так, у него был шанс.

— У него не было бы шанса, если бы ты не вмешался, — Сяо Чжань разозлился. На одного мелкого львенка, который решил поиграть собственной жизнью.

— Но я вмешался, — Юй Бинь сверкнул отросшими клычками и кивнул на огромное табло, на котором вот-вот должны были появиться первые ставки. — У тебя всего пара минут, если хочешь принять участие.

Сяо Чжань только рыкнул и поднялся. Мелкому черному лису Юй Биню он потреплет хвост потом.

… — Пять пятьсот, шесть, шесть пятьсот, семь миллионов, — аукционист, будь он человеком, а не электронной программой, захлебывался бы эмоциями. Торги начинало больше сотни человек, к трем миллионам осталось только четверо, на пяти — их было только двое.

Наблюдая из тени за своим соперником, Сяо Чжань оценивал его возможности и готовился. Ким Сон Джу не прятался во тьме, торговался горячо и на замершего на своем месте Ибо смотрел жадно, голодно. Правда, когда стало ясно, что в этот раз у него появился серьезный конкурент, подобрался. Принялся оглядывать зал, ища того, кто посмел бросить ему вызов. Но Сяо Чжань раньше времени показываться не собирался: была велика вероятность, что Ким Сон Джу использует свое право на Вызов. И пусть Сяо Чжань считался одним из Сильнейших, никогда нельзя недооценивать жаждущего достичь своего любой ценой. А Ким Сон Джу не просто жаждал Ибо. От агрессивного запаха вожделения, волнами идущего от него, даже у Сяо Чжаня волоски на загривке вставали дыбом.

— Семь миллионов пятьсот, восемь миллионов. Восемь миллионов. Восемь миллионов раз, восемь миллионов два, восемь миллионов три. Право требования первой ночи Ван Ибо продано участнику под номером шесть!

Сяо Чжань перевел деньги на счет Аукциона, не глядя. Но спуститься на арену не успел. По огромному залу раскатился полный ярости рык:

— Я бросаю тебе вызов! — и на арене, рядом с подиумом с Ибо, вокруг которого тут же поднялось силовое поле, показался молодой лев. Уже вошедший в свою силу, но не достигший пика развития — он хлестал себя по бокам хвостом с кисточкой на конце и водил башкой, нюхая воздух.

Сяо Чжань усмехнулся, потянулся и… прыгнул прямо с того места, где стоял, оборачиваясь в прыжке. И на арену приземлился уже тигром. Громко зарычал, заявляя о себе, и встопорщив усы, вальяжно пошел дальше, отлично зная, как выглядит сейчас и как перекатываются мускулы под полосатым мехом. Успел увидеть, как взмывает Ибо из своего кресла, делает шаг вперед и почти падает на колени у силового поля, глядя на него вспыхнувшими золотыми глазами.

«Чжань-гэ!» — в голове забился его отчаянный, полный эмоций голос, и Сяо Чжань вскинулся, почувствовав волну ненависти, поднявшую шерсть дыбом.

Извернулся и в перекате лапой наотмашь ударил напавшего на него льва. Выпущенными когтями полоснул по плечу, оставив рваные раны в шкуре, вскочил и припал к земле, глухо и угрожающе рыча. Запах крови забивал ноздри, гул зала стал громче, но доносился словно издалека. Отброшенный в сторону Сон Джу поднялся, оскалился, отряхнувшись. Кинул быстрый взгляд на Ибо, и Сяо Чжань вдруг понял: он убьет его. На этой арене прямо сейчас раскроит череп этому льву, который посмел покуситься на то, что принадлежит ему, Сяо Чжаню, по праву. Понял и зарычал. Зарычал оглушительно, страшно, предупреждая. Он — Сильнейший. Ван Ибо принадлежит ему. Ким Сон Джу придется уйти.

Сон Джу услышал. Понял и поверил. Показал клыки и растворился в темноте.

Оставшись один, Сяо Чжань выдохнул, мотнул головой и обернулся к Ибо. А тот, словно во сне, шагнул с подиума ему навстречу через силовое поле. И рухнул на колени перед ним, глядя своими золотистыми глазами.

— Чжань-гэ, я так долго ждал тебя, — выдохнул, потянулся, запуская пальцы в короткую шерсть. Пропустил между пальцами, и Сяо Чжань заурчал. Лизнул запястье Ибо, пробуя на вкус его кожу, ткнулся в грудь, шумно выдохнул, повел носом выше, туда, где шея переходит в плечо.