Говоря о лице, несущем обязанности, отвечающие его вкусам и способностям, англичане употребляют очень удачное выражение, — они говорят: «Человек этого дела». Не будет преувеличением утверждать, что во всех отраслях деятельности особенного успеха достигают такие «люди дела».

Прежде чем коснуться самой дрессировки, интересно задаться вопросом, каким должен быть «человек дела» в дрессировке.

Разумеется, безразлично, профессионал ли он будет или просто любитель.

Говоря о чисто физических качествах дрессировщика, нельзя сказать ничего особенного: если иметь здоровые ноги и хорошее зрение полезно, все же это не является необходимым; существуют тысячи примеров, когда люди, физически мало одаренные, достигали самых лучших результатов в дрессировке порученных им животных.

Что касается нравственных качеств, то было бы хорошо, если бы они имели во всяком деле такое значение, какое имеют в занимающем нас вопросе.

Мы их разделим на качества, необходимые всякому человеку для успешного выполнения какой-нибудь работы, и качества «специальные», обязательные для того, кому приходится управлять волею и поступками живых существ.

К первым относятся: духовная уравновешенность, энергичность, настойчивость, здравый смысл и самолюбие.

Среди вторых особенно важны: точность, терпеливость, сметливость, последовательность, находчивость, и — о чем не стоило бы и говорить — любовь к воспитанию и воспитываемым животным. Пожалуй, можно было бы прибавить «уменье повелевать», но оно создается из точности и находчивости.

Вопрос об уме является очень сложным, и, не желая вдаваться в область психологии, мы скажем только, что у большинства живых существ одни стороны ума развиты в ущерб другим.

Идеальным дрессировщиком будет не тот, кто после специальной подготовки мог бы иметь успех, как литератор или химик, а тот, у кого одни мозговые центры не развиты в ущерб другим; тот, кто обладает, в возможно большей степени, духовной уравновешенностью, самое название которой хорошо определяет ее сущность.

Всякая цель легче достигается при непрерывности усилий, и тот, кто может проявлять такие усилия, обладает в достаточной степени энергией и настойчивостью.

Ленивые и быстро падающие духом ни на что не способны. Пустою химерою была бы надежда, что ласками и ободрениями можно было бы добиться надежных достижений от людей слабовольных. Скорее можно превратить сахар в алмаз, чем изменить форму мозга или плотность его тканей. В природных свойствах надо искать источника активности: «Я слишком белокур», — сказал с основанием Эглон Ростана.

Не будем же негодовать на несчастных, не способных ни на какое усилие — они и сами сознают свою слабость и часто жалеют, что не могут побороть ее. Пожалеем бедняков, которые утром не могут решиться быстро вскочить с постели, а в продолжение дня избегают наклоняться, ибо им кажется, что земля лежит слишком низко, но — воздержимся от желания сделать из них дрессировщиков.

На ту же ступень мы можем поставить пьяниц, не имеющих силы противостоять унизительной страсти к вину; алкоголик непрерывно губит свои способности и безостановочно движется вниз по наклонной плоскости.

Самолюбие есть неистощимый источник, который легко эксплуатировать. Желание пожать публичные лавры, в виде ли денег или в виде славы, может поддержать силы; напротив, безразличное отношение к успехам не дает ничего.

Теперь посмотрим, каковы специальные душевные качества идеального дрессировщика.

На самом первом месте стоит точность. Она встречается реже, чем это можно было бы предполагать; быть может, иностранцы более точны, чем мы, но во Франции мало встречается людей, одаренных высшею степенью этого качества; в промышленности пользуются услугами «контролеров», в служебной иерархии полагаются на начальников, умеющих так выражать свои распоряжения, что всякое неудовлетворительное или ошибочное выполнение их со стороны подчиненных становится невозможным. Вообще же говоря, «почти» царит повсюду. Перед силой «почти» склоняются судьи; если какой-нибудь поставщик пропустит точный срок доставки или поставит что-либо, не вполне отвечающее заказу, заказчик хоть и протестует, но бывает почти всегда вынужден принять товар, ограничившись скидкой с суммы счета.

Могущество «почти» — несчастье с точки зрения дрессировки. Действительно, дрессировка имеет конечною целью добиться, чтобы тотчас после приказания, или в самый момент его отдачи, животное выполняло определенный акт. Все знают электрические вывески, на которых появляются те или иные слова, в зависимости от того, на какую кнопку нажать; трудно найти более подходящее сравнение, как то, что дрессированное животное должно походить на такую вывеску: исполнения приказаний должны быть моментальны, как при нажатии на кнопку, роль которой играют слова и жесты.

Животному не труднее повиноваться первому приказанию, чем слушаться второго или третьего; дрессировщик должен задаться целью добиться машинального повиновения, и он этого достигнет, если будет отдавать приказания столь точные, чтобы всякая возможность понять их двояко была исключена, и будет добиваться даже принудительными мерами, если это окажется необходимым, немедленного их исполнения; иначе говоря, в точности приказания — точность исполнения.

Когда указываешь дрессировщикам, что всякое приказание должно отдаваться всегда одним и тем же словом, в ответ обыкновенно слышишь: «Ну, конечно», — а несколько мгновений спустя, когда практика последует за теорией, тот же человек кричит: «Иди… ну, иди… ну, иди же… пойдешь ли ты, проклятая дворняга…» И, если после всех этих взываний, приказание хоть как-нибудь исполнено животным, на лице дрессировщика видишь удовлетворение.

Точность не всем дается… По наружным признакам, я думаю, ее тщетно было бы искать у людей неряшливо одетых, имеющих тяжелый оборот речи, не любящих стричься и ходящих волоча ноги…

Терпеливость — это та добродетель, благодаря которой с обновленными силами, упорно и спокойно люди добиваются своей цели. Дрессировка старается сделать почти естественными поступки животных, часто совершенно противные их инстинктам, например: не есть лакомого кусочка, найденного на земле, ложиться при виде зайца и т. д. Чтобы запечатлеть в уме животного почти бессознательное выполнение какого-нибудь поступка, необходимо сообщить ему или один сильный побудительный толчок, или целый ряд слабых, как это делают, чеканя металлическую пластинку; из двух приведенных способов второй представляет собой большую выгоду, ибо при нем меньше риска; гораздо труднее правильно нанести один сильный удар, чем наносить легкие удары, из которых каждым последующим можно воспользоваться для исправления предыдущего; никогда грубое укрощение животных не приводило к таким результатам, к каким приводила последовательно проводимая дрессировка.

Терпеливость допускает частое повторение упражнений, рождающее привычку, столь хорошо названную второю натурою. Есть упражнения, требующие сорока часов работы, чтобы животные их поняли, нетерпеливый дрессировщик остановится на тридцать восьмом часе, несколько поторопившись, и все испортит. Дрессировка — это чаша, которую надо наполнить настолько, чтобы пошло через край; надо иметь терпение приносить воду до последней капли, которая столь же необходима, как и все предыдущие, ибо если не донести одной, то последняя принесенная не будет иметь своего решающего значения. Только терпеливость порождает рутинированность — последнее слово дрессировки.

Терпеливости не встретишь ни у людей, желудки которых плохо варят, ни у тех, кто чересчур нервен.