- Не боюсь, - весьма гордо ответил Алик. - После того, что вы тут со мной сделали, наказать меня можно, лишь убив.

  - Тогда можешь успокоиться, никто тебя убивать не собирается. Только ты знай, с человеком такое можно сотворить, что смерть ему покажется лучше.

  - Хватит уже меня запугивать. Ты же не будешь меня пытать?

  Алик был уверен, что нет. И он злился на всех воспитателей этого лагеря, но только не на Галю. Алик видел в ней друга, и именно поэтому позволял в отношении неё некоторую бесцеремонность. Ему даже казалось, что ей это нравится.

  - Я должна отвести тебя в столовую и накормить. Если ты сейчас же не оденешься, мне придётся применить силу.

  Угрозы Гали не пустые слова, и Алик знал об этом. Но ему так не хотелось надевать этот ужасный шерстяной комбинезон, что он готов был ещё долго с ней спорить. Алик надеялся, что она сжалится над ним и даст другую одежду. Но, увы, этого не происходило. Алик уже начал думать, что она опять не может никак помощь ему, и не может дать нормальную одежду...

  Алик продолжал упорствовать, и через некоторое время Галя ушла. Но вскоре вернулась, а вместе с нею четверо здоровых сильных молодых мужчин. Двоя из них были одеты в футболку и шорты, остальные пришли без верхней одежды, только в шортах. Алик как увидел их, сразу же ужаснулся: они так были похожи на тех, которые помогали воспитательнице избивать его, придерживали за руки и ноги. Алик понял, что Галя специально позвала их, чтобы они помогли ей насильно одеть его. Он только боялся, что они будут бить его.

  Всё произошло именно так, как предполагал Алик: эти мужчины пришли помощь Гале. Она одевала его, а они просто смотрели на это. Алик боялся сопротивляться.

  Когда мужчины ушли, и они опять остались одни, Алик тут же принялся снимать с себя комбинезон. И Галя сказала ему, очень рассерженная и недовольная:

  - Если ты осмелишься это снять, я одену его в тебя и зашью так, что уже не сможешь вылезти. Думаю, теперь ты не сомневаешься, что я могу это сделать? Мне стоит окликнуть любого из служащих, и сразу же придёт подмога.

  Алик с испугом взглянул на Галю и больше не пытался снять комбинезон. Он боялся шевелиться и даже говорить что-либо.

  - А ну-ка подними молнию до конца, - велела ему Галя.

  Алик по-прежнему не хотел этого делать, но возразить не решился. Ему пришлось послушаться Галю.

  - Ну, вот и молодец, - сказала Галя, увидев, что он послушался её и сделал всё, как она велела. - А теперь пойдём ужинать.

   Глава 19. История Алика. Невкусный ужин

  Чтобы попасть в столовую они с Галей проделали долгий путь. Алик, как ни старался, дорогу запомнить не смог. Но вышли они с Галей не с той двери, с которой Алик впервые попал в свой номер. Галя повела его через свою комнату...вернее, Алик раньше считал, что средняя дверь в его номере ведёт в личную комнату Гали, а оказалось, это проход в некий коридор, и там есть ещё несколько дверей в отдельные комнаты. В одну из этих дверей они вошли и оказались в очередном коридоре. Алику всё напоминало лабиринт. В каждой комнате двери и все они ведут либо в тупик, либо в ещё один коридор с многочисленными дверями, ведущими непонятно куда. Самое странное и страшное в этом было то, что ни в какой из комнат, ни в каком коридоре Алик не видел света белого, окон нигде не было. Сам факт, что окон нигде нет, в том числе и в его 527 номере, Алика настораживал и пугал. И первое, что ему приходило в голову, это вопрос: "а хоть когда-либо за всё лето позволят ли они выйти на улицу?" Алик с ужасом думал, что нет; но верить в это не хотел. Несмотря на всё, что ему пришлось вытерпеть в этом лагере, Алик не хотел думать, что он здесь взаперти. Немного, самую ничтожную малость, он ещё чувствовал себя свободным.

  - Ты что! Опять эту гадость есть?! - возмущённо крикнул Алик, когда увидел, что на ужин ему опять дали прокисшую кашу. Именно ту, которую он уже ел на обед.

  - Не только, есть ещё и кефир с булкой.

  - Да вы все сдурели. Я не стану это опять есть.

  - Съешь, - уверенно возразила Галя.

  - Нее...или ты опять меня в угол поставишь? - спросил вдруг Алик, и с большим испугом ожидал ответа.

  - Нет, не поставлю. Но ты съешь всё, что тебе дали. К тому же, тебе дали не так-то уж много. Учти, что потом тебе придётся съесть гораздо больше! Помнишь, как на завтрак сегодня?

  - Это потому, что ты принесла много. Ты специально это сделала?

  Алику внезапно пришла мысль, что, возможно, это Галя специально сама наложила ему много каши, хотела помучить его, поиздеваться. И он хотел услышать ответ на этот вопрос. Алик очень боялся, что это окажется правдой. Сейчас Галя не казалась ему доброй и милой девушкой, которая на его стоне и пытается оградить его от суровых испытаний. Галя, наоборот, показалась Алику жестокой и коварной девушкой, которой нравится издеваться над ним и запугивать. Алик, действительно, начинал бояться её. А его недоверие по отношению к ней с каждой минутой всё возрастало.

  И всё же Алик чувствовал, что относится к Гале с некоторой теплотой и любовью. Он не мог и не хотел верить в то, что она способна предать его и специально издеваться. Ему хотелось думать, что другие воспитатели этого лагеря заставляют её так издеваться над ним. Алику очень хотелось иметь хоть одного друга в этом ужасном лагере пыток. И именно поэтому он готов был поверить всему, что бы она ни сказала; главное, чтобы это что-то было хорошее и не причиняло бы ему боль. Сейчас душевная боль от предательства показалась бы Алику гораздо сильнее, чем та физическая, которую ему пришлось испытать. Алик чувствовал себя больным и бессильным.

  - Я принесла всё, как мне дали. Что такое, Алик, ты мне не веришь?

  - Верю... - протянул Алик с грустным тихим голосом.

  - Ешь, давай! Остынет всё скоро.

  Алик сморщил брови и молчал. Он с грустью и отвращением смотрел на тарелку каши, но взять в руки ложку не решался. Он с ужасом представлял, что ему опять придётся съесть целую тарелку кислой каши.