За последние 40 лет множество научных и популярных книг было посвящено исследованию фундаментального изменения мировоззрения или смены парадигм, которая происходит сегодня в науке и обществе, – переходу от механистического к холистическому и экологическому представлению о реальности. Однако ни одна из этих книг не обращала внимание на то, что эта смена парадигм имеет важное правовое измерение. Это измерение и есть главная тема книги «Экология права».

Идея этой книги родилась из ряда бесед о понятии права в науке и юриспруденции, которые вели мы между собой – ученый (Капра) и правовед (Маттеи). Первые беседы проходили на теннисном корте; они привели к более структурированным дискуссиям и впоследствии к двум семестровым семинарам, которые мы вели в Гастингском колледже права Калифорнийского университета в Сан-Франциско. Так как предмет увлекал нас все больше и больше, мы решили представить наше исследование в виде книги.

Когда люди думают о праве, они обычно думают о юристах и их судебных делах. «Экология права» – это первая книга, в которой право предстает в качестве системы знаний и юриспруденции (теории и философии права) и в качестве интеллектуальной дисциплины, чья история и концептуальная структура обнаруживают удивительные параллели с естественными науками. И действительно, право и наука взаимодействовали между собой на всем протяжении истории: по мере того, как протекала их коэволюция, аналогичный процесс шел на уровне концептуальных отношений между «законами природы» и законами, регулирующими отношения между людьми.

Наш основной тезис заключается в утверждении, что западная юриспруденция, объединившись с наукой, внесла существенный вклад в современное механистическое мировоззрение. Так как эпоха модерна произвела материалистическую ориентацию и экстрактивный образ мышления индустриальной эпохи, которые стоят у истоков сегодняшнего глобального экологического, социального и экономического кризиса, то и юристы, и ученые должны взять на себя долю ответственности за то положение, в котором находится мир сегодня. Так как основной мишенью этой книги является доминирующая глобальная система знания и власти, то в ней анализируется только западное право и западная наука. В таком выборе нет никакого этноцентризма – только крайняя необходимость возложить ответственность на тех, кто должен ее нести.

Сегодня на переднем крае науки происходит радикальная смена парадигм – механистического мировоззрения на системное и экологическое. В самом центре этого сдвига парадигм лежит фундаментальная смена метафор: от восприятия мира в качестве машины – к пониманию его как сети экологических сообществ. Более того, экология показала нам, что природа поддерживает сеть жизни с помощью набора экологических принципов, которые являются в большей степени генеративными, чем экстрактивными[1].

Соответствующий сдвиг парадигм еще только должен произойти и в юриспруденции, и в общественном понимании права. Сегодня он крайне необходим, так как главные проблемы нашего времени – это системные проблемы и наш глобальный кризис – это экологический кризис, в самом широком смысле этого слова. В этой книге мы призываем к глубокому преобразованию правовой парадигмы, призванному привести к новому экологическому порядку в законах, регулирующих отношения между людьми.

Сквозь всю книгу проходит обсуждение трех взаимосвязанных тем: связи науки и юриспруденции, законов природы и законов, регулирующих отношения между людьми; влияния юриспруденции и науки на современную картину мира, вклада эпохи модерна в текущий глобальный кризис; современного сдвига парадигмы в науке и необходимости соответствующего сдвига в праве, который бы способствовал развитию экологического правового порядка.

Книга состоит из введения и десяти глав. Во введении мы представляем наш основной тезис. В главе 1 вносим ясность в некоторые ошибочные представления о сходствах и различиях науки и юриспруденции.

В главе 2 предпринимаем обзор эволюции западной научной мысли, от Античности до научной революции и Просвещения, вершиной развития которой стала механистическая парадигма, отстаивающая примат человека над природой, рассматривающая материальный мир как машину, допускающая существование объективных, неизменных законов природы и поощряющая рационалистический, атомистический взгляд на общество.

В главе 3 мы анализируем соответствующую эволюцию западной юридической мысли, которая привела к механистической правовой парадигме, где общество представлено как совокупность отдельных индивидов, а собственность – как индивидуальное право, охраняемое государством. В этой связи мы показываем собственность и государственный суверенитет как два организующих принципа правовой современности. Более того, мы придаем особое значение тому, что в механистической парадигме право стало «объективной» системой, где нет места для человека-интерпретатора.

В главе 4 мы описываем возникновение и основные характеристики правовой современности, включая полную социальную трансформацию, которая заняла всего лишь 300 лет, начавшись в ситуации изобилия общедоступных благ и дефицита капитала и завершившаяся сегодняшним положением дел, когда количество капитала чрезмерно, а экологические общедоступные блага и сообщества чрезвычайно слабы. Мы также анализируем возвышение и господство экономической науки, миф о корпорациях как о юридических лицах и редукционистскую идею о едином правовом порядке.

В главе 5 мы разбираем сдвиг парадигмы в науке – от восприятия мира в качестве машины – к пониманию его как сети, куда входит концептуальная революция в физике, которая пришлась на первые три десятилетия XX века, и последовавшее за ней возникновение системного мышления в науках о жизни.

В главе 6 мы показываем, как романтической и эволюционной критике картезианского рационализма в области правового мышления не удалось преодолеть механистическое представление, оказавшееся в силу этого гораздо более стойким в праве, чем в науке.

В главе 7 мы описываем то, что мы назвали «механистической ловушкой» – множество систем стимулирования, «натурализующих» текущую ситуацию. Выбраться из механистической ловушки особенно сложно из-за того, что существующее положение кажется чем-то естественным, а не тем, что создано искусственно – и это обезоруживает людей.

В главе 8 мы говорим о трех фундаментальных принципах, необходимых для того, чтобы преодолеть ситуацию, описанную в главе 7; для этого необходимо отделить закон от власти и насилия; сделать общество независимым; сделать собственность генеративной.

В главе 9 мы вкратце описываем правовую структуру «общего» – социального института, который должен стоять в центре правовой системы, согласной с экологическими принципами, поддерживающими жизнь на нашей планете.

Заключительная глава 10 содержит первый набросок некоторых основных принципов «экоправового» порядка, которые иллюстрируются с помощью примеров текущей революционной борьбы, когда такой новый порядок пытаются воплотить в жизнь.

Помимо того что механистическое мировоззрение эпохи модерна поддерживается юристами и адвокатами, оно также царит в кругах крупных бизнесменов и политических лидеров. Они, в частности, неустанно воспроизводят стойкое заблуждение о постоянстве экономического роста на конечной планете за счет продвижения чрезмерного потребления и экономики одноразовых вещей, которые являются энерго- и ресурсозатратными, создают отходы, загрязняют окружающую среду и истощают природные ресурсы Земли.

И современная глобальная экономика, и правовой порядок, встроенный в нее, заведомо неустойчивы; новый экоправовой порядок, основанный на экологической и правовой грамотности, справедливом совместном пользовании общим, гражданской активности и участии, оказывается крайне востребованным. Однако такая новая правовая система не может быть введена принудительно; также на данном этапе нельзя дать ее точное описание. Мы должны позволить ей возникнуть самостоятельно и призываем всех граждан принять участие в этом процессе. Мы завершаем нашу книгу обнадеживающим заявлением о том, что каждый из нас может уже сейчас принять участие в создании нового экоправового порядка.