Глава первая

Сигареты на перекрёстке

Наступит лето, придёт долгожданный отпуск, и тогда уж я обязательно брошу курить.

Так думал я, вжимаясь мокрой спиной в кресло, искусственная кожа поскрипывала от каждого движения. Офис и духота – синонимы, тем более, когда не работает кондиционер. Ломался он, как нарочно, постоянно. И всегда мастер обещал приехать и починить, но приходилось ждать. Запарка – во всех смыслах. На то она и столица, что у всех хроническая запарка.

В такой духоте каждые полчаса бегать на перекур – вроде бы как отдых, а на самом деле – испытание. Почти спорт, если бы не вред. Лифта в старом здании нет, так что нужно спуститься с третьего этажа, отравиться дымом на солнцепёке под гул моторов, колёс и сирен, а после – изнурительный подъём по крутой лестнице. Лицо красное, вернёшься, пьёшь воду из кулера – отдышаться не можешь.

На каждом таком подъёме я зарекался, что уеду в отпуск, и начнётся новая жизнь. Свободная от массы излишеств, все они на букву «с». От суеты, скандалов, сожалений, сплетен, сослуживцев… хоть записывай, а то забудешь. И самое главное на эту букву, с чем пора распрощаться, – сигареты.

Избавление от них, проклятых. Недаром ещё в старину, когда только завезли этот американский лопух, бородатые деды тогда изрекли: табак проклят! Я в этом нисколько не сомневаюсь, но и отвязаться от него не могу.

«Отженись от меня, пока не поздно, брат никотин!» – повторяю за Борисом Гребенщиковым, творчество которого очень люблю. Сижу за монитором и слушаю его песни в наушниках.

Пластыри, жвачки, леденцы, «умные» книжки про «лёгкий способ», – ничто не помогло. Единственное, во что я верил: в смену обстановки, в отдых и природу. Они мне помогут хотя бы в том, чтобы попытаться бросить. Продержаться хоть сколько-то. Отказ от сигарет всегда казался мне чем-то вроде боя, точнее, осады. Вот твой маленький форпост, крепость, стены в нём – твоя уверенность, чем сильнее желание бороться, тем они выше. И вот на тебя наседают, давят так, что уши в трубочку сворачиваются, и с каждой минутой всё сильнее и сильнее, а ты мучаешься и ждёшь момента, когда враг прорвётся, и ты поднимешь белый флаг. Щёлкнешь зажигалкой, затянешься, почувствуешь шум в голове, тяжесть в ногах, участятся дыхание и пульс. Тебе сразу легче.

И тебе стыдно, ведь опять сдался, проиграл.

Всё должно поменяться, ведь я нашёл, как сменить обстановку! Шаг, может быть, и необдуманный, а значит, глупый, без оценки того, что будет дальше. В общем, я купил половину старого домика в такой глуши, что и представить трудно! Я родился в Москве, никогда её практически не покидал, но появилось желание хоть на время уехать в Россию, так сказать, ведь столица к ней уже никакого отношения не имеет.

В Россию, которую я совсем не знаю.

А началось вот с чего. У моего коллеги над рабочим столом висела карта страны, и мы после очередного перекура загадали: куда я вслепую ткну пальцем, там и куплю себе какую-нибудь избушку, чтобы уехать в отпуск.

– Может, просто снимешь? – спросил он.

– А ты думаешь, там так можно? Думаю, нет. Да и недорого, я уверен, там жильё стоит.

В итоге получился спор на определённую сумму. Я выиграю, если выполню все условия.

Друг – его зовут Кирюха, предвкушал, как я угожу в Северный полюс, Камчатку или в непролазную сибирскую тайгу, и, согласно пари, буду вынужден туда поехать, но… мой «перст судьбы» ткнулся в Тамбовскую область, причём в дальний её пограничный краешек. Места эти на карте были окрашены зелёным, а названия посёлков вообще нельзя было назвать русскими. Хомутляй, Подоскляй, Вежляй, Шерляй – да сколько их там таких…

Мой коллега-приятель набрал в поисковике и выдал:

– Похоже, все эти окончания «ляй» – мордовские. Означают река, или ручей.

– Подожди, а что, Тамбов – это Мордовия, что ли? – я, честно, не знал.

Он тоже растерялся:

– Вроде бы нет. Но кто её, Россию нашу, знает.

– А мордвины – они темнокожие? – продолжал я. Друг всё искал в интернете:

– Вроде бы нет, пишут – финно-угорский народ.

– А причём тут финны? Где Финляндия, и где Тамбов? – продолжал я.

– Отстань с этой ерундой, не знаю я. Всё, Миш, давай работать уже!

Но я-то уже работать и думать забыл! Есть ли судьба, провидение, или нет, не знаю, но «перст судьбы» снова вёл меня, когда на сайте объявлений я довольно быстро нашёл предложение о продаже половины дома в посёлке с непривычным названием – кордон Жужляйский. Такое не забудешь. Так и представляется – песчаная дорога, потемневшие срубы домов и бань, и перед лесом – десятки ульев. Жужляй. Пчелиное что-то есть. Тут я буду ловить рыбу, собирать грибы, поищу землянику, иван-чай, что ещё…

А главное – брошу курить. Попросту не возьму с собой сигареты. Переломаюсь.

…И вот он – отпуск. Давно я его не брал! С учётом этого, и других заслуг дали несколько недель. Недолгие сборы, и – в путь, навстречу радостному безумию моего первого путешествия вглубь Родины-матушки.

Добраться до Тамбова из Москвы – всего одна ночь в поезде. Иное дело – найти этот загадочный кордон. С железнодорожного вокзала добрался сначала на «Новый», потом на «Старый» автовокзал Тамбова – оба они показались мне одинаково старыми, пока не разобрался наконец, откуда мне держать путь. Там я попытался узнать у местных, как доехать до нужного мне кордона. Про него, конечно, никто ничего толком не слышал, но одни говорили, что нужно попасть в город Моршанск, другие – в райцентр Пичаево. Это я понимал и без них, глядя на спутниковую карту в телефоне. Автобус на Моршанск только отошёл, а ждать не хотелось. Поэтому я решил – была не была, и в дымящем жутком автобусе-«ПАЗике» (я думал, на таких сейчас только хоронят) трясся два с половиной часа до Пичаево. Тянуло поговорить, спросить, что значит Пичаево – явно же название нерусское, мордовское, скорее всего. Но глядя на лица потных усталых попутчиков, я знал заранее, что им – не до краеведения, и вряд ли они мой интерес хоть как-то разделяют. Из того, что я успел прочесть в интернете, понял, что никто здесь себя мордвой не считает уже пару добрых сотен лет, если не больше.

В райцентре пришлось пару часов искать водителя-частника, готового меня сопроводить до этого самого Жужляя. Всё оказалось не так просто – из-за недавних дождей ехать никто не хотел. Наконец мне снова повезло – местные «языки» сказали, что туда скоро поедет некий Шурик на «пирожке» – он каждую неделю провозит в этот, и некоторые соседние лесные посёлки продукты.

– Магазинов там отродясь не было, – сказал мне местный мужичок, и попросил денег на поход в магазин, светивший красными и белыми огоньками витрин. Он ещё добавил, что Пичаево – развитый современный посёлок, ведь там есть сетевые магазины!

Я быстро разыскал этого Шурика, и он даже обрадовался, что поедет не один. Было ему не более двадцати лет, и похоже, он боялся всего – лесов, и дорог, и особенно того, что подведёт его видавший виды «пирожок» – допотопный «Москвич» с большим кузовом.

– Медведь на нас не выбежит? – спросил я, держась за ручку.

– Всё может быть, – ответил Шурик без иронии. – Косули даже перебегают, зайцы, лисы уж совсем страх потеряли. Раньше, говорят, лису увидеть – событие, уж больно она хитрая и осторожная. А тут обнаглела совсем!

Мне хотелось спросить что-нибудь про тамбовского волка, о котором я слышал, но ничего не знал. Не стал из мистического страха. Казалось, он здесь – подлинный хозяин, помяни, и появится во главе стаи. И тут уж нас съедят вместе с этим полным всякой еды «пирожком».

После часа тряски по мокрым песчаным дорогам он высадил меня, сказав, что в Жужляй ему нужно будет попасть только на обратном пути, и указал путь.

В общем, после долгих странствий я нашёл посёлок, центральную улицу, и купил почти за бесценок половину домика с одной-единственной комнатой. Причём, как оказалось, в другой половине постоянно проживает хозяйка – баба Надя. Получается, что волей-неволей у меня появился тут и «свой человек».