Здесь она сразу попала в прохладу и темноту коридора. Впереди, освещенная ярким солнцем и наполненная ароматами предстоящего обеда, сияла яркими красками кухня. Мама любила цветные вещи, поэтому во всем доме, а особенно на кухне, повсюду были развешаны цветастые панно из ниток и тканей, полотенца и шторы, на полу лежало несколько небольших ковров с узорами, а на столе – красивая самодельная скатерть.

Лета снова глубоко вздохнула и решительно отвернулась от кухни, понимая, что не сможет удержаться, если зайдет туда и заглянет в кастрюльку на плите. Мама всегда готовила очень вкусно, в тысячу раз вкуснее, чем в приюте. Там еда обычно была пресной, недосоленной и тусклой, а здесь всегда играла яркими красками так же, как и все, что создавалось руками мамы.

Глядя на лестничный пролет, девочка думала, чем бы ей сейчас заняться, чтобы как-то скрасить ожидание. Резкий скрип половиц прямо за стеной, в небольшой мастерской, заставил Лету охнуть, а ее сердце забиться чаще.

Лета полюбила этот дом с первого мгновения, как только зашла в калитку и увидела его. После приютской комнаты собственный дом стал для нее чем-то вроде замка для крестьянки. Она очень быстро изучила все комнаты, каждая нравилась ей по-своему. И только одна почему-то пугала. Наверное, тем, что в ней было очень много всего: инструменты, доски, старые ведра и кадки, коробки, короба, потрепанные сундуки. Все это было навалено вдоль стен и закрывало широкие окна, отчего свет падал не большим полотном, а пятнами, выхватывая отельные части чего-нибудь непонятного и искажая очертания предметов.

В центре комнаты, свободном от лишних вещей, стоял небольшой стол, где любил работать папа. Он часто что-нибудь собирал или чинил здесь; и за то, что он такой ловкий и умелый, Лета любила его еще больше, чем просто так, но в эту комнату заходить все равно почему-то боялась.

И вот теперь странный скрип в пустом доме, из которого все ушли, звучал прямо оттуда. Из места, полного странных вещей и пугающих теней. И скрип этот повторился, а вместе с ним послышались тяжелые быстрые шаги. Они были все ближе и ближе, кто-то торопился подойти к двери с той стороны.

Девочку охватил дикий страх. Она сорвалась с места и побежала наверх по лестнице, в комнату к родителям, где лежал на кровати старый тяжелый плед. Уже минуя последнюю ступеньку и хватаясь за ручку дверей родительской спальни, Лета услышала, как открылась и закрылась дверь мастерской и кто-то тяжело, но уверенно последовал за ней.

Она нырнула под старый плед, свернулась клубочком и замерла. Старалась даже не дышать, только слушала и смотрела широко раскрытыми глазами в пустоту.

Ей представлялось, что неведомый страшный монстр, живущий под грудами старого хлама, узнав, что девочка осталась дома одна, решил поймать ее, чтобы утащить в свое жуткое царство.

Шаги приближались к двери. Лета напряженно ждала, что вот сейчас дверь распахнется, монстр ворвется в комнату с диким ревом и сорвет с нее спасительный плед. Но некто неведомый неожиданно прошел мимо, направляясь, судя по звукам, в комнату Августа.

Лета слушала, внимательно слушала и ждала, когда этот некто вернется. Она думала, что это может быть совсем не монстр, а грабитель, но не понимала, что ему могло понадобиться в комнате Августа. Разве что тот действительно нашел пиратский клад, который так хотел найти возле реки…. Или все же это не грабитель, а монстр, и он просто решил, что девочка спряталась в другой комнате?..

Лета слушала, думала и боялась, но знала, что пока она здесь, под этим пледом, в темноте своего маленького убежища, и пока никто не открыл дверь в эту комнату – она в безопасности. Эта мысль немного успокоила ее и, продолжая прислушиваться, девочка не заметила, как задремала.

Краткий сон пошел ей на пользу. Очень скоро она проснулась, вновь услышав шаги на лестнице. Но теперь ей уже было не так страшно. Успокоившись и немного отдохнув, она решила, что лучше всего – прислушаться повнимательнее и попытаться понять, куда этот некто ходит и что он делает.

Она так и поступила. Целую минуту она пролежала, почти не дыша и напряженно прислушиваясь, а потом сердце ее вновь забилось быстрее, но уже не от страха, а от радостного облегчения: Лета услышала, как незнакомец что-то напевает знакомым голосом.

Резко откинув плед, девочка спрыгнула с кровати, рывком распахнула дверь, выскочила в коридор и тут же с криком «Папа!» бросилась обнимать изумленно замершего на верхней ступени лестницы высокого широкоплечего мужчину с длинными каштановыми волосами, обрамленными красной узорчатой лентой, и окладистой бородой.

– Папа! – повторила Лета, крепче прижимаясь щекой к грубоватой льняной ткани его рубахи. – Это ты!

– Да уж, действительно я, – не стал спорить мужчина, поглаживая дочь по светлым растрепанным волосам. – А что случилось?

– Я думала, все ушли! И думала, что это монстр из твоей мастерской!..

– Монстр из мастерской?..

Папа Леты, которого, к слову сказать, звали Енисей, начал догадываться, что произошло. Он присел на ступеньку и снизу вверх посмотрел в глаза дочери, сверкающие каким-то лихорадочным блеском.

– Расскажи, что случилось.

– Я была в коридоре, – с готовностью начала девочка, – и услышала скрип из твоей мастерской. Я думала, что одна, ведь мама сказала, что вы ушли….

И тут ей вспомнилось, что мама совсем не говорила о том, что папа тоже уходит с ней и Августом. И от этого маленькой колдунье сделалось вдруг невероятно стыдно: она, такая сильная волшебница, оказалась такой глупой и так сильно испугалась!

Лета пристыженно замолчала и вся как-то сжалась, а Енисей, заметив, что дочь погрустнела, нахмурил брови и озадаченно произнес:

– Я, признаться, тоже испугался. Потому как думал, что ты во дворе, варишь новое зелье…. Правда, очень испугался! – убедительно добавил он, когда девочка подняла на него недоверчивый взгляд. – Но знаешь что? Я тут же вспомнил одну тайную мудрость….

Он понизил голос до шепота, оглянулся, проверяя, не подслушивает ли кто, и продолжил:

– Хочешь, поделюсь ей с тобой?..

Лета с готовностью кивнула. Енисей похлопал ладонью по ступеньке, приглашая дочь сесть рядом с ним. Она села, и он тут же обнял ее одной рукой, прижимая к себе и склоняясь к ее лицу так близко, чтобы их разговор не услышал больше никто другой.

– Я расскажу тебе эту мудрость, но только если ты сначала расскажешь мне, что сделала, когда испугалась?..

Девочка, успевшая уже почти забыть про то, что ей стыдно, снова сжалась, но все же рассказала все в подробностях: и как она убегала, и как пряталась под плед, и что думала, лежа в темноте и прислушиваясь к звукам.

– …. А потом я уснула, а когда проснулась и снова услышала шаги, решила еще послушать, чтобы понять, кто там ходит. И услышала, что это ты, потому что ты пел.

– Хм, вот как! – весело произнес Енисей. – Значит, теперь я буду петь всегда, когда хожу по дому, чтобы вдруг ненароком снова не испугать мою маленькую волшебницу!..

Лета нахмурилась.

– Я больше не буду бояться! Ты же меня научишь сейчас, как не бояться?… Ну, твоей мудростью?

Снова став серьезным, мужчина посмотрел на дочь и сказал:

– Я дам тебе совет. Если будешь следовать ему, то сможешь бороться со страхом. Только вот совсем перестать бояться – это нельзя.

– Почему?.. – Лета подняла на отца удивленный взгляд.

– Потому что страх часто бывает правильным, ты это поймешь, когда станешь постарше. И в таких случаях он нередко удерживает от глупых опрометчивых поступков. Но мы сейчас о другом. Готова слушать тайну?..

Лета хотела было спросить, что означает слово «опрометчивый», но интерес к тайнам был сильнее интереса к новым словам, поэтому она с готовностью кивнула и принялась слушать.

Отец снова склонился как можно ближе к ее лицу и шепотом произнес:

– Страх живет только в твоей голове, – он сделал паузу. – Понимаешь?..

Лета отрицательно покачала головой.