– А разве на характер и судьбу человека не влияют звезды? – спросила Алиса и запрокинула белокурую головку. Я тоже посмотрела вверх, пушистые ватные облака медленно проплывали по небу. В этот момент я почувствовала удивительное состояние внутреннего покоя и уверенности в том, что у меня все получится: и найти общий язык с подопечной, и доказать свою профпригодность Еленскому.
– Скорее, мы сами формируем свой характер и судьбу. Каждый день справляемся с трудностями, делаем выбор, как правильно поступить, исправляем ошибки.
«Занудно-то как!» – подумала я, искоса глядя на Алису, но та внимательно слушала.
Мирно беседуя, мы прошли мимо рыжеволосого охранника на посту и вышли за ворота. Алиса потянула меня за рукав, мы свернули на неприметную боковую тропинку и вскоре оказались перед калиткой с кодовым замком. Алисин пальчик проворно порхал по кнопкам – этой калиткой девочка пользовалась часто. Интересно, а родители в курсе, что их чадо испаряется с охраняемой территории поселка, когда ему вздумается? Раздался протяжный звук, и дверь распахнулась, выпуская нас. С одной стороны возвышались ровненькие кирпичные заборы тех коттеджных домиков, которые стояли на окраине, с другой – простиралось поле, усеянное ковром желто-синих цветов. Я продолжила разговор на английском, Алиса не возражала.
– А вы не могли бы говорить помедленнее. Я не могу так быстро вспоминать слова.
– Конечно.
– А вы не будете смеяться, если… ошибусь? Или не так произнесу?
– Не бойся ошибиться, только так ты выучишь язык.
Она улыбнулась, и на ее щеках образовались задорные ямочки. Наверняка подумала, что я говорю как «настоящая училка».
Вскоре стало понятно, что словарный запас Алисы неплох, но грамматика и произношение хромали. Это все от недостатка практики. Девочка полностью погрузилась в игру, устраивая мне экскурсию по окрестностям на английском.
Алиса вдруг остановилась посреди дороги и затараторила на родном языке.
– Там, в колодце… Никогда бы не подумала, что вы можете чего-то бояться. Вы такая… правильная и смелая.
– Знаешь, Алиса, мне тоже бывает страшно и тяжело. Но я стараюсь справиться с этим.
В ее глазах зажегся интерес:
– Справиться?
– Когда я была маленькой девочкой, моя семья жила в городке на берегу моря. Если мне становилось грустно или страшно, я шла к морю, садилась на камни и смотрела, как бьется волна о волнорезы. Я рассказывала ей о своих страхах, и мне казалось, что она забирает их с собой и уносит далеко-далеко. Сейчас я взрослая и далеко от своего синего моря, но по-прежнему закрываю глаза и представляю себя там, на берегу.
Боже, зачем я это рассказываю? Она же посмеется надо мной. Но Алиса внимательно, без улыбки смотрела на меня.
– Я тоже хочу свое море, – тихо сказала она. – Папа обещает-обещает, что мы поедем, но все никак не получается. Я была на море совсем маленькой, почти ничего не помню… Но, знаете, у меня тоже есть такое место. Особенное. Хотите покажу? Это рядом.
– Хочу, – ответила я и протянула руку. Может, мы и подружимся.
Так мы подошли к краю поля, здесь начинался прозрачный лесок, сквозь который проглядывали могильные кресты и памятники. Сельское кладбище. Алиса побежала по натоптанной тропинке впереди меня, и вскоре я отстала. Тропинка разветвлялась, и я не знала, куда идти дальше. Меня окружали густые кусты, низкие оградки и мраморные надгробия. Где-то совсем рядом с ели сорвалась ворона и, издав протяжное карканье, улетела. Я вздрогнула. Алиса снова разыграла меня, а я обманулась ее видимым дружелюбным настроем. Надо слушать интуицию, которая предупреждала: не стоит доверять маленькой плутовке. Как найти дорогу назад? Когда мы покинули территорию поселка, я не особо тревожилась. Мы шли вдоль забора, обойдя по периметру, я нашла бы где-нибудь вход. А что делать теперь? Дисплей телефона успокаивал: сеть здесь была, а значит…
Вдруг совсем рядом раздался звонкий детский голос:
– Мамочка, мы пришли! Олимпиада Сергеевна, где же вы? Идите сюда.
От облегчения не сразу удалось произнести вслух:
– Я здесь, Алиса. Здесь.
Она вынырнула откуда-то из кустов, взяла меня за руку и повела за собой, отводя лапы ели в стороны. Очень скоро мы уткнулись в могильную загородку. Алиса поднесла руку к фотографии на кресте и бережно погладила. На фото улыбалась красивая молодая женщина, очень похожая на Алису. «Анна Еленская» – гласила лазерная гравировка на табличке. Вот что случилось два года назад – Еленский потерял жену, а девочка – маму. Мама на фотографии – это и моя детская история, только в отличие от Алисы, свою я совсем не помнила.
– А вот это мое место. Я часто прихожу сюда. Рассказываю, что случилось, – она присела на корточки возле холмика и положила букетик полевых цветов, собранный по дороге.
– Алиса, наверное, не стоит приходить сюда одной, – мягко заметила я.
– Почему? Здесь не может ничего случиться, – убежденно ответила Алиса. – Мамочка меня защитит. Да и ведьма меня не тронет. А вот папа совсем не приходит сюда. Никогда.
Я подумала, что ослышалась.
– Какая ведьма?
– Речная ведьма Морема. Она живет на дне и забирает всех, кто ей понравится. Ведьма расплетает косы, и с реки поднимается туман. А туман – это ее руки. Когда она зовет, ее нельзя ослушаться. А тогда на Ведьмином мосту оказалась мамочка. Туман ее опутал и уволок в реку. К ведьме. Ей не было больно. Совсем. Так крестная сказала.
Вот и разгадка: с Анной Еленской случилась какая-то трагедия, а девочке рассказали сказку, чтобы не травмировать хрупкую детскую психику.
– Алиса, а ты не боишься ведьму?
Алиса вздернула подбородок:
– Конечно, нет. Во мне кровь Еленских течет! Ну все, пойдемте домой, я устала!
Возвращались домой в тишине. Моя голова гудела от вопросов. По сосредоточенному виду Алисы можно заключить: она что-то обдумывала. Надеюсь, не пакость относительно меня. Что случилось с мамой Алисы на самом деле? Такой пронзительно счастливой и молодой на фотографии. Конечно, в легенду о ведьме я не поверила ни на минуту. Призрачное виденье из колодца на миг возникло в памяти и безвозвратно растаяло. Бредовое состояние испуганного до смерти человека, оказавшегося в замкнутом пространстве. Ничего более! А то, что мое виденье совпало с изображением на картине Марка, так ничего странного. Мы могли запомнить этот образ непроизвольно, независимо друг от друга: посмотреть один и тот же фильм с яркой актрисой или увидеть одну и ту же фотографию в сети. Это все логично объясняет психоанализ. И никакой чертовщины. Еще один вопрос назойливым комаром жужжал в моем воспаленном воображении. Почему Еленский не приходил к жене на могилу? Какие чувства испытывал всемогущий лорд, контролировавший в своем королевстве все, кроме смерти? Боль, страх, вину? Стоп. А вот это точно меня не касалось. Чем ближе знакомилась я с семейством Еленских, тем больше в нем безвозвратно увязала, как в топкой трясине. И самое странное, мне нравилось это погружение. Впервые после похорон папы я чувствовала себя живой.
Около ворот Еленских стояла машинка лазурного цвета с тонированными стеклами.
– Крестная приехала! – выкрикнула Алиса и припустила бегом к дому. Рыжеволосый охранник Константин услужливо распахнул входную калитку перед маленькой хозяйкой. Спустя несколько мгновений я застала светящуюся от счастья Алису в объятиях молодой полноватой женщины. Девочка держала в одной руке огромного плюшевого медведя, а в другой бумажный ларец с конфетами. И при этом ухитрялась обнимать гостью за талию.
– Олимпиада Сергеевна, это моя крестная тетя Лина Ольховская! А это моя… – Алиса на мгновение задумалась, – моя… учительница Олимпиада Сергеевна.
Я протянула руку, показалось, что Ольховская оторопела от такого фамильярного обращения. На ее лице промелькнуло легкое удивление. Видимо, ожидала от меня книксен или что-нибудь в этом духе. Но она быстро собралась, широко мне улыбнулась и ответила приветственным рукопожатием. Лина с первого взгляда мне понравилась. Проста в общении, сразу же предложила называть друг друга просто, по именам. Не красавица, как и я. Черты ее лица не отличались ничем особенным. Она была какой-то… бесцветной, с волосами и глазами неопределенного цвета. Познакомившись с такими людьми, при следующей встрече обычно их не узнаешь. И в тоже время было в ней что-то приятное, располагающее. Голос насыщенный и мелодичный, таким только душевные романсы исполнять.
