— Я не говорил этого раньше, потому что думал, что так будет лучше. Я ошибся. Когда Купидон ранил меня, я был уверен, что умру и попаду в Царство Мертвых, но я чудом оказался здесь. Мне дали второй шанс, и на этот раз я его не упущу.

— Третий, — поправил его Нико. — Это был третий. И ты признался. Так что шанс тебе был дан не зря. Но знаешь что? Слишком поздно.

Перси опешил. Он даже не знал, что сказать: просто продолжал пялиться на Нико, который, на секунду, даже не выглядел потрясенным или хотя бы удивленным. Пугающе холодный и спокойный, а застывший в ожидании ответа от Перси он и вовсе был похож на каменное изваяние, особенно учитывая его ровную бледную кожу, едва не сливавшуюся с обстановкой вокруг.

— Я хочу тебя вытащить отсюда, — сказал Перси. — Но если ты этого не хочешь, ничего не получится.

— Я смирился со своей участью. Всем будет лучше, если я останусь тут, — Нико убрал руку Перси и встал, собираясь уйти отсюда.

Весь этот разговор ему порядком надоел. Он просто хотел, чтобы все от него отстали и прекратили соваться на его остров, давать ему пустые надежды, а затем жестоко их разбивать, оставляя только жгучую боль и пустоту.

— По-твоему, все это делается для чего? — Перси уже начал злиться и даже не пытался скрыть раздражение в голосе.

— Я этого не просил.

— То есть тебя все устраивает?

Нико со злости опрокинул свое кресло, и оно рассыпалось обратно на кости с громким треском.

— Конечно, меня все устраивает! — сорвался он на крик.

После того, как Зевс забрал Перси, Нико пообещал, что не позволит себе больше чувствовать. Довольно той боли, что он перенес. И, кажется, ему удавалось, когда рядом не было никого, кроме мертвецов, но сейчас, когда вернулся Перси, все снова полетело к чертям в самые глубины Тартара.

— Здесь ведь курорт! — он истерично взмахнул руками. — Жаль развлечение всего одно: врываться в мою жизнь и исчезать. Снова и снова, как на американских горках — какая петля окажется последней, так вот — последнюю петлю уже проехали.

— Я ведь пытаюсь извиниться! Пытаюсь все исправить!

— Не стоит! — Нико остановился, чтобы отдышаться, и выпрямился, посмотрев Перси прямо в глаза. Тот выглядел ошеломленным и каким-то потерянным, словно не мог поверить, что это и впрямь происходит. — Достаточно того, что уже было между нами. Я не хочу наступать на те же грабли в третий раз.

— Ладно. Я тебя понял, — Перси поднял ладони, словно сдавался. — Тогда позволь помочь тебе, как другу. У меня есть одна идея. Тебя многие ждут дома. А когда мы вернем тебя, то… Я уйду, только если ты сам меня об этом попросишь.

Нико хмуро уставился на Перси, обдумывая его слова. Определенно, он сумел его заинтриговать с идеей, но ди Анджело слабо верил в то, что она сработает. А проверять и снова убеждаться в том, что выхода с острова для него нет, он не хотел. Ломать крылья всегда больно. Он покачал головой и сказал:

— Тут есть все необходимое. А остров уже большой, так что мы можем сделать так, чтобы друг друга не видеть. Не вздумай чувствовать себя как дома.

Нико даже не дал ответить — просто исчез в тенях, словно его тут и не было. А Перси подумал, что яд Купидона травит не так сильно, как холодность Нико.

Он громил скелетов в пух и прах и создавал их снова, выплескивая свою злость на них. Гул вновь возвращенных на трибуны зрителей только подначивал Нико атаковать снова и снова, руша противников ударом своего меча, и новая порция одобрительных возгласов служила ему самыми лучшими дифирамбами.

Нико хотел забыться. Он отдал бы все, чтобы не помнить всю ту боль, которую ему пришлось перенести, но воспоминания преследовали его, неизменно напоминая о всех потерях, что тысячами острых гвоздей были вбиты в его сердце.

Сколько можно позволять играть собой? Смотреть в бесконечно зеленые глаза и тонуть в них раз за разом, понимая, что это не приведет ни к чему хорошему, но пара минут прекрасного забвения с любимым человеком… Возможно, это стоило той боли. Но Нико устал как брошенная всеми бродячая собака зализывать раны где-то в уголке, поскуливая от того, что его оставили одного. Снова.

Когда Перси остался на острове, Нико снова, как наивный щенок, поверил, что он не бросит. Что теперь они смогут быть вдвоем, как только Перси разберется в своих чувствах, но явился Зевс и снова разрушил ему жизнь. Не то чтобы Нико не понимал, что вины Перси не было в том совсем, но все равно ему было больно, одиноко и, Аид побери всех тварей в Царстве Мертвых, страшно!

Нико, прижавший одного из скелетов к стене, со всей дури рубанул по нему, и меч с громким скрипом вошел в каменную кладку аж до середины.

Он больше не мог позволить себе чувствовать. Должен запереть все в себе и не позволять этому выбираться наружу. Ни единой эмоции, никаких чувств, никаких друзей и близких контактов с кем бы то ни было.

Нико отдышался и вытащил меч из стены. Стигийская сталь продолжала удивлять его своей прочностью: сколько он им пользовался, ни единой царапины. Вот бы душа имела такую прочность.

Нико взял себя в руки: нельзя раскисать, нельзя дать слабину снова, раз уж он решил не подпускать к себе никого.

И возможно, для таких целей остров подходил бы идеально, вот только одно очень заметное и весомое «но» гостило у него в замке. И пусть в силах Нико избегать его на острове, но одно знание того, что Перси находится рядом, уязвляло его.

Он сказал, у него есть идея? Может, стоит ее выслушать. Только ради того, чтобы снова бежать. И на этот раз навсегда.

Нико щелкнул пальцами и появился у себя дома, в гостиной. Его кресло, ставшее для него любимым, валялось на полу, но по велению хозяина острова снова собралось в первоначальный вид. Перси нашелся у фонтана: сидя в позе лотоса, он смотрел на воду, которая сверху спускалась красивым каскадом, но по его велению меняла свое направление: то текла зигзагом, то выделывала плавные повороты. Сейчас она двигалась ровно, но в обратном направлении — поднималась вверх и исчезала в фонтане.

— Смотрю, ты нашел себе развлечение.

Нико привык, что люди вздрагивают, когда он подходит. Ему даже в какой-то степени нравилось их пугать, появляясь из ниоткуда и всегда сзади, но Перси даже не вздрогнул.

Фонтан тут же вспомнил законы физики, а Перси, смущенно улыбнувшись, почесал затылок. Спокойный и снова улыбающийся, как всегда, словно и не было той ссоры всего пару часов назад.

— Ну, со сферой развлечения у тебя тут напряг, — беззаботно пожал плечами он. — А это, кстати, может сильно навредить туризму. Можно придумать…

— Ты сказал, что у тебя есть идея, — резко прервал его Нико.

Перси сначала смерил его оценивающим взглядом, прикидывая, готов ли он к его предложению, а потом широко улыбнулся, и в зеленых глазах появились знакомые озорные огоньки. Нико хорошо знал это выражение лица, и, как правило, оно приносило мало удовольствия и всегда было связано с нарушением какого-нибудь закона.

— Я знал, что ты придешь.

— Я тут живу, — напомнил Нико.

Перси лишь ухмыльнулся, жестом приглашая хозяина острова сесть прямо на пол. Ди Анджело, закатив глаза, все же устроился поудобнее напротив гостя.

— Я так понимаю, нужно вернуть Фемиду и ее ор, чтобы она остановила войну и вытащила меня отсюда, — сказал Нико, вспоминая разговор с Перси. Раз уж он собирается обратно, то нужно знать, что происходит.

— Именно. Дела обстоят так: Аннабет в плену у Рейны, и я понятия не имею, что там у них происходит. Джейсон рассказал, что когда они… Когда они тащили меня домой, на них напали греки и римляне. Он думает, что они заключили временное перемирие и объединились, чтобы поймать и предать суду меня. Что дальше, я не знаю, но Джейсон и Уилл вдвоем отправились искать ор, но одни они не справятся. А если учитывать, что их могли объявить предателями из-за помощи мне, то дела у них совсем плохи.

Перси, пока это все говорил, сам помрачнел, осознавая, в какой ситуации оказались друзья из-за него. Ему оставалось лишь надеяться, что они будут в порядке, потому что если с ними что-то случится…