Рейна могла засомневаться в себе, потому что Аннабет была достаточно умной, чтобы обмануть ее, но обмануть собак не смогла даже она. А они молчали. Даже не скалились.
— То есть в одно и то же время Аид и Плутон появились в лагерях и натравили их друг на друга, объявив зачинщиком Перси Джексона, — подытожила Рейна.
Аннабет кивнула.
— А почему ты не сказала этого на переговорах?
— А ты бы поверила?
— Нет, — призналась Рейна.
— Вот, — сказала Аннабет. — А Фрэнк тем более. Особенно после того, как поступил с ним Перси.
— Кстати, зачем ему нужен был Джейсон?
— Помочь с одним делом, — уклончиво ответила Аннабет.
Пока Рейна окончательно не избавиться от чар Аида, девушка не хотела выкладывать все карты на стол. Да даже без них, учитывая ситуацию между лагерями, полное доверие между ними казалось Аннабет невозможным.
— С каким? — продолжала допрашивать Рейна, догадавшись, что Аннабет об этом говорить не хотела.
— А это не твое дело, — ровно ответила девушка, надеясь, что Рейна не рассердится.
Но претор, кажется, разозлилась не настолько сильно, чтобы без слов погнать Аннабет взашей сразу в руки римлянам. Она лишь кинула сердитый взгляд на пленную.
— Ладно, — прочистив горло, сказала она, снова став серьезной. — Получается, Аид и Плутон намеренно сделали Перси козлом отпущения.
— Именно, — подтвердила Аннабет.
— И зачем ему это понадобилось?
Аннабет кратко изложила всю историю, начав еще с того момента, когда Фрэнк, Пайпер и Джейсон явились домой к ней и Перси и сообщили, что исчезла Хейзел. И как это привело их к тому, что они имеют сейчас: разъяренного Аида, Зевса и Посейдона, два лагеря, готовые глотки погрызть друг другу, похищенный Джейсон и козел отпущения Перси.
Рейна выслушала всю историю молча, иногда задумчиво кивая своим мыслям. Если все, что рассказала Аннабет, правда, а это правда, потому что собаки все еще ни разу не зарычали, значит, все складывалось еще хуже. Одно дело идти войной ради какой-то цели или ради самообороны, совсем другое — быть пешками в руках Богов.
— То есть так Плутон и Аид мстят, — подвела итог Рейна. — Два лагеря ищут Перси Джексона, чтобы его предать суду и казнить, а он где-то в бегах.
— Именно, — подтвердила Аннабет.
— Хм, — лишь задумчиво протянула Рейна и, уставившись куда-то в пол, вышла из комнаты.
С того дня Рейна не проронила ни слова. И игнорировала любой вопрос Аннабет. Она решала, что с ней делать и, видимо, никак не могла определиться, а потому держала ее в своей комнате и никому о ней не сказала в лагере.
И это вселяло в Аннабет надежду, что ей все же удалось убедить Рейну, хотя та ходила мрачнее тучи и не появлялась в комнате лишний раз, чтобы избежать Аннабет.
Рейна ушла еще рано утром, Аннабет даже проснуться толком не успела. Если вчера сидеть на жестком стуле было еще нормально, тем более надо было как-то убедить претора в том, что они не враги, то сейчас это начинало надоедать.
Выбраться из пут ей удалось за полчаса. И как только ее руки были освобождены, она сразу вскочила со стула, разминая свое тело. Больше всего беспокоили натертые до крови запястья, даже пальцы не хотели разжиматься. Она понятия не имела, что происходит в лагере и, признаться, не горела желанием выяснять это. Во всяком случае, одна и без всякой поддержки.
Но ей нужно было что-то придумать, чем-то себя занять, а у нее не было ни золотой драхмы, чтобы связаться с мальчиками, ни возможности выбраться наружу без шанса остаться незамеченной.
Аннабет принялась рассматривать комнату Рейны со скуки. И даже здесь не было ничего интересного. Никаких личных вещей: все полки чистые, везде идеальный порядок. Большая кровать у окна, застеленная серым однотонным покрывалом, черные шторы, которые плотно закрыты на окнах (чтобы не было видно Аннабет снаружи), большой шкаф и письменный стол, на котором не было ничего, кроме пары листов бумаги и маленького стаканчика с ручкой и идеально наточенным карандашом.
По шкафам претора Аннабет лазить желанием не горела даже ради своего меча, а вот одолжить у нее ручку с листом было самое то.
Сама не заметив как, она схематично нарисовала карту Лагеря Полукровок. И пока рисовала, пыталась придумать, как можно выстоять, если римляне нападут. Конечно, надежда, что этот момент так и не настанет, еще не покидала Аннабет, но она не была бы дочерью Афины, если бы не продумала все варианты развития событий. А вариант с войной исключать было нельзя. Она на бумаге пыталась начертить, как распределила бы силы греков, как могли бы напасть римляне, какой тогда была бы оборона. Таких разных вариантов событий собралось уже на листов шесть, и Аннабет изрисовывала уже седьмой. И ее это начинало раздражать. По большей части потому, что ни один из ее вариантов для Лагеря Полукровок благополучным не был. Все заканчивалось полным разгромом, и перед глазами Аннабет стоял образ разрушенного Лагеря, от которого она никак не могла избавиться. Она не могла позволить своему дому погибнуть в огне.
Огонь. Идея была сумасшедшей, но она могла сработать. Карандаш запорхал над девственно чистым листом бумаги, и на ней снова стал вырисовываться план лагеря. Вдохновленная своей идеей, она чертила быстро и на скорую руку, стараясь записать все, чтобы не забыть.
И план был почти закончен, когда она услышала звук захлопнувшейся входной двери. Аннабет быстро смяла свой окончательный план и запихнула его в карман, оставшиеся листы она подсунула под чистые, а вот ручку вернуть обратно не успела — она едва умудрилась сесть обратно на стул, когда в комнату вихрем ворвалась Рейна, а за ней и Пайпер.
Здесь даже не надо было быть гением, чтобы понять — случилось ужасное. Пайпер была вся взъерошенная, непривычно взволнованная. Она держала в руках свой короткий клинок с таким видом, словно готова была зарезать любого, кто к ней подойдет.
Но Рейна выглядела еще хуже. Ее длинная коса вся растрепалась, некоторых медалей определенно не хватало, а ее красная тога и вовсе была порвана.
Нет, греки точно напасть не могли. А значит, это свои же.
Рейна окинула комнату беглым взглядом, подметив, что Аннабет на месте. Все вещи были на местах, вот только ручка лежала не там. Но времени выяснять это не было.
— Развяжи ее, — рявкнула претор, распахивая дверцы шкафа и вытаскивая рюкзак.
Пайпер не сразу поняла, о чем говорит претор, но окинув комнату беглым взглядом, увидела Аннабет и собиралась было уже подойти, но девушка встала сама, продемонстрировав свободные руки.
Рейна достала три рюкзака: один свой, второй принадлежал Аннабет, третий, видимо, для Пайпер. Она краем глаза заметила, как встала ее пленная, но не обратила на это особого внимания: все равно собиралась освобождать ее, да и времени не было выяснять, как она умудрилась освободиться.
— Что случилось?
Вопрос Аннабет адресовала скорее Пайпер, чем Рейне, потому что та остервенело хватала вещи из шкафа и пихала в рюкзак. Она уже взяла пару футболок и штанов, достала меч из кости дракена, кинула его на кровать и принялась дальше рыться в своем шкафу.
— Ну, римляне слетели с катушек, а Фрэнк с ними, — туманно сказала Пайпер, помогая Рейне собирать рюкзаки.
— Да как они посмели, — зло бормотала под нос претор. — Напасть на меня!
Аннабет перевела удивленный взгляд на Пайпер, и та объяснила:
— Если вкратце, Фрэнку не особо понравилось решение Рейны о мирных переговорах, римляне требовали смерти Перси, а еще объявилась Прозерпина с волей Плутона о том, чтобы уже начать военные действия…
Рейна уставилась на нее недовольным и раздраженным взглядом:
— И это вкратце? Фрэнк поднял когорты, третья отправилась уже на разведку. Я пыталась их переубедить, но…
Рейна тяжело вздохнула, схватила клинок из своего шкафа и злобно швырнула его в стену.
— У нас нет на это времени, надо уходить, — напомнила Пайпер.
— Как они посмели меня объявить изменницей?!
