–Вы испытываете постоянную, нарастающую боль. Она заполняет шкалу страданий, которая усиливает все ваши способности. Боль временно ослабевает при поглощении живых существ;
–Вы можете поглощать существ, когда их здоровье опускается ниже 5%. За поглощение вы получаете опыт, как за два убийства этого существа, плюс 5% его характеристик добавляются к вашим;
…
Система пыталась передать несчастной ещё что–то, но эти мысли затерялись в пропасти адской боли во всём теле. Цида скорчилась, расплёскивая во все стороны красную воду. Кажется, её страдания только начались.
Терпеть такие страдания девушка попросту не могла. И первая её мысль стала, как ей казалось, спасительным светом – с новыми способностями она сможет достать в аптеке обезболивающие. Они ведь должны помочь, ведь так?
Но планы оборвал охотник, что, само собой, не знал ничего из этого. Он лишь увидел новую, сильную добычу, чью оболочку он просто обязан поглотить – Эвогатз не привык упускать возможности, особенно такие. К счастью Циды, убить странное существо куда проще, чем человека, тем более он сам в этом виноват.
«Она не воин, двигается слишком неумело» – пронеслось в голове охотника, пока он наблюдал за движениями девушки, что превращала собственную плоть в кроваво–красное, невероятно прочное нечто, разрывая собственную одежду на лоскуты, – «Но сильная. Очень сильная.»
И пока Эвогатз наблюдал за Цидой, она, пользуясь промедлением охотника, с громким криком боли превратила свою руку в нечто, напоминающее гротескный, шипастый клинок, что был больше самой конечности в несколько раз. Оттолкнувшись от земли покрывшимися красными прожилками ногами, девушка взмыла в воздух, а затем стремительно спикировала на Эвогатза, пытаясь насадить того на уродливое лезвие. Но охотник вновь отпрыгнул в сторону, заставив Циду пробить очередную дыру в асфальте. Привычным движением Эвогатз выпустил смазанный ядом язык, схватил им обычную руку врага, и попытался опрокинуть девушку. Но какого было его удивление, когда жертва не только не потеряла равновесия, но ещё и ухватила липкое нечто, и рывком подтянула громоздкого Эвогатза к себе, будто бы он не весил ничего. И до того, как охотник успел что–то осознать, снова раздался полный боли вопль, и из рёбер уже явно не человека показался острый клык, что с чудовищной силой полоснул беспомощного Эвогатза по животу. Пытаясь спасти положение, охотник отбросил часть собственного языка – абсурдная способность, которая, тем не менее, нашла своё применение. Оттолкнувшись массивными лапами от явно не ожидавшей такого Циды, охотник разорвал дистанцию между собой и жертвой, если последняя в принципе была таковой.
–Впечатляет… – тихо прохрипел Эвогатз, касаясь устрашающего пореза на панцире, который, к счастью, покрывал даже живот. Отсутствие львиной доли языка ничуть не мешало ему говорить, – Для меня честь сражаться с тобой.
–Ррр… Заткнись и сдохни уже! – со слезами на глазах, истерично крикнула Цида. Каждая способность отдавалась немыслимой болью во всём теле. Благо, если она сможет сожрать этого ящера – ей, наконец, станет легче.
Ведь так?
====== Глава 10 – Paved With Good Intensions ======
Один из районов многострадального мегаполиса напоминал окружённое необычайно ровными, металлическими стенами поселение. Между немногочисленными бараками, что впопыхах построили на месте недавно срубленного парка, неуверенно сновали люди, опасливо поглядывая на своих наблюдающих со стен пленителей – роботов правильных форм с горящим на голове–мониторе красным глазом. Вот небольшие, охраняемые двумя машинами автоматические двери тихо открылись, и в странный концентрационный лагерь занесли нового пленника – мужчину, что болезненно стонал, держась за простреленную ногу. Пройдя ровно столько шагов, сколько и все роботы до этого, машина сбросила раненого с плеча, после чего, не задерживаясь ни на секунду дольше, вновь скрылась за железными дверьми, отделявшими людей от свободы.
Некоторое время к несчастному никто не подходил, но стоило одной миниатюрной девушке увидеть его, как она пулей метнулась в один из бараков. Уже через минуту оттуда, вытирая пот со лба, показался чернокожий громила, весь испачканный чужой кровью. Стоило ему приблизиться к мужчине, как тот испуганно пополз по земле от пугающего незнакомца.
–Спокойно, я не причиню тебе вреда, – выставив окровавленные руки перед собой, поспешно заговорил Малыш, – Мы организовали госпиталь, но сам ты туда не дойдёшь. Давай я помогу?
–Д–да… Конечно… – заикаясь от страха и непонимания, мужчина, тем не менее, прекратил свой нелепый побег.
Без особого труда водрузив раненого на плечо, громила осторожно понёс его к бараку, из которого только что вышел, петляя между свежих пней и мысленно сравнивая себя с теми бездушными машинами, что похожим образом приносят сюда людей.
И стоило шаткой двери отвориться, как в нос снова ударил стойкий запах спирта, крови и медикаментов. Туда–сюда сновали мужчины и женщины, что помогали раненым, но все расступались перед Малышом – в кои то веки не из страха, а из уважения к тому, кто одним из первых начал помогать людям, которых согнали сюда подобно скоту.
–Ада, у нас ещё один раненый! – громко окрикнул чернокожий.
–Серьёзно ранен? – раздался откуда–то из глубин госпиталя чёткий, немолодой женский голос.
–Нога кровоточит, но жить будет. Куда его? – Малыш осторожно шёл вперёд, стараясь не зацепить никого своей массивной фигурой.
–В дальний левый угол, свободных коек нет! – почти мгновенно ответила женщина, после чего вновь погрузилась в работу.
Повинуясь распоряжению, громила осторожно устроил раненого на покрытый рваной тканью пол, рядом с другими несчастными, которым повезло чуть больше других. Тут же к новому «пациенту» подскочил худосочный мужчина в запачканном кровью свитере и, коротко поблагодарив Малыша, начал обрабатывать рану новоприбывшего. Кивнув, громила поспешил вернуться к своему прежнему делу – помогать перевязывать раненых.
–Справляешься? – коротко спросил Малыш у молодой девушки, что как раз перебинтовывала обрубок отстреленной руки одного из тех, кто рискнул сопротивляться.
–Помощь не помешает, – закусив губу от напряжения, коротко ответила она, – Подержи вот тут.
–Да, конечно, – и пока окровавленные руки выполняли механическую работу, громила на мгновенье провалился в воспоминания.
Раненый и едва живой, Малыш был в отчаянии. Грис сошёл с ума – увидел в его словах то, чего он даже близко не говорил. Оставил того, кто готов был отдать за него жизнь, на верную смерть. Не зная, куда идти, истекающий кровью громила просто тащился вперёд, пока не свалился от усталости и потери крови – в тот миг Малыш подумал, что там, на холодном асфальте, его жизнь и закончится.
Но каково же было его удивление, когда он пришёл в себя в тепле, с перебинтованными ранами. А рядом сидела женщина средних лет с добрыми глазами и буквально прожигала его обеспокоенным взглядом.
–Эй, эй, полегче, здоровяк! – моментально отреагировала она на попытку Малыша подняться, – Не дай бог швы разойдутся, опять мне тебя по кускам собирать!
Его спасительницей была Ада – смелый врач, что решил не покидать город, а помогать нуждающимся, как только может. Она рассказала, что Малыш упал без сил прямо напротив её окна. Несказанная удача спасла его жизнь.
–А вдруг я бы оказался бандитом? – задал тогда громила навязчивый вопрос.
–А мне то что? – искренне удивилась Ада – Бандит, бомж, политик – мне плевать. Я клятву давала. Если твою задницу размотало по всей округе – моя задача собрать её обратно. Кто ты – дело десятое.
В тот день Малыш ухитрился сначала потерять, а затем вновь обрести смысл существования. Следование за сумасшедшим Грисом было ошибкой, но теперь, столкнувшись с таким альтруизмом, громила был уверен, что поступит правильно, защищая свою спасительницу. Пусть он и не так силён, как другие, но просто так уйти и сущестовать ради себя Малыш не мог – в этом с Адой они были очень похожи.
