Энн неопределенно хмыкнула. В её глазах заплясали лукавые искры, и на лице появилась обворожительная улыбка, которую так обожал Зур.

Её улыбка, её трепещущиеся темные ресницы, запах губ, нежная кожа, мелодичный голос, гибкое стройное тело, вздорный характер — всё это было для него эталоном его женской красоты. Это был образ его души!

Зур вырос рядом с людьми, и в его сознание вошли эталоны человеческой красоты, а не химерской. Он с удивлением понимал, что уже не воспринимает химерских женщин, и не только из-за сипата. Поэтому сам он, уже будучи среди своих соплеменников, очень редко принимал свой естественный облик.

Зур появлялся и исчезал, встречаясь с ней украдкой. А с братьями ему удавалось общаться ещё реже. Жако терпел всё со свойственной ему неподдельной преданностью, Сеярин относился ко всему философски. Мак нашел применение своим талантам и на Химере, его страсть что-нибудь изобретать и усовершенствовать не зависела от его местонахождения. Сильнее всего маялся Лакур, он ненавидел сидеть на одном месте! Его шутки стали всё реже, он всё чаще ворчал и возмущался:

— Меня уже тошнит от Химера! Почему нас просто не посадить в клетку? Для себя я понял, что химеры жуть как раздражают меня! Недавно в Карханкуте я видел уже троих себе подобных! Зачем они копируют меня?! Это их веселит?! А эти дроки! Вчера я пытался обуздать эти тарелки и упал два раза!

Своими сочувствующими вздохами, Энн подбадривала его, иногда всё же не в силах сдержать улыбку.

— Нужно обязательно поговорить с Зуром, чтобы он нашел применение твоей неисчерпаемой энергии! — говорила она.

Но однажды, с появлением этого человека, всё изменилось!

Как только Натан ступил на землю Химера, её жизнь начала кардинально меняться незаметно для неё самой.

Лакур, попросил её выйти наружу, не сообщив о причине. Энн выглянула из входного люка и замерла. Перед «бронтозавром» собственной персоной стоял её родной брат!

— Натан! И как тебе удалось попасть на эту планету?! — с радостью воскликнула она, прыгая ему на встречу, крепко обнимая хитро улыбающегося молодого ученого.

— Я же говорил, что мы ещё увидимся! Ну, здравствуй! — тиская сестру, он приподнял её от земли. — Я сделал запрос правителю, заявив, что имею право видеть сестру, он долго думал, но потом дал мне зелёный коридор. И вот я здесь, у ваших ног, мадам! — Натан улыбнулся. — Рассказывай, как ты!

— Ну, пошли, с удовольствием поболтаю с тобой! Развею свою смертную скуку, — небрежно бросила она, приглашая его на корабль.

Энн поделилась с Натаном, в шутливой форме, как протекает их не хитрая, не отягощенная заботами и трудом жизнь. Как праздно они проводят время, чем занимаются братья, и чем убивает время она сама. Не смогла она также не рассказать брату о своих страхах, мучающих её из-за сипата. Вкратце рассказала о Зуре, о Ванде, о Карханкуте и повадках химеров.

Натан слушал её очень внимательно, не пропуская ни одного слова, где-то смеялся, когда это касалось неугомонного Лакура, где-то качал головой, когда она рассказывала о законах химеров.

Но целью Натана было не только проведать свою единственную сестру, и для того, чтобы добиться нужного ему результата, он решил пойти обходными путями, чтобы не пугать её прямо в лоб. Он решил использовать свою хитрость против природной хитрости химеров. Отвоевать у них свою родную кровь! И поступал он так, рискуя собой, не только ради своих принципов, но и ради любви к сестре. Как старший брат он свято верил в правильность своих поступков. Он действительно считал, что ей не место на этой планете. И мало что могло остановить Натана Мунна!

— Энн, ты ведь знаешь, хамелеонскую натуру химеров? Они перенимают на себя образы, понятия, манеры поведения, мышление, того окружения, в котором находятся, — ненавязчиво, произнес он, как бы болтая о пустяках. — Со временем Зур изменится, он станет одним из них. Если не удастся уговорить его сейчас, то они заставят его позже. И он сам будет считать, что, взяв в жены химерку, это лучший вариант. Ради своего народа, он пересилит себя, наступит ногой на горло своему сипату и продолжит свой род с другой. Но конечно, тебя он будет оберегать, это бесспорно. Я вот только не пойму, почему ты выбрала одиночество? Это так утомительно — бессмысленная жизнь, короткие украденные свидания, и ожидание, ожидание, ожидание…

— Нет, Зур обещал что-то придумать. Всё изменится! — упрямо покачала она головой, отгоняя мрачные мысли.

— Ну признайся себе, что где-то в глубине души ты знаешь, что в этом случае счастливого конца всё равно не будет. Кому-то придется страдать, кому-то воевать против всей планеты, скорее всего Зуру. Не думаю, что он сможет изменить устоявшиеся веками законы их мира. Если бы ты была химеркой, но принадлежала другому, не избранному роду, тогда это было бы сложно, но реально. А так, … вы принадлежите разным расам, Энн! Химеры скорее убьют его, смывая кровью его позор, чем допустят, чтобы супругой их правителя была женщина человек. Для них это будет знак косвенного слияния с Империей, а для химеров это не приемлемо! Для тебя здесь места нет. Жаль, всё ведь могло быть иначе, но что об этом сейчас говорить, — развел он руками. — Мне так больно, когда я думаю, что убив своего опозорившегося правителя, они убьют и мою сестру! Это не твоя судьба Энн, это чья-то ошибка, — и взгляд её брата был красноречивее слов.

— Весь этот разговор ни к чему Натан! У нас нет выбора! — резко ответила она, злясь на себя, что снова впускает в свою душу сомнения. И злость была не только её, но и Зура. Хорошо ещё, что Зур не знал темы её разговора с Натаном!

— Ладно. Покажешь мне Карханкут? — сменил тему Натан с самым благожелательным видом.

Они полетели на дроке, специально усовершенствованном Маком, который добавил к нему удобные поручни-стойки, чтобы, такие как они, могли перемещаться на этих летающих дисках и не падать как Лакур.

Натан бродил вместе с Энн по главному городу химеров, под неусыпным наблюдением охраны, получившим распоряжение следить за шпионом. Если приёмную семью правителя ещё терпели, то новоприбывшего рассматривали исключительно как имперского лазутчика, и были готовы уничтожить его по первому приказу.

— Дааа, — протянул Натан, — кругом одни химеры и ни одного человека! Иные возможности ментальности, иное мировоззрение, повадки и принципы, иное строение физиологии, всё иное! Ты отождествляешь себя с ними Энн?

— Нет, но здесь моя семья!

— Ох, Энн, ты словно под гипнозом, каждый раз повторяешь одно и тоже! Моя семья, моя семья! Как попугай. Если ты останешься здесь, этой твоей семьи может не стать по прихотливым химерским законам. Семья появляется там, где ты кого-то любишь. Разве мы не можем быть твоей семьей? Я, Мирра, … Илай? Нужно жить среди тебе подобных и тогда перед тобой откроется реальный смысл жизни. А так, ты загнала себя в искусственный тупик.

— Ты это зачем мне сейчас капаешь на мозги?! Хочешь, чтобы я уже заранее рыла себе яму? Мысленно всех хоронила и прощалась со всеми при жизни? Хочешь свести меня с ума, или что?! — взорвалась Энн, останавливаясь посреди улицы. — Ты ведь к чему-то постоянно клонишь, к чему?

— К тому, что все могут остаться живы. К тому, что у тебя всё же есть выбор! — наконец, прямо заявил Натан.

— О чем ты?

— Давай переместимся на мой корабль и расскажу.

— Здесь на корабле, — начал Натан, как только за ними захлопнулся входной люк «веретена», — работает прибор, блокирующий вашу эмоциональную связь с Зуром. Какое-то время он не будет тебя ощущать, словно ты спишь. А я смогу спокойно с тобой поговорить.

— Ты меня уже пугаешь, — напряженно оглядываясь по сторонам, пробормотала Энн, умоляюще глядя на брата, который выжидательно изучал её взглядом, с самым серьёзным видом.

— Я защищаю тебя! — сдержано произнес он. — Твоё правильное решение поможет всем. Я долго рассматривал разные варианты, как вернуть тебя обратно и, наконец, нашел выход! … За основу я взял нейроптси, слегка переделав и усовершенствовав его, настроив на постоянную иллюзию. И ещё ко всему этому, нам может сыграть на руку, способность химеров менять облики.