«Ну, давай же, унижай меня дальше, мучай, я ведь за этим пришёл», – мысленно простонал я – вслух не посмел.

– Ну… – она подошла ближе, по-хозяйски ощупала мои ягодицы, похлопала по ним, слегка поцарапала ногтями – лишь слегка, видимо, готовила меня для чего-то большего. – Продолжим!

В руках её оказался хлыст с хлопушкой на конце.

– Подними голову и смотри на меня! – приказала она.

Я взглянул прямо в её зелёные глаза. Она размахнулась и ударила меня по груди. Я вздрогнул. Ощущение было необыкновенным, как будто кто-то ущипнул или укусил меня, в место удара прилила кровь и началось лёгкое пощипывание. Затем последовал ещё удар и ещё… они посыпались градом на грудь, плечи, живот, бёдра, пенис и возбуждённую головку. От ударов сладкие токи заструились по всему телу. Моя госпожа знала предел допустимого! Но, наверное, я слишком явно испытывал наслаждение, потому что она резко остановилась.

– Что-то у тебя чересчур довольный вид!

Она взяла что-то из ящика (это оказались прищепки) и защемила мои соски: сначала левый, потом правый. Это было никогда ранее не изведанное ощущение: острая боль, смешанная с не менее острым чувственным наслаждением!… Ноги мои подкосились, и слава Богу, что я был прикован, иначе бы упал на колени.

Госпожа сжала сильнее мои соски… Дух мой воспарил, и я уже был готов извергнуться, но она засмеялась:

– Ну нет! Слишком рано! Только когда я прикажу тебе!

Затем она взяла мой ремень и стала хлестать меня по ягодицам. После семи ударов я не выдержал:

– Жёлтый! Жёлтый! Жёлтый!…

– Просишь пощады, раб?

– Да, моя госпожа…

Мои руки освободили от наручников, и они, бессильные, затёкшие, упали вниз.

– На колени! – Я повиновался.

Она подошла ко мне вплотную, отстегнула кожаные плавки на кнопках и оказалась передо мной в божественной наготе; затем опять ухватила меня за волосы и ткнула лицом в свою промежность, источавшую настоящую амброзию.

– Лижи! – приказала она.

Я очень постарался… Через несколько минут моя суровая госпожа сама изнемогала под моим языком, истекая соком вожделения.

– А сейчас… – хрипло сказала она, отстранившись, – ты возьмёшь меня, раб… Но только посмей кончить прежде меня… и в меня… ты пожалеешь!

Она раскинулась на кушетке, и я вошёл в неё сразу и глубоко, не смяв ни единого лепестка. Моя госпожа была на пределе, и мне не потребовалось много усилий, чтобы довести её до вершин наслаждения. Когда же она затихла, я со своим вздыбленным членом смиренно стал рядом и ждал, чуть не падая от напряжения. Спустя несколько минут она обратила на меня свой замутнённый наслаждением взор и приласкала меня затянутой в латекс ручкой… В момент извержения семени её острые коготки впились мне в ягодицы, и я испытал самый бурный и продолжительный оргазм в своей жизни, похоже, даже закричал… Она выдоила меня до конца, и я в изнеможении упал на пол и на какое-то время лишился чувств.

Когда я очнулся, я был заботливо укрыт одеялом, под головой – мягкая подушка. Одежда, аккуратно сложенная, лежала рядом со мной. Я встал, оделся, обулся и вышел из игровой комнаты. Закрывая дверь, я чуть пошатнулся, но маленькие сильные руки удержали меня:

– Присядьте, пожалуйста!

Я опустился на пуфик. Перед моим лицом тут же оказалась чашка с чаем.

– Выпейте, это поможет.

Я выпил. Чай был сладкий, с горьковатым привкусом.

«Как сегодняшние события!» – промелькнуло в голове.

– Первый раз такое часто бывает! – По голосу чувствовалось, что она улыбается, но не с издёвкой, а по-доброму. – Как будет лучше, можете идти. Деньги положите в красную коробку на полочке.

– А… когда… – я не осмелился озвучить свой вопрос до конца.

– Свяжемся на сайте.

– Хорошо.

Дверь закрылась за мной. Где я побывал? В раю или в аду? Кто был со мной? Ангел или дьяволица? Я не знаю ответов на эти вопросы… Да и зачем?..

Etude

II

Предел

«Я хочу выйти с Вами в свет…)) Это дозволено?»

«В качестве кого?»

«Вашего покорного раба, моя госпожа…»

«…»

«?… Я прошу слишком много?(((…»

«Вам недостаточно игровой?»

«Я хочу испытать большее унижение, моя госпожа… »

«Бедный мальчик!..»

«Это сильнее меня… я смиренно молю Вас…хотя бы раз…»

«Ну, хорошо. Я подумаю».

«Как долго, моя госпожа?»

«Ты слишком много возомнил о себе, раб!»

«Я на коленях перед Вами, моя госпожа, владейте мной».

«Жди, раб».

Спустя три дня…

«Госпожа?(((»

«Я выпорю тебя!»

«)))»

Спустя ещё три дня…

«Сегодня в пять тридцать около театра. Жди»

«О, моя госпожа!)))))))»

Весь день я был в состоянии перманентного нетерпения. Что же она придумает для меня, какую новую пытку? Каждая жилка моего тела трепетала, как натянутая струна. Ровно в пять я как штык был около театра с букетом бордовых роз. В пять тридцать подъехало такси, спустилось оконное стекло и маленькая ручка, затянутая в чёрную перчатку, высунулась из него, нетерпеливо щёлкая пальцами. Я подскочил, открыл дверцу и, склонившись, подал руку моей госпоже. Она легко выпорхнула из машины, я с поклоном подарил ей розы, затем расплатился с таксистом и, обернувшись, предложил руку суровой властительнице моего тела и души.

– Что это ты подсунул мне?! – она гневно смотрела на меня. – Ты разве не знаешь, что я люблю белые розы?!

– Но я…

Я не успел ничего сказать: букет ударил меня по лицу, острые шипы ободрали губы. Цветы полетели в осеннюю грязь и бордовой россыпью украсили слякоть и лужи. Я заметил, как люди с удивлением обернулись на нас, и кровь бросилась мне в лицо.

– Что стоишь, как пень? – прошипела она. – Я должна идти по лужам?!

– Мне… донести вас, госпожа? – я слегка растерялся: она почти никогда не разрешала мне дотрагиваться до себя.

Ответом был рассерженный взгляд, от которого по позвоночнику побежал холодок: когда моя повелительница сердилась из-за меня, она могла придумать для меня совершенно непереносимую пытку на грани, чтобы я не кричал «жёлтый», но испытывал больше боль, чем наслаждение.

Я поднял её на руки и понёс. Оцарапанные губы саднило. Люди смотрели. Когда я внёс её в фойе, она позволила мне снять с неё пальто и невесомый, пахнущий тонкими духами шарфик. Затем вынула белейший платок и промокнула мои губы, показав капли красной крови на нём.

– Не люблю красный цвет… он такой агрессивный! – она мило улыбнулась, и мы пошли в буфет.

В буфете я взял кофе себе, чай – госпоже и два пирожных со сливочным кремом. Принёс. Поставил на столик. Сел напротив неё и услышал:

– Кто разрешил тебе сесть?!

Я встал.

– Никто, моя госпожа…

– Ты взял на себя право решать сам?

Я заметил, что на нас начали поглядывать. Адреналин побежал в кровь.

– Нет, моя госпожа.

– Что ты заслужил своим поступком?

– Наказание, госпожа.

Она улыбнулась.

– Встань на колени!

Я повиновался и увидел, что на нас уже смотрели в упор. Лицу стало жарко. В ушах застучало. Она взяла чашку, указательным пальцем оттянула ворот рубашки и медленно вылила чай. Он всё ещё был обжигающе горяч. Я смог удержаться от стона, но не вздрогнуть не смог. Раздались негодующие крики:

– Девушка, что вы делаете?! Ему же больно! Что за поведение?!

– Успокойтесь, – медленно сказала она. – Ему не больно.

– Ты испытываешь боль? – спросила она меня.

– Нет, моя госпожа, мне приятно…

– Вот видите, господа! – воскликнула она. – Ему приятно! Наслаждайтесь зрелищем! Поцелуй руку! – это уже было сказано мне.

Я приник к её руке поцелуем и услышал:

– Фу! Это извращенцы! Как их только в театр пустили! Здесь приличные люди!

Госпожа разрешила мне сесть и допить свой кофе, и я, пока доедал пирожное, заметил, что некоторые из мужчин, да и женщин с явным интересом посматривали и на меня, и на мою повелительницу.