Написав сей перевод, сын заявил:

— Надо поднять Полине настроение. Оденусь-ка я получше, она это любит.

В колледже требовали, чтобы ребята носили костюмы, а они все равно в джинсовых куртках шастали. Тимофей надел костюм, модную рубашку и галстук, после чего сердце Полины было завоевано раз и навсегда. Наибольшее восхищение у математички вызвал серебристый галстук, отливавший перламутром и великолепно сочетавшийся с серым костюмом. Сраженная наповал, она объявила перед всей группой:

— Тимофей, вы сегодня — сама элегантность!

Получить такой «одобрямс» от неприступной учительницы было практически невозможно, и потрясенный Тимка вдруг почувствовал себя настоящим мужчиной. Сын стал покупать галстуки, научился хорошо разбираться в них.

Теперь он меняет их каждые два дня, причем делает это не ради хороших оценок, а с удовольствием, исполнившись чувства собственного достоинства.

Полина помогает Тимке отвечать на уроке, ставит только четверки и пятерки и призывает остальных брать с него пример. Как-то сын признался:

— Никогда не думал, что училки могут подсказывать. Я ей даже симпатизирую, ведь из-за нее я стал классно одеваться.

Респектабельный внешний вид Тимофея привлек и девчонок из параллельной группы менеджеров, которые начали стаями роиться вокруг него. Стоит ему показаться в коридоре, как со всех сторон налетают восторженные поклонницы.

Недавно сын выпросил у меня книжку по астрологии и подарил Полине. Она увлекалась астрологией и, вычислив по книге какое-то затмение, отменила уроки и укатила смотреть его в Новгород. Тимка потом рассказывал:

— Я, правда, в этой книжке ни черта не понял, но Полина что-то нашла и долго меня благодарила.

Сразу после слета я с женой Надей и восьмимесячным сыном Антоном поехал отдыхать в деревню на своих «Жигулях». Компанию нам составили приятель Валерка с подругой Аней. Перед поездкой мой дядя чинил машину, но когда мы тронулись в путь, стало ясно, что она барахлит. Машина резко дергалась, неестественно дрожала, и невозможно было въехать в гору или совершить обгон. Через каждые тридцать километров она глохла.

Мы с Валеркой принялись симоронить. Это больше напоминало детскую игру — мы давали имена всему, что видели за окном. Вспоминая симоронский семинар, мы наслаждались этой игрой. Увидев березку за окном, я сказал: «Я тот, который шелестит золотистой листвой». Лето стояло сухое, жаркое, и хотя было начало июля, уже попадались березки с пожелтевшими листьями. Валерка ответил: «Я тот, который косит траву», а Надя вставила: «Я та, которая порхает над цветами». Мы играли в веселую игру без всякой цели, просто так. Состояние машины нас нисколько не волновало, несмотря на то, что в случае поломки можно надолго застрять в этой глухомани.

Увидев бензоколонку, я неожиданно свернул к ней — обычно я заправлялся в другом месте, где бензин дешевле. Я заправил машину, а едва мы тронулись, как она в очередной раз заглохла — мотор перегрелся. Мы вышли из нее и открыли капот. Прямо напротив бензоколонки находился большой автомобильный гараж. Оттуда появился мужичок, внимательно осмотрел машину и спросил:

— Ребята, вы куда едете?

— В Степаново.

— Вы туда не доедете. У вас пружинка на сцеплении сломалась.

Мужичонка оказался очень наблюдательным, так как эту пружинку видно только с одной определенной точки. Он предложил:

— Я — начальник гаража, если хотите, посмотрим тачку.

Гараж был оснащен эстакадой. Мы поставили туда машину, и мужичок помог нам согнуть пружинку и прицепить ее на место. Затем мы быстро домчались до Степаново, причем «Жигули» вели себя идеально. Еще полгода после этого машина работала, как часы.

В деревне Степаново живут вепсы. Согласно Большому энциклопедическому словарю, их численность составляет 13 тысяч человек, а вепсский язык относится к финно-угорским языкам. В старину вепсы жили очень хорошо, у них даже была своя письменность. Этот народ древнее финнов.

Степаново находится на самом юге Карелии, в холмистой местности со множеством озер. Деревня большая, 70-80 дворов, тянется она вдоль длинного озера.

Впервые к вепсам меня заманил Вовка Жуков, с которым мы вместе работали.

Как-то он небрежно бросил:

— Давай съездим в одно место и привезем пару ведер щучьей икры. Всех наловленных щук нам не утащить, а по ведру икры увезем.

Затем Вовочка показал мне фотографию склона небольшого холма с разложенными на нем белыми грибами. Как он утверждал, там было то ли 514, то ли 1514 боровиков. Проверить это заявление не представлялось возможным, но на фотографии стоял довольный Вовочка на фоне холма, плотно усеянного грибами. Естественно, я составил Вовке компанию.

Вовочкины байки оказались близки к действительности. Много раз, возвращаясь из леса, я думал:

— И зачем грибы собирал? Прошел бы километра три в лес налегке, а на обратном пути стал бы собирать грибы. А теперь нужно переть домой набитые до отказа огромные рюкзаки и корзины с боровиками!

Часто приходилось вываливать содержимое корзин на землю и отбирать только шляпки молоденьких белых.

Интересно, что есть белые грибы вепсов приучили питерцы в шестидесятых годах. До этого местные жители собирали сыроежки, волнушки, рыжики и прочие солонушки, мелко крошили их (точнее, грибы сами крошились во время транспортировки), круто солили и ели круглый год, перед употреблением обжаривая их.

Поначалу я не мог есть это блюдо — сплошная соль, но постепенно привык к вепсской кухне и с удовольствием уплетал накрошенные в труху рыжики, особенно под бутылочку.

Недостатком вепсов является поголовное пьянство. Если вепс один раз выпил водки, то потом ему надо всю жизнь опохмеляться — по данным ученых, у многих северных народов не хватает какого-то фермента в крови. Для вепса каждый день — понедельник, он собирается сделать что-то хорошее, но тут приходит сват с бутылкой, и все планы рушатся. Если вы о чем-то договорились с вепсом, то нужно воспринимать это, как протокол о намерениях и не более того.

У каждого вепса в тех краях есть свое озеро. Рыба отлично ловится прямо у деревни, но уважающий себя вепс топает пятнадцать километров к заветному озеру, согласно любимой им поговорке: «Не потопаешь — не полопаешь!» Вепс не сможет вразумительно объяснить, почему не рыбачит в другом месте.

На удочку они ловить рыбу не умеют. Однажды я прикормил леща на озере рядом с деревней и каждый день вытаскивал по три-четыре килограммовых рыбины. Считалось, что в этом озере лещ ловится только сеткой во время нереста. Уезжая на неделю, я объяснил местному трактористу Мише, что для хорошего улова надо постоянно подкармливать леща. Вернувшись, я спросил у Миши:

— Как лещ, ловится?

— Еще два дня после твоего отъезда лещи ловились, а потом перестали.

Эти чудаковатые люди мне несказанно нравятся, я чувствую в них родственную душу. Кроме того, здешние места наполнены каким-то колдовским очарованием, они принадлежат иному миру. Однажды побывав в столь сказочном месте, я уже не мог его забыть, и каждое лето меня тянуло туда. В конце концов, я начал строить там дом.

Мы остановились у тети Вали. Если ей не наливать хотя бы дважды в неделю, то у нее портится настроение. Мы прожили около двух недель, а поставил я только два раза. В глубине души я подозревал о последствиях такого неуважения хозяев, и они не заставили себя долго ждать.

Ранним утром я отправился на рыбалку. Возвращаясь с хорошим уловом, я увидел, что Надя кипятит молочко Антону во дворе на костре, вместо того, чтобы делать это в доме на газу. Тетя Валя утром объявила, что молоко кипятить вообще незачем, что на это никакого газа не хватит, и предложила Наде кипятить стакан молока на свежем воздухе. Кроме того, были высказаны претензии о неоправданном расходе воды, плаче ребенка по ночам и другие.