<p>

 </p>

   Друг Нещечко

   Когда пришло время идти Катюшке в девятый класс, все её родные убрались под земляное одеялко. Так уж судьба распорядилась, которая ни перед кем не отчитывается. А люди говорили разное. Дескать, настал конец ведьминскому роду. Последний его отпрыск - Катюшка - обычная девчонка, простая и для людей открытая, ничего в ней особенного нет и, даст Бог, не будет.

   Опека хотела забрать девочку и отправить в детдом, но учителя отстояли. Мол, она самостоятельная, сызмальства при огороде; в сарае полно птицы, а молоком соседки напоят, они же и присмотрят, коли что. Не оборонить бы Катюшку от чиновников, которые считали, что в казённом месте ей будет лучше, чем в родном доме, но директор школы, бывший одноклассник её матери, сам поручился за сохранность жизни и успешное обучение девочки. Неизвестно, зачем ему было брать на себя такую докуку. Но вот взял - и Катюшка закончила девятилетку.

   В аттестате -- круглые пятёрки. В огороде чего только нет, а всё, что есть - хоть на выставку. В доме сияют окна, ворота покрашены, в заборе не шатается ни одна дощечка.

   Сама Катюшка хороша, как цветок лазоревый. Не было бы отбою от женихов, если б не её строгость к себе: на дискотеку не ходила, с классом в город на экскурсию не ездила. Не говоря уж о том, чтобы праздно шастать по посёлку или прохлаждаться, сидя на лавках возле клуба. Всё дома книжки читала, чтобы по осени в городское медучилище поступить; за птицей ухаживала, на огороде спину гнула.

   Подружки-одноклассницы звали с собой, а она только отмахивалась да отворачивалась. Ребята под окном на гитаре бренчали - Катюшка носа не высовывала.

   Понятно, и девкам, и парням стало обидно, что гордячка с ними водиться не захотела. Вот и решили однажды над Катюшкой поглумиться.

   Утром к ней в калитку постучалась Ритка Мамедова, дебелая и разбитная молодка. Она давно закончила школу, только не пожелала учиться дальше. Осталась в районе на почте работать, хотя толку от неё было мало.

   - Катька! Золотарёва! - крикнула она громко, чтобы поднять засоню, если Катюшка вдруг ещё сны видит.

   Но Катюшка просыпалась с птицами. Вышла на крыльцо причёсанная, в фартуке и с мучным пятном на щеке.

   - Езжай в район, Катька! - заблажила Ритка. - Там заказное письмо на твоё имя.

   - От кого же, Рита? - удивилась Катюшка. - Может, из училища? Так я на той неделе там была, мне про письмо ничего не говорили.

   - От бабки твоей письмо, Золотарёвой Клавдии Петровны, - сообщила Ритка и покраснела, но как-то странно - полосами: лоб белый, нос красный.

   - Риточка, так бабушка моя... она же год назад умерла... - растерялась Катюшка.

   - Ничего не знаю! - рявкнула Ритка. - Не моё дело: хочешь - иди да получи, не хочешь - не иди.

   И вся стала багрового цвета, будто её черти в котле, как рака, варили.

   Катюшке, наивной душе, было невдомёк, что злодейка, у которой в сумке звякнула о банку консервов дарёная бутылка водки, её обманула. Бросила стряпню и понеслась в район. На своих двоих, потому что автобус ещё неделю назад сломался.

   А в её калитку зашла "святая троица". Так звали братьев Святовых, злостных хулиганов и всеми проклинаемых мерзавцев. Старший Андрюха лет пять назад не смог даже девять классов закончить, оказался негодным и для армии, пьянствовал на родительские пенсии и случайные заработки. Средний Колян в одном классе с Катюшкой учился, а младший Витёк лишь во второй перешёл. Несмотря на разницу в возрасте, троица вместе потребляла спиртное и курила, разоряла сады и огороды и гадила всем подряд: от старушек-дачниц до понаехавшей на каникулы молодёжи.

   Андрюха смело подошёл к дворняге и посадил её на цепь. Добродушный и ленивый пёс не запротестовал. Потом Андрюха открыл сарай, откуда, размахивая крыльями и истошно кудахча, повалили полугодовые цыплята. Некоторые из них сразу оказались в мешке, который принёс с собой старший из святой троицы. Колян так быстро и ловко взобрался на крышу, что ему позавидовали бы обезьяны. Там он открутил антенну, опять же не без восхитительной ловкости рук. А Витёк рыбкой нырнул в небольшую форточку.

   Вся операция заняла не больше пяти минут.

   Андрюха постучал костяшками пальцев в окно - мол, уходим. Но младший не появился и не откликнулся. Андрюха поначалу не обеспокоился, лишь вполголоса выругался. Он приник к стеклу, которое блистало чистотой, всмотрелся в комнату через пенную вязь кружевной занавески. А через миг заорал:

   - Колька! Брось железо, иди сюда!..

   Сам вытащил из кармана странные проволочки, перегнул их и ловко отомкнул дверной замок.

   Видимо, Андрюха кому-то из кино подражал, а может, по жизни навидался таких телодвижений. Сначала прижался спиной к косяку; на цыпочках, что твоя балерина, двинулся дальше; покачиваясь и пригнувшись, перебежками преодолел сени и вошёл в комнату.

   Колян ворвался в избу и гаркнул:

   - Ну вы чо, а?

   Почти вся речь Коляна состояла только из этих слов, но с разными значениями. Сейчас они были вопросом - почему тормозите? Ещё намекали на опасность задержания, ведь дом стоял на главной улице посёлка. Ну и, наконец, выражали Коляново негодование на нерасторопность братьев.

   Ему навстречу вышел бледный Андрюха:

   - Во дворе Витька не видал?

   - Ты чо, а? - последовал встречный вопрос. Он намекал на сомнение в способностях и уме старшего: меньшой на их глазах влез в форточку.

   Андрюха хотел было снова вернуться в комнаты, но из них выплыл надувной шар. Что такое воздушный шарик для видавших виды ребят, которые и от ментов не раз уходили, и от разъярённых хозяев, и в разборках уцелели? Однако Андрюха поперхнулся криком, а Колян стал давиться языком.