Я нашла Судью в облаке дыма, исходящего от трубки и переминалась с ноги на ногу, ожидая перерыва в разговоре. А что, если Ник и Линдси появились, а потом ушли, потому что меня там не было? Этой мысли было достаточно, чтобы я потянула Судью за руку, и волна облегчения наполнила меня, когда он направился к грузовику.

Если говорить о еде, то наши церковные собрания могли бы посоревноваться с президентским торжеством. Шесть столов были сдвинуты вместе, их потертые столешницы были накрыты множеством разноцветных льняных скатертей. Они трещали под тяжестью мисок и блюд, плотно прижимаясь друг к другу без единого дюйма свободного пространства. Женщины суетились вокруг еды, снимая фольгу и пластиковые крышки, украдкой поглядывая на блюда других и тайком сравнивая их со своими собственными.

Как только грузовик замедлил ход и остановился, я выскочила из него и направилась к маме. Она смеялась вместе с Хеленой Морган, когда я подошла к ней.

– Вы их видели? – быстро прошептала я.

Наклонившись вперед, мама приблизила губы к моему уху.

– Вон там, у леса. Ты проследи, чтобы он остался, Аликс.

– Я так и сделаю.

Я осмотрела затененный участок на краю парка. Мне потребовалось некоторое время, чтобы найти Ника. Его темная рубашка и брюки сливались с тенями, и он стоял так неподвижно, что казался их частью. Ник был совсем один.

Я попыталась вспомнить о чувстве собственного достоинства, но так его и не ощутила, даже глубоко в себе, и заставила себя небрежно подойти к нему. Хотя я могла видеть только его очертания, но чувствовала, что парень наблюдал за мной.

– Привет, – я остановилась перед ним, и Ник выпрямился, глядя на меня сверху вниз, как будто я была загадкой, которую он должен был разгадать. – Я рада, что ты пришел.

– Я здесь не останусь. Я пришел сообщить, чтобы ты не ждала. Линдси не любит находиться рядом с незнакомыми людьми.

Его одежда была чище, чем обычно, рубашка аккуратно выглажена, на поношенных джинсах не было никаких пятен. Если Ник не хотел здесь оставаться, то зачем было утруждать себя и так старательно одеваться? Осознание этого факта придало мне еще больше решимости удержать его здесь.

– Ты не можешь уйти, – я взяла Ника за руку. Если бы я знала, что это поможет, то обхватила бы его ноги руками и изо всех сил держалась бы, чтобы удержать парня в парке. Как же я спасу его, если он откажется сотрудничать? – У меня кое-что есть для тебя.

– Ну и что же? – Ник пытался освободить руку, но я не отпускала.

Его рука была приятной на ощупь. Сильной и теплой.

– Я принесла тебе несколько своих книг.

Ник попытался не показывать свою заинтересованность.

– Я не принимаю милостыню.

– Это не милостыня. Я не дарю тебе книги, а даю их тебе взаймы. Совсем как в библиотеке. Кроме того, я уже читала их, так что они просто лежали на полках и собирали пыль.

Это была не совсем правда, но я надеялась, что Бог простит мою хитрость. После двух часов тревожных раздумий я решила отдать Нику самые дорогие для меня книги, которые стояли на моих книжных полках – трилогию Толкина «Властелин колец». Тогда я еще не понимала, что большинство детей не достигло моего продвинутого уровня чтения. Но даже в противном случае, как я была уверена, Ник смог бы понять суть этих историй. Не знаю, почему я так сильно в него верила, но вот просто так было.

Парень колебался, своими серыми глазами он осматривал толпу людей, заполнявших парк. Я почти могла читать его мысли.

«Мне здесь не место», – думал он. – «Они заставят меня уйти».

– Мама сказала, чтобы ты обязательно остался, – уговаривала я его. – Ее чувства будут задеты, если ты не поешь с нами. Она и мои тетушки готовили в течение нескольких дней.

На юге мы впитываем вежливые манипуляции и мягкую дипломатию с молоком матери.

– Ты сказала ей, что пригласила меня?

– Да. И еще она сказала, что ты можешь приходить к нам в любое время, когда захочешь.

– Ты ведь не станешь лгать только для того, чтобы затащить меня туда, а, Мелкая? – когда Ник смотрел на меня, его взгляд был таким же мягким, как и голос.

– Я не лгу, – за спиной я скрестила пальцы на свободной руке. Просто на тот случай, если Бог подслушивал, когда я рассказывала Нику о книгах. – За ложь попадают в ад.

– Она и правда так сказала?

– Да. И Судья тоже сказал, что будет хорошо, если ты придешь.

Парень собрался с духом, и кивнул.

Когда я вышла из-за деревьев, таща за собой Ника, все дети в парке оторвались от своих дел и уставились на нас. Не было никаких сомнений в том, что моя репутация только что поднялась еще на пару зарубок. Или упала, в зависимости от вашей точки зрения. Но на этот раз мне было все равно. Единственное, что меня волновало – это хватка Ника, становившаяся все крепче и крепче, пока мы подходили ближе к столам для пикника. Какая-то часть внутри парня не могла поверить в то, что его примут так легко, как я говорила, и он ждал провала этой затеи.

Гул разговора взрослых резко оборвался, когда я подвела Ника к матери. Тусклый красный румянец окрасил кожу на его лице и шее, а ладонь стала скользкой от пота.

– Видишь, мама? Я же говорила, что он останется.

– Так и есть, – она улыбнулась Нику. Моя мать всегда была красива, но когда улыбалась, можно было почти услышать, как поет небесный хор. – Ник, я рада, что ты пришел. Наш столик вон там, и я жду, что ты присоединишься к нам, слышишь?

– Да, мэм.

Должно быть, он тоже услышал хор, потому что смотрел на мою мать так, словно увидел Ангела. За спиной мамы Хелена Морган сжала губы в тонкую линию, и обменялась недовольным взглядом с Гретхен Трис, женой мэра. Я надеялась, что Ник их не видел.

Эти две женщины, наряду с моей матерью и тетушками, были центром высшего общества в Морганвилле. Город был назван в честь Яна Моргана, одного из предков Хелены Морган. Их семья владела лесной промышленностью, в которой работало большинство жителей этого района. Мистер Говард, отец моей лучшей подруги Дженны, работал на них. Хью, единственный ребенок Морганов, был одного возраста со мной, и поскольку наши матери были подругами, нам приходилось терпеть общество друг друга с пеленок. Хью всегда дергал меня за волосы или, пользуясь моим чувством соперничества, подбивал на опасные и глупые подвиги. Большинство моих шрамов были результатом споров, от которых я не удержалась. Но я никогда не смотрела на Хью со злобой. Он был всего лишь мальчишкой, которому нравилось дразнить меня, и, хотя это раздражало, я могла жить с этим.

Хрюша Трис, известная всем, кроме Дженны и меня, как Пегги, была совсем другой историей. Полная блондинка, дочь мэра Тима и Гретхен, она была ужасно избалована. Казалось, Пегги родилась с чувством ненависти ко всему вокруг. Она постоянно крутилась вокруг Хью, отпуская ехидные замечания о других детях вообще и обо мне в частности. Мы ненавидели друг друга с пылом прирожденных врагов. В данный момент она стояла рядом с Хью, уперев руки в толстые бедра и ухмыляясь в мою сторону. Я повернулась к ним спиной.

– Мама, куда ты положила книги?

– Они в корзине на нашем столе.

Я потянула Ника за руку.

– Идем. Подожди, пока не увидишь, что я принесла.

Если бы я знала, какую боль причинят ему эти книги, то вряд ли бы отдала их парню. Но с другой стороны, если бы я могла видеть будущее, я бы многое сделала по-другому в отношении Ника.

Передавая их по одной, я объяснила, что это история о хоббитах, маленьких людях из местечка под названием Средиземье. Ник брал каждую книгу так, словно она была сделана из редкого и драгоценного стекла, которое могло разбиться, если он коснется его неправильно.

– Так ты их читала? – он перевел взгляд с толстых книг на меня и обратно.

– Конечно. Они мои любимые, но я люблю все виды научной фантастики и фэнтези. У меня их целая куча. Когда закончишь их читать, можешь принести обратно и выбрать другие, которые тебе понравятся.