Мне было приятно смеяться вместе с Хью, как мы делали это в детстве, и постепенно до меня начало доходить, что, если бы не Ник, я бы, наверное, влюбилась в Хью и счастливо вышла бы за него замуж. Возможно ли, что судьба все исправляет? Я не знала. Только знала, что намерена работать изо всех сил, чтобы сделать Хью счастливым. Меньшего он и не заслуживал.

В ту ночь мне и в голову не приходило, что нам с Хью придется делить постель, а если и приходило, то он об этом не упоминал. Мы разговаривали до тех пор, пока солнце не выглянуло из-за горизонта, а потом он отвел меня домой, проводил до двери и поцеловал на прощание, как делал всегда.

– Мне очень жаль, Ник, – прошептала я, снимая с шеи его кулон. – Я не знаю, что еще можно сделать.

Глава 10

Обида – забавная штука. Она может подкрасться к вам по самым безумным причинам. Я полагаю, что это человеческая природа, наш способ эмоциональной защиты. Я прочитала достаточно, чтобы понять, что одним из симптомов горя является глубокая злость на любимого человека, который умер, злость, которая ослабляет ваше суждение, заставляет вас кричать и проклинать, потому что они оставили вас. Но Ник не умер, и я не понимала, что страдаю от симптомов горя.

За выходные я постепенно поняла, что вышла замуж за Хью, что даже, если Ник появится в эту самую секунду, будет уже слишком поздно. И когда я начала думать о том дне в полицейском участке, я начала верить в ложь. Может быть, я должна была поверить в это, чтобы продолжать идти дальше, ставить одну ногу перед другой, как сказала тетя Джейн.

Потому что у нас с Ником не было никаких реальных причин расставаться. Он знал, и я знала, что с радостью последовала бы за ним на край света и обратно. Но он не хотел меня видеть. Чем больше я думала об этом, тем глубже становилось мое чувство обиды. Оно превратилось в медленный, кипящий гнев, отражавшийся во всем, что я делала.

Выпускной день выдался ярким и солнечным, небо было глубокого лазурного цвета с пушистыми хлопковыми облаками, украшающими небеса. Днем температура уже достигала девяноста градусов¹⁶. Большую часть субботы я проспала после той бессонной ночи, которую мы с Хью провели вместе. В воскресенье Хью провел весь день с нами, и мы репетировали наши выпускные речи друг на друге. Когда я спросил его, где он был накануне, парень загадочно улыбнулся.

– Строил планы на вечер понедельника, – сказал он мне.

Я сунула ему копию своего свидетельства о рождении, чтобы он мог на следующий день отнести его мировому судье. Хью вернул ее мне в понедельник, когда приехал, и я вернула документ в мамин ящик, так что никто ничего и не узнал.

Церемония в тот вечер прошла без сучка и задоринки, моя семья и Хью бурно аплодировали после наших речей, и снова, когда нас позвали получать дипломы. После этого мы провели слезливые тридцать минут, прощаясь с нашими одноклассниками, которые уезжали, обещая оставаться на связи. И снова меня охватило ощущение нереальности происходящего. Я всегда представляла себе этот день с Ником, сидящим рядом с моей семьей на трибуне и гордо улыбающимся мне сверху вниз. Но он ясно дал понять, что не хочет меня, и я убедила себя в том, что он также не захочет и ребенка.

– Все в порядке, – тихо пообещала я, положив руку на живот. – Я хочу тебя. Мы всегда будем вместе.

Ян и Хелена пригласили всю мою семью поужинать в загородном клубе после церемонии, и мне удалось уговорить Дженну пойти с нами. Я достаточно хорошо знала ее отца, чтобы понять, что его идея праздника заключалась в том, чтобы припарковаться вечером перед телевизором с большим количеством пива под рукой. Кроме того, я хотела, чтобы она была со мной, когда мы с Хью сообщим эту новость.

В тот вечер мы были шумной компанией, когда нашли свои места вокруг покрытого льняной скатертью стола. Почти все разговаривали одновременно, все смеялись и говорили. Хью попросил меня надеть кольцо во время поездки, и мой желудок сжался в комок в ожидании, что кто-нибудь его заметит. До сих пор этого не произошло, и я старалась спрятать руку под столом.

Мой отец невольно нас выдал. Он устроился рядом с моей матерью, прямо напротив нас с Хью, и я готова была поклясться, что они с Хью заранее обо всем договорились.

– Итак, Хью. Ты собираешься сразу же приступить к работе или сначала возьмешь несколько выходных? – папа изучал меню, когда задал этот вопрос.

Хью небрежно положил руку мне на плечо.

– Я собираюсь взять несколько недель отпуска.

С другого конца стола Йен поднял голову.

– Я думал, ты собираешься начать завтра?

– Нет, есть пара важных вещей, о которых я должен позаботиться в первую очередь.

Йен и Хелена нахмурились, и Йен осторожно положил меню на стол.

– Что может быть важнее бизнеса?

Хью взглянул на меня и улыбнулся.

– Медовый месяц. Мы уезжаем позже, вечером, – он сунул руку в карман рубашки и вытащил билеты на самолет.

Ошеломленная, я взяла их и взглянула на место назначения. Гавайи.

– Я обещал Аликс, что мы поедем туда, как только закончим школу.

После его заявления стало невероятно тихо.

– Медовый месяц? – слабым голосом произнесла моя мать, одной рукой прикрывая сердце и глядя на мое кольцо. – Так вы уже поженились?

Мой желудок сжался от выражения ее лица, и меня наполнило сожаление. Я знала, как сильно она хотела, чтобы у меня была большая свадьба, которой у нее никогда не было.

– Прости меня, мама. Мы хотели сказать тебе, но ты была так занята планированием всего, что у нас не хватило духу.

– Но... когда? – запнулась Хелена.

– Второго февраля, – ответил Хью. – Мы действительно не хотели большой свадьбы и не хотели ждать.

Отец смотрел на меня так, словно у меня вдруг появились огромные багровые пятна по всему лицу, и не было никаких сомнений, что он потребует объяснений при первой же возможности. Он слишком хорошо знал, как я отношусь к Нику, и ни на секунду не поверил в историю с побегом.

Если уж на то пошло, то и Дженна тоже. К моему удивлению, когда я взглянула на нее, ее голубые глаза были полны слез. Прежде чем я успела что-то сказать, она вскочила на ноги, пробормотала: «Извините» и бросилась в ванную.

Я поспешно отодвинула стул и последовала за ней. Она заперлась в кабинке, когда я пришла туда. Я проверила, чтобы убедиться, что мы одни.

– Дженна, мне жаль, что я не сказала тебе.

Послышался звук отрываемой от рулона туалетной бумаги и сопение, но ответа не последовало.

– Пожалуйста, я знаю, что я тебя расстроила, но разве ты не можешь быть счастлива за нас?

– Счастлива? – она наполовину рассмеялась, наполовину подавилась этим словом. – А Хью знает, что ты любишь Ника?

– Он знает, – тихо сказала я. – Он все знает.

Раздался щелчок поворачивающегося замка, и дверь кабинки открылась. Дженна повернулась ко мне лицом.

– Ты действительно замужем?

– Да. Мы поженились на выпускном вечере.

– Но зачем? Зачем ты вышла за него замуж, если не любишь его?

Я глубоко вздохнула и еще раз осмотрела комнату.

– Я беременна. У нас с Хью был долгий разговор, и я рассказала ему правду обо всем. Он все равно хотел жениться на мне, Дженна. Он даже хочет ребенка.

Ее лицо побелело, когда она посмотрела на меня.

– Ты используешь его, чтобы дать имя ублюдку Ника.

Я напряглась, когда меня пронзили в равной мере боль и гнев. Я могла бы ожидать такой реакции от людей, которые плохо меня знали, но не от моей лучшей подруги.

– Да, Дженна. Именно это я и делаю. Я все это устроила, чтобы заманить Хью в ловушку. И поскольку ты так явно не одобряешь моего поступка, не считай себя обязанной продолжать притворяться моей подругой, – я повернулась и вышла из ванной с высоко поднятой головой.

Мама, тетя Дарла и Хелена, склонив головы друг к другу, взволнованно строили планы большого приема, чтобы объявить о нашей свадьбе, когда я скользнула на свое место. Хью выгнул бровь, глядя на меня.