Кларк, не без труда уложивший спать младшую сестрёнку, спустился на кухню и, заварив себе большую чашку чая, принялся составлять список необходимых вещей, записывая их на листке бумаги. Над последними пунктами Кларк грустно ухмыльнулся, зная, что их и записывать не стоило – вряд ли в округе есть места, где эти вещи можно найти. Но вычеркивать их всё же не стал. Кларк на секунду представил, будто бы всего этого безумия в виде конца света не случалось, и будто бы он составляет список покупок для будто бы ещё живой матери.

Глупо, да?

Но внутренний голос на этот раз вежливо промолчал, не став язвить. А он в последнее время делал это чересчур часто.

Не чаще, чем ты размышляешь о том, о чём не следовало бы.

И о чём же это я размышляю?

Правильнее было бы сказать, о ком.

Мотнув головой, чтобы прогнать непрошеного собеседника, Кларк решил продолжить список.

«Нужно проверить остатки еды, а ещё детского питания для Джули», – подумал Кларк, взбираясь на табуретку, дабы получше разглядеть содержимое навесных кухонных шкафов. И его взгляд почти сразу упал на банку томатов. Из точно таких же Нейган однажды заставил его готовить суп.

Кларк тут же внутренне выругался: «Ну почему все мысли постоянно ведут к этому психопату?»

Прямиком за злосчастной банкой стояла большая смесь для его сестрёнки, и Кларк было протянул к ней руку, как вдруг слегка хрипловатый голос позади заставил всё тело содрогнуться.

– Если, составляя этот список, ты надеялся, что к концу года, как по волшебству, мир станет прежним, то ты чертовски сильно ошибся, пацан.

И, потеряв от неожиданности равновесие, Кларк рухнул на пол, вскользь ударившись о столешницу головой.

– Да чего вы все такие дёрганные? – в притворном изумлении спросил Нейган, возводя руки кверху.

– Ну, знаешь, если бы ты являлся в оговорённое время, а не когда тебе вздумается, мы бы, возможно, такими не были, – не задумываясь о своём тоне, огрызнулся Кларк, сидя на полу и потирая ушиб.

– Вот это дерзость! А я уж было подумал, что при виде меня, ты начал падать в обморок, как и остальное большинство жителей вашего милейшего поселения!.. – голос Нейгана, кроме привычной напыщенности, выдавал и нотки истинного восхищения и уважения. Что каждый раз ставило Кларка в тупик.

– Я не специально…

– Чёрт, пацан, да у тебя кровь!.. – и снова Кларк не мог понять, было ли волнение в голосе Нейгана сейчас истинным: с этим человеком ничего нельзя знать наверняка.

– Согласись, было бы неловко, если б ты расшибся насмерть. Ух, представляю выражение лица Рэнди, твоего папаши! Стоял бы и таращился на меня этим своим раздражающим, презрительным, гневливым взглядом!.. – Нейгана явно забавляла подобная перспектива.

– Поднимайся, сейчас мы тебя починим, – и чувство дежавю тут же захлестнуло Кларка при виде Нейгана, стоящего над ним и протягивающего ему руку.

Которую, впрочем, сейчас Кларк принял почти сразу, а не как в тот день. В день, когда расстрелял несколько людей этого человека, когда был сбит с ног одним из его приспешников, а после, лёжа на земле, с ненавистью смотрел на протянутую ему Нейганом руку, которого он тогда и приехал убить. Сейчас же Кларк ясно понимал, что противиться этому человеку бессмысленно – в итоге кто-нибудь обязательно пострадает.

Только вот единственная ли это причина твоей покладистости, Кларк? – некстати пропел внутренний голос.

Поэтому поднявшись, Кларк поспешил одёрнуть руку.

– В прошлый раз я видел у вас здесь аптечку, – говоря это, Нейган подошёл почти вплотную к Кларку и потянулся через него к крайнему шкафчику.

– Какого чёрта?! Я бы и сам мог её достать! – неожиданно даже для себя самого, вспылил Кларк, отпихивая Нейгана и не думая о его возможной реакции на подобное обращение.

Просто Кларку вдруг стало нечем дышать. И не из-за того, что Нейган его буквально придавил, а от странного нахлынувшего чувства, которому не было названия тогда. И вряд ли будет название после.

Но Нейган, успевший вытащить небольшую пластиковую коробку со всем необходимым, лишь фыркнул и широко улыбнулся. И, поливая кусок бинта обеззараживающей жидкостью, Нейган снова подошёл непозволительно близко.

– Что я всегда тебе говорил, пацан? Ты – та ещё чертовка! Чем мне просто безумно нравишься! – и не обращая на взгляд злости и недоверия, Нейган снял с Кларка кепку и, зачесав пальцами его длинную чёлку назад, приложил ко лбу прохладный компресс, – Ты – чертовка, парень. Помни об этом.

наши дни

– Я же говорил… Ты – тот ещё чертовка, пацан, – придя в сознание, прохрипел Нейган, когда Кларк начал прикладывать к его лбу и вискам холодный компресс, пропитанный антисептиками…

– Нейган?.. – глухо позвал Кларк, – Ты меня слышишь?..

Отлично, ты сделал всё, что мог. А теперь лучше отсюда убраться и приготовить убедительную речь, которая смогла бы объяснить твоё сегодняшнее неразумное поведение отцу.

Но, проигнорировав внутренний голос, Кларк присел на корточки рядом с Нейганом и, затаив дыхание, протянул руку к его шее, чтобы проверить, есть ли пульс. Пульс был. И он был учащён. Плюс ко всему, Кларк увидел заливающую лицо Нейгана кровь – видимо по голове ему всё же досталось.

Кларк быстро встал и, подойдя к стеллажу, прикреплённому к одной из стен подвала, начал быстро осматривать содержимое полок. Поиски увенчались успехом: небольшой пакет с медикаментами был найден почти сразу. И пусть, большинство из его содержимого было в данном случае бесполезным, необходимые бинт и обеззараживающее Кларку удалось-таки в нём отыскать. Усевшись на пол рядом с Нейганом, Кларк дрожащей рукой убрал волосы с лица мужчины, зачесав их назад. И, полив бинт антисептиком, начал аккуратно прикладывать компресс к ране.

Кларк не знал, сколько прошло времени. Он сидел рядом с этим жестоким убийцей в тишине, которая иногда прерывалась лишь звуком рвущейся ткани бинта, когда компресс необходимо было менять. Чувство неловкости и смущения ушли, сменившись на непоколебимое спокойствие и ощущение невероятной правильности происходящего.

О, да. Изображать из себя сиделку, беспокоясь о человеке, размолотившем головы твоим друзьям – это, несомненно, правильно!

Кларк не нашёлся, что ответить на такое заявление.

Потому что ответить нечего, Кларк. Встань и уйди отсюда, пока не поздно. Забудь об этом человеке. Есть люди – родные, дорогие тебе люди, там, наверху, которые за тебя беспокоятся, которые нуждаются в тебе гораздо больше, нежели этот психопат. Его путь окончен. Твой нет. Пока нет.

А, если он… А, если он стал тоже…

Что – тоже? Стал дорог тебе? Ты бредишь.

Не дорог… Просто я… Я не могу объяснить. Я не могу понять что чувствую и, почему я это чувствую.

Мой тебе совет: даже не пытайся это выяснить. Ответ тебе не понравится.

Кларк поморщился. От подобных диалогов с самим собой можно сойти с ума.

По мне, так ты уже и так это сделал. С того момента, когда начал испытывать привязанность к этому убийце.

Не думаю, что это привязанность.

Аккуратно заклеив рану на лбу Нейгана пластырем, Кларк хотел было убрать остатки запёкшейся крови. Он протянул руку с компрессом к лицу мужчины, как вдруг тишину разорвал хриплый самодовольный голос.

– Я говорил же, что ты – чертовка, пацан…

Для Кларка, уверенного в бессознательном сознании Нейгана, этот голос прозвучал так близко и так внезапно, что заставил вздрогнуть. Кларк, казалось, уже и вообще позабыл о существовании Нейгана, как такового, полностью уйдя в свои мысли. И поэтому от такой неожиданности Кларк отдёрнул руку с компрессом и мигом вскочил с колен.

– Но, как оказалось, ты ещё и слегка того… – продолжил Нейган, – Хотя, знаешь, разговаривать с самим собой – это ещё не смертельно.

Прекрасно. Нейган не только был в сознании, но и в добавок всё слышал. Кларк хотел было сказать нечто грубое, но Нейган вдруг закашлялся и снова затих. Слышно было лишь его нечастое хриплое дыхание. И вновь Кларк не знал, как ему поступить. Если у Нейгана сломаны рёбра, нужно перевернуть его на спину, но мешают наручники, непонятно каким образом оказавшиеся застёгнутыми у мужчины за спиной. Скорее всего, Розита изначально была не одна в своей мести. Ей явно кто-то помог.