Литмир - Электронная Библиотека

– Вы были на охоте? – спросила она в ответ.

Сальвадор кивнул, прикрывая пятна крови ладонью. Лисица почему-то сама смутилась, будто увидела что-то интимное и отвела глаза.

– Извините, Сальвадор, я хотела лишь попить воды на кухне. – женщина отошла от вампира. – Спать не хочется, а завтра учебный день.

Вампир кивнул.

– Я знаю кицунэ любят бегать. – эти слова застали Грейс врасплох.

Женщина как-то странно наклонила голову в бок, резко, как делали собачки и Сальвадор усмехнулся.

– Я могу составить вам компанию. Здесь рядом есть прекраснейший лес, а ночью там никого не будет из людей, да и лёгкий ветерок и свежесть помогут вам уснуть после. – Сальвадор посмотрел на пятно крови. – Если позволите, я бы переоделся сначала, и мы могли бы прогуляться.

Грейс слегка кивнула, и вампир ушёл наверх. Женщина вышла из дома, закрыв дверь плотнее и села прямо на ступеньку. Лисы действительно любили бегать, как гончие псы они разгонялись на большие скорости. Это помогало снять нагрузку и держать мышцы в тонусе. То, что вампир предложил прогулку, стало полной неожиданностью, хотя это был прекрасный повод познакомиться ближе. Когда Грейс убирала в доме вампиров, работаю горничной, она узнала, что те тоже быстро двигаются, гораздо быстрее, чем кто-либо из существ.

Дверь за спиной открылась и вышел Сальвадор. Он смущённо улыбнулся и как джентльмен подал руку Грейс и помог встать.

Мадлен и Лагуна тоже не спали, хотя у белого мага уже закрывались глаза, вампирша трещала и трещала, найдя свободные уши. Для начала они обсудили всех учителей и учеников, затем всех представителей знати и после этого свои жизни до школы. Мадлен так увлеклась, что не заметила, как с пол часа говорила в пустоту – Лагуна всё же уснула на кровати, завернувшись в одеяло. Девушка скривилась в отвращении и хотела треснуть соседку по щеке, чтобы та проснулась, но остановилась с занесённой над ней рукой. Мадлен так и осталась стоять у кровати Лагуны, возле окна, глядя грустно в даль, на спящий город.

«Если бы не эта дурацкая история… – подумала Мадлен. – Я бы была уже при муже!»

Мадлен пыталась соблазнить одного знатного вампира, который уже был обручён с другой особой, но вампиршу это не волновало – она хотела его и точка. Как-то на благотворительном вечере, вампир сдался под натиском, и они с Мадлен уединились в одном уединённом месте в саду дома. И в самый разгар прелюдии, вампир схватил полуголую девушку и выволок её в самый центр, к гостям вечера, и громогласно высказался насчёт поведения вампирши. Родителям Мадлен ничего не требовалось в качестве доказательств – пастух всегда знает каковы его овцы.

Вспоминая свой позор, вампирша сжала кулаки и прикусила губу. Мать чуть не умерла со стыда, и они решили отправить свою дочь в школу за город, чтобы она меньше попадалась на глаза какое-то время.

Я́смин лежал в свой постели и слушал как мирно спит его брат. Тантал сразу же уснул, как только они разобрали свои чемоданы до конца. Его брат не мог похвастаться таким отменным сном, крутясь с бока на бок, Я́смин пытался отвлечься. Он «прокрутил» в голове всех, с кем сегодня познакомился и как в блокнот, записал о каждом сделанные выводы. Самым неприятным существом для него стал Хан. Когда они проходили по коридору, оборотень мало того, что пихнул мага плечом, так ещё и придавил рукой к стене. Для того это было что-то вроде развлечения и, если бы не Тантал, проходящий мимо, Я́смину бы хорошо досталось. Чёрный маг был слабее оборотня, физически естественно, но дал понять проказнику, что «наваляет» тому в любом случае.

Я́смин повернул голову в сторону брата и подумал, что ему повезло. За вечер он впервые улыбнулся.

Крон хоть и не сопротивлялся такому соседству, но всё же был настороже. После ужина он не сразу пошёл в свою комнату, а прогулялся по окрестным местам. Школа Фивзестон находилась чуть дальше, чем город и поэтому здесь хорошо дышалось в дали от строек и машин. Всё цвело и пахло наступившей весной, а окончание войны символизировало начало новой жизни. Крон был сиротой и, как и всех таких детей, его воспитывали в приюте святого Игнатия. Эльф был доволен жизнью – с ним хорошо обходились, заботились и учили разным дисциплинам. У него не было друзей как таковых – в их обществе эльфов такое не практиковали, но и не возбраняли. Большинство детей сходились между собой на основе разных интересов, но никто не захотел брать Крона в свою компанию. Он часто гулял один по городу, наблюдая за существами и людьми, вполне довольный этим. Когда ему предложили обучение в Фивзестоне, эльф согласился сразу, ведь во время войны к ним в приют свозили раненых и Крон очень хотел внести свой вклад в жизнь Империи, стать полезным не только существам, но и людям. Он, как и другие дети в приюте, помогал варить зелья для раненых: кому-то для заживления ран, кому-то чтобы облегчить боль, и некоторым, чтобы помочь уйти из этого мира.

Эльф смотрел как конюхи ведут лошадей в загоны и улыбался. Он остановился на холме, с которого было хорошо видно и саму школу, если обернуться, и пастбище. Крон глубоко вздохнул и медленно выдохнул, стараясь вобрать в себя этот вечер. Эльф стоял один, уже еле видных в надвигающейся темноте, засунув руки в карманы, среди набирающей цвета травы и тяжёлых деревьев.

Хан, пока был один, занял кровать, закинув на неё свои вещи. Он достал из чемодана фотографию с отцом и матерью. Оборотень поставил фото на тумбу и сел на постель. Затем он взял рамку и, сдвинув в ней фото в бок, заломил край, где был отец и подогнул внутрь, отсекая его. Теперь на него смотрел только он, маленький в смешном детском костюмчике и улыбающаяся молодая девушка. Хан кротко улыбнулся, глядя на неё и прошёл в ванную комнату, разложив на столешнице своё полотенце и зубную щётку. Где-то в дали зашумела машина. Звук был тихим, но привычным и воспоминание из детства пришло в сознание само, не спрашивая разрешения.

Хан услышал шум внизу: громкий голос что-то повторял, словно заезженная пластинка на патефоне. Он только вернулся с собрания в закрытом клубе, куда оборотня пристроил отец и ему хотелось побыть одному. Уже в раздражённом состоянии, Хан открыл дверь своей комнаты и замер, слушая голос.

– Я не хочу тебя видеть в своём доме! – отец Хана стоял у лестницы, спиной к сыну и с кем-то говорил. – Ты вольна делать, что пожелаешь, Медина!

При этом имени в душе оборотня всё сжалось.

– Я хочу увидеть его, в последний раз! Я завтра уеду и не смогу вернуться! Говорят, что будет война! Я не смогу остаться в стороне, как ты! – женский голос тихо, но настойчиво разнёсся по первому этажу отчего дома.

– Мама! – Хан сказал это беззвучно, одними губами.

Первым порывом было броситься вниз и обнять её, прижаться своим телом, уже взрослого существа, к ней. Сколько бы лет не было, а мама нужна всегда!

– Ты сама его бросила! – ответил ей отец. – И не повторяй свою песню о том, что это я невыносим! Если бы любила сына – терпела бы!

Хан закрыл дверь в свою комнату и прислонился к ней спиной. Он уже и не помнил её лица и только голос был смутно знаком. Жизнь у него была не сладкой – отец поставил жёсткие рамки и требовал полного повиновения.

Хан посмотрел в зеркало и улыбнулся – он добился чего хотел! Теперь, здесь в школе, он свободен от отца и его взглядов на жизнь.

Тогда оборотень так и не увидел мать, а через несколько месяцев она погибла на войне Вседозволенности.

Возможно Ворон был некой ниточкой, что хоть как-то соединяла Хана и мать. Оборотень думал о том, что в разные промежутки времени они знали одно и тоже существо.

Крон вернулся со своей прогулки поздно. Когда эльф тихо открыл дверь в свою комнату, Хан уже лежал на своей кровати под одеялом, с закрытыми глазами. Крон, снял туфли у двери и тихо, чтобы не разбудить соседа, подкрался к своей постели. Эльф плохо видел в темноте и наощупь провёл рукой по своим вещам, разложенным на кровати, в поисках полотенца. С улицы повеяло прохладой и эльф на мгновение замер, шумно вдохнув воздух. Капля пота стекла по его виску и Крон даже не дёрнулся что бы стереть её, вместо этого он расстегнул рубашку и снял её, оставшись в одних брюках. Наконец, под ворохом вещей, он выудил полотенце и ночные штаны из лёгкого льна. Почувствовав на себе взгляд, эльф обернулся. Может ему только показалось, но оборотень слегка дёрнулся и прикрыл глаза. Крон улыбнулся: он привык к такому вниманию, ведь эльфы всегда вызывали к себе больше интереса и внимания от существ и людей.

12
{"b":"731334","o":1}