Вскоре после того, как Ларри закончил трапезу сказав заветное «Спасибо, всё было вкусно» Одри загорелась бодростью, но тут же вспомнила, что она на съемках фильма ужасов и тихонько спустилась с небес. Как только он вышел в зал, комната наполнилась запахом камамбера. Ещё один фактор не дающий им хорошо поесть. Вот, ни минутой раньше, ни минутой позже.

Через двадцать минут все разбежались по разным углам. Одри допивала чай на кухне, в полном одиночестве. Вскрывала конверты от друзей из Парижа и модельных агентств. София разбиралась со своим личным снаряжением. Угадайте, что сделала Эмили. Правильно, вырубилась без задних ног.

Трое парней поместились на балконе. Двое из них бурно уговаривали Габриэля о чем-то. Только вот о чём, не было слышно. Переместившись через стенку, можно было увидеть три бутылки вина и две бутылки по литру пива. Теперь всё ясно.

Этот день был последним выходным перед их долгими поисками и они захотели провести его как следует. Поэтому за время отсутствия Агреста, Дэниел с Ларри сбегали в магазин.

Скорее всего они больше не найдут другого такого места, где можно открыто выражать свои чувства. Такой компании, где можно чувствовать себя уютно и ничего не бояться, где они могут спокойно посидеть и высказаться, побыть среди семьи. После окончания поисков, они разъедутся по разным уголкам мира. Камни они заберут с собой, на случай тревоги и при необходимости соберутся вновь. А пока будут следить за порядком в мире, помогать капризной полиции, которая их не признаёт. После преклонного возраста они просто отдадут свои квами наследникам, которых посчитают достойными. Вот и вся их жизнь. Они оставляют свою дружбу и своих друзей здесь. Как бы горько это не прозвучало. Больше им не встретится удача, чтобы воссоединиться снова. Малейший шанс есть, но только если конец света наступит им на горло.

Габриэля всё-таки сумели уговорить выпить с ними хотя бы три бокала. В знак прощания пить было труднее всего. Может быть это облегчит грусть. Вскоре на балконе появились ещё две особы, которые присоединились к посиделкам. Разговоры были о тяжёлых потерях, которые они не смогут восполнить. София никогда ещё не была в таком паршивом настроении, Одри лезла ко всем обниматься и тоже чутка погрустила.

— Давайте выпьем за наше поколение. И если получится, дай Бог встретить вас ещё разок, ребята, — звон бокалов и деформация пластиковой бутылки пива разнеслись по всем соседям. Так казалось на первый взгляд.

София и Одри приняли ещё по одной порции и удалились спать, кинув напоследок, чтобы те не задерживались.

Эмили до сих пор оставалась контуженным солдатом без ног.

«Теперь она проснется только послезавтра,» — шутили подруги.

Разгон пошёл и теперь трёх бокалов молодому дизайнеру не хватало. Дэниел пил свою любимое донское пиво, так, что две бутылки вина оставались им двоим.

Луна дарила отблески и малый свет. Этого было достаточно больше, чем в тёмном зале.

Ларри завис на полпути, открывая вторую бутылку. Его глаза не имели цели. Руки забыли свою задумку. Было ощущение, что он вспоминал что-то. Глаза немного намокли, стали влажнее и вот-вот пробежит прозрачная капля, но ладонь обогнала её появление. Вытерев веки он обнажил красную кожу возле глаз, которая резала органические ткани. Неприятное ощущение.

— Что с тобой? — волновался Габи. Таким его никто ещё не видел. День открытий какой-то. Эта прощальная церемония открыла их настоящих, правда София не допустила этого и ушла спать. Завтра рано вставать.

Чтобы самый счастливый и позитивный человек плакал и издавал печаль. Любая другая рана уничтожала меньше, чем эта ситуация, но они все равно разойдутся, потому что так надо. Каждый город должен быть в безопасности и Америка то место, которое Джинс хочет сделать лучше, как Габриэль желает изменить Париж.

— Не говорите Софке. Не хочу, чтобы она видела меня таким, — на лице Кота словно рассвет подарил очередную частичку света.

«Даже, когда наступала печальная минута, он все равно быстро поднимал своё внутреннее солнце, чтобы греть нас своим позитивом.»

До двух часов ночи они вспоминали все совместные миссии и операции, изрядно пиная кусок фанеры застрявший между прутьями.

Интрижки, знакомства, споры, победы и проигрыши. То, как зародились их отношения.

— Габи, помнишь мы с тобой один раз проиграли на желание. Мы в Париже тогда были. Нам обоим загадали съесть весь тюбик зубной пасты, — Ларри вспомнил ещё одно происшествие и решил изложить его.

— Да. А когда мы оба решительно зашли в ванную, нас выгнали оттуда с криками, — смех смешался со словами и задор начал заражать и Маккея.

— Кто же знал, что там Софка душ принимает, — захохотал «Дьявольский Кот» и хлебнул из своего бокала.

Не было ни дня, чтобы я не вспомнил тот случай. Я хорошо помню каждый миг, проведённый с ними. Но последующая реальность колит мне душу.

Наконец Дэниел ушёл спать к Одри, которая уже видела десятый сон. Пристроившись рядом, обняв свою девушку, он мгновенно улетел в мир нереального. «Алкоголь даёт добро.»

Оставшиеся два собеседника решили добить половину алкогольного напитка, которая плескалась в бутылке красным цветом.

— Я помню, как моя Леди гоняла меня по всей территории школы, а я прикрывался от неё сковородкой, — вспоминал Джинс.

— Ты тогда её очень разозлил, своими глупыми выходками, — заплетающийся язык подводил хозяина.

— Зато потом она узнала, что я наоборот хотел сохранить её тайну от всех. Какое у нас под вечер примирение было, — вспоминал Ларри. — Сказка.

Агрест помотал головой, отгоняя чертиков и розовых китов. Затем пристально посмотрел на собеседника.

— Ларри. А вот ответь мне. Ты хотел бы ребёнка от Софии. Я вот хочу от Эмили. А ты?

— Уу. Я никогда не задумывался об этом, но если будет суждено, то мне хотелось бы иметь сына.

— Серьёзно? — ошарашенные глаза пьяного героя не верили сказанному, будто это противоречит природе.

— Да! Признаюсь честно. Мне всегда нравилось имя — Адриан. Я думаю: Если София подарит мне сына, то я после выхода на пенсию, подарю ему свой перстень, — он указал на серое украшение, которое он носил на безымянном пальце, — он будет таким же героем, как и я — Дьявольским Котом.

— Ты молодец, — неуверенно высказал Агрест.

— Знаешь, мне хватит на сегодня. Пора спать. Софка меня уже там заждалась, — шатающейся походкой он вышел с балкона, оставляя Габриэля на единое со своими мыслями. Почему-то имя «Адриан» чем-то его цепляло.

«—Лишь одна сумела избежать этой техники амнезии. Одри Буржуа сумела это сделать, — вспомнил котёнок, — только не помню как.

— У меня куча вопросов Плагг. Хотя бы взять те пять памятников. Одна и та же дата, про которую ты говоришь. Они все умерли в один и тот же год? Как? Кто смог одолеть пять героев. А один из пяти был равен по силам мастеру Фу. Купер который. Что же случилось у них там?»

====== Глава 3. Хаями. ======

Кусочки игрушечного конструктора всегда были ненадёжными, хлипкими для построения различных домов и башней. Они сыпались, разочаровывая меня, издавая раздражающий скрежет камень о камень. Странный звук, которого от них не услышишь. Будто это не пластмасса, а реальная модель дома, который уменьшили в размере. В детстве я всегда любил разрушать и крушить подобные вещи. Это меня забавляло и давало почувствовать себя героем или всемогущим гигантом. Каждый ребёнок любил это делать. Против воли создателя, я нарушал конструкцию и валил их, пропагандируя свою веру. Кто-то это осуждал и ненавидел меня за это, кто-то разделял эту страсть быть главным хулиганом. Песочные замки, разноцветные пирамидки так и уговаривали меня, чтобы я их переделал, но перед этим разрушил. Странные конечно у меня были мысли и понятия на то время. Строить заново и снова уничтожать. Теперь у меня есть катаклизм. Дали, блин, ребёнку оружие. Только теперь я стал взрослее. Я понял, что быть мужчиной, не значит ломать и быть главным, перестраивать дома против желания жильцов подло. Детские заблуждения остались в прошлом, тогда почему я до сих пор рушу эту бедную пирамидку из песка.