– Это карта небесных тел. Она несовершенна, но зато красива, – в ответ на её молчаливое недоумение сказала Миранда.

У окна стоял широкий письменный стол, рядом – массивный стул с широкими ручками, на которых Маня заметила ряд каких-то кнопок. А посредине комнаты возвышалось больших размеров кресло, напоминающее трон.

– А это есть трон, – ответила её мыслям Миранда.

Она подошла к креслу и села. И тут на глазах изумлённой девочки произошло преображение Миранды.

Нет, всё вроде бы осталось на месте: и розовое платье, и плетёные сандалии до колен, и даже коса. Но девушка, с которой она минуту назад так непринуждённо беседовала и смеялась, исчезла. На троне сидела Королева. Во всём её величественном и благородном облике было нечто такое, что не вписывалось в земные понятия о возрасте, красоте и величии.

Её огромные фиалковые глаза потемнели и стали похожи на бездонное море, которому не было ни начала, ни конца. В такие глаза заглянешь – утонешь.

Взглянув на неё, Маня почувствовала, как у неё закружилась голова, и всё вокруг поплыло перед глазами.

– Не бойся, девочка, тебя никто здесь не обидит, – как сквозь сон услышала она голос королевы. – Садись.

Едва пришедшая в себя, Маня недоумённо оглянулась. Куда же ей сеть? Ведь рядом не было никакого сидения. И тут она увидела, как массивный стул, стоявший рядом со столом, поднялся в воздух и, как бы подумав немного, задержался в воздухе, а затем так же легко, как и книга в библиотеке, поплыл прямо в их направлении и опустился рядом с девочкой. Меня села на его краешек, готовая тут же вскочить, если он опять придёт в движение.

Королева произвела неуловимое движение рукой, и пространство перед изумлённой девочкой вдруг раскрылось, явив ей возникшее из ничего некое помещение, полное людей. Приглядевшись, она заметила, что все эти люди, сидевшие, либо стоявшие в разных позах, были неподвижны.

Маня только было открыла рот, чтобы спросить, что это за люди и почему они не двигаются, как перед ними, точно из-под земли, появился невысокий круглый старичок в длинной серой куртке свободного покроя, расходящейся книзу пышными складками. Шею его обматывал белый шёлковый шарф, кокетливо переброшенный одним концом через плечо. Над маленьким туловищем возвышалась массивная голова с копной вьющихся седых волос, доходящих до плеч, и открывающих высокий лоб. Он мельком взглянул на девочку и, подойдя на расстояние нескольких шагов, почтительно склонил седую голову перед Королевой.

– Приветствую тебя, великая Миранда. Рука его проделала тот самый жест почтительного приветствия младшего перед старшим, который недавно демонстрировала Мане Королева.

– Рада видеть тебя, благородный Свениций. Пусть пребудет мир с тобой. Не будешь ли ты так любезен, и не покажешь ли мне и моей гостье новую выставку?

– Я всегда к твоим услугам, моя Королева, вновь почтительно склонившись, ответил старик.

– Девочка, поприветствуй Свениция, члена совета Старейшин, одного из самых выдающихся Историков нашего мира, – обратилась к девочке Миранда.

Покраснев от смущения, Маня поспешно вскочила и подошла к старику. Но тут, к ее огромному удивлению и Историк, и неподвижные люди, и само помещение, где они все находились, отодвинулись вглубь комнаты.

Девочка сделала еще один шаг – и все повторилось! Маня с недоумением обернулась к Королеве.

Та улыбалась, и в этот момент девочка вновь узнала в ней ту очаровательную насмешливую незнакомку, с которой она повстречалась утром в саду у Гимли.

– То, что ты видишь перед собой, милая девочка, только отражение реальных людей и предметов, – пояснила Королева. – Благородный Свениций, на самом деле, находится сейчас у себя дома, а сама выставка – еще в другом месте. Но с помощью нашей системы связи мы в любой момент можем связаться друг с другом и беседовать так, будто находимся совсем рядом.

– А зачем? – недоуменно спросила Маня. – Ведь вы можете переместиться и разговаривать лично.

Королева чуть сдвинула брови. Видно, заданный вопрос показался ей бестактным, но затем она терпеливо пояснила:

– Ты рассуждаешь логично, девочка. Но у нас это не принято. В нашем мире ценится уединение. Люди здесь живут в больших усадьбах, находящихся на значительном расстоянии друг от друга. Вместе живут только очень близкие люди: муж и жена, их маленькие дети, или их престарелые родственники.

– И вам не скучно? – удивилась Маня.

– Нам не может быть скучно, – пожала плечами Миранда. – Каждый из нас носит в себе огромный мир, наша внешняя и внутренняя жизнь очень насыщены. Человек ведь очень индивидуален по своей природе. Он рождается в одиночестве, и в одиночестве отправляется в Вечность. Никто не в праве вторгаться в личную жизнь другого человека без его согласия.

– Прости, что вмешиваюсь, мудрая Миранда, но мне кажется, девочка не в состоянии понять тебя, – вежливо заметил Свениций. – Сейчас – нет, – согласилась Королева. – Но она запомнит мои слова. Пройдет время, и она поймет, хотя ее мир придет к этому еще очень не скоро. Люди, как животные в стаде, чувствуют себя в безопасности только в окружении себе подобных, поэтому инстинкт сохранения жизни заставляет их объединяться и держаться вместе. Я уже не говорю о чрезвычайно низкой духовности и ограниченном интеллекте, которые делают их одиночество невыносимым.

Девочка ловила каждое слово этих людей, но их смысл был ей совсем непонятен. В их больнице была лаборатория, где находился некий аппарат с очень сильным увеличительным стеклом, который дядя Яков называл микроскопом.

Один раз он разрешил детям, Мане и Лёне, войти в строго охраняемое помещение и заглянуть в этот микроскоп. То, что они увидели там, надолго потрясло их воображение. В капле воды под микроскопом шла своя жизнь. Там деловито суетились диковинные крошечные существа. Они совершали какие-то действия, исполненные для них некого таинственного смысла, и были совсем равнодушны к миру, который находился вне их существования. Скорее всего, они его просто не замечали.

Маня сама не знала, почему она вспомнила этот случай. Ей вдруг пришла в голову мысль, что в глазах Миранды и Свениция люди её мира и она сама – не более чем эти существа в капле воды. Эта мысль была ей неприятна и унизительна. – Ваше общество находится на более низкой ступени эволюции, чем мы, это правда, – мягко прервала её размышления Королева. – Но вы – люди, и вы разумны. Ваша душа так же бессмертна, как наша. Сравнение с инфузориями вам никак не подходит.

Делая вид, что не замечает, как покраснела девочка, она вновь обратилась к Историку. – Мы готовы, благородный Свениций.

– С чего начнём, моя Королева?

– У нас не так уж много времени, покажи нам что-нибудь самое значительное, мой друг. Помещение с неподвижными людьми плавно двинулось к ним навстречу. У Мани было ощущение, будто она не сидит на месте, а идёт по какому-то залу, проходя мимо различных групп людей. Эти люди были так реальны, что девочка боролась с искушением протянуть руку и дотронуться до них.

Но вот движение прекратилось, и Маня увидела прямо перед собой высокого мужчину в белом длинном плаще, застёгнутом на плече большой золотой пряжкой. У мужчины были светлые густые волосы до плеч и красивое мужественное лицо, широко открытые серые глаза смотрели прямо на них строго и печально.

– Отец! – услышала девочка то ли вздох, то ли крик. Обернувшись, она увидела, что Королева, изо всех сил сжав ручки кресла, приподнялась и устремила свой взгляд на мужчину в белом.

– В побледневшем лице не было ни кровинки, в глазах застыла такая мука, что у Мани от жалости сжалось сердце.

Все молчали. Затем Свениций, слегка откашлявшись, скорбно сказал: