Сокол взлетел высоко, пока его крылья коснулись потолка. Тогда он камнем бросился вниз и нанёс последний удар шакалу в голову…

Шакал лежал неподвижно, а сокол опустился в стороне и сел на развалины. Он был весь изранен.

Стелла видела, как шакал медленно превращается в Сетха. И Сетх был мёртв.

– Конец, – произнёс кто-то позади.

Стелла обернулась – рядом стоял Анубис.

– Марк, – прошептала Стелла и уткнулась лицом в его пушистую шею. – Всё… Его больше нет.

– Тише, Исида, не плачь – он улыбнулся. – Ты должна поздравить победителя.

Стелла в недоумении посмотрела на Анубиса.

– Кто эта птица?

– Твой сын Гор. Ведь по легенде, он убил убийцу своего отца.

Стелла медленно приблизилась к соколу, и он повернул к ней голову.

– Ты мой сын? – растеряно спросила она.

Сокол расправил окровавленное крыло.

– Я был им раньше, – ответил он. – Я это вспомнил. Но ты тогда была другой и отец…

Сокол слетел с камня, на котором сидел, и опустился на землю рядом со Стеллой. Вдруг он стал меняться. Его оперение исчезало, сменяясь человеческим телом, которое покрывали раны и синяки. Он повернул голову, и Стелла онемела от неожиданности. На неё смотрел Андрей. Её маленький братишка. Его лицо и руки были изранены, он тяжело дышал.

– Как же так… Андрюшка? – прошептала Стелла.

– Всё путём, сестрёнка, – Андрей зажал рукой рану на плече. – Анубис объяснил, что в каждом следующем перевоплощении мы окружены одними и теми же людьми. Вот так, сестрёнка. Так что в следующей жизни я, возможно, стану твоим мужем. – Андрей улыбнулся. – Шучу. Да ты не бойся, мне даже понравилось, круче всякой игры. Постой… – Андрей внимательно смотрел сестре в лицо. – Его, что всё-таки убили? Этого рыжего, как его… Я опоздал, да?..

Стелла обняла брата.

– Ты не виноват…

Она повернулась к Анубису.

– Постой, Анубис, ты же главный в потустороннем мире. – Стелла с надеждой смотрела на него. – Может ты…

Анубис покачал головой.

– Я бессилен. Я могу вернуть его душу, но тело его истлело тысячи лет назад… Придётся ждать следующего перерождения.

Стелла зажала рот руками, чтобы не закричать.

– Тогда забери и мою душу… – прохрипела она. – Я не хочу жить без него… Пожалуйста.

Анубис покачал головой.

– Нет, Стелла, так нельзя, ты должна…

Его перебил Андрей:

– Стелла, Анубис, смотрите… Кирилл.

Он лежал на спине, и огромный кусок стены проломил ему грудь. Он уже не дышал. Стелла в оцепенении смотрела на Кирилла. Вдруг она словно очнулась.

– Марк, – Стелла схватила Анубиса за руку. – Верни… Верни хотя бы его, его душу. Ты же сможешь исцелить тело…

– Он убил Амена, – напомнил Анубис.

– Он не ведал, что творил, – слёзы текли по лицу Стеллы, – я виновата, что он ввязался в это… Это моя вина. Исцели его, ты же можешь, я знаю…

– Нет, он не египтянин, Стелла, – Анубис развёл руками, – не я ведаю его душой. Он уже мёртв.

Стелла медленно опустилась на колени и закрыла лицо руками. Последние силы покидали её. Теперь ей было тяжело даже дышать.

– Смерть… – прошептала она. – Смерть повсюду… Бессмысленные жертвы…

Рука Анубиса легла на её голову.

– Я мог бы тебе что-то предложить, Стелла, но вряд ли ты согласишься. – Анубис пожал плечами. – Я могу вернуть душу Амена-Осириса в смертное тело его убийцы…

Стелла подняла на него глаза.

– Ты можешь это сделать?

– Да, но я не знаю, что из этого выйдет. Я не знаю, кем он станет. Я никогда такого не делал, но ради тебя… Исида.

Стелла не знала, может ли она сейчас мыслить здраво и смеет ли она вообще принимать такие решения. Наверное, нужно было оставить всё, как есть, мёртвых оставить мёртвым и самой умереть в этом каменном мешке.

Но Стелла так не могла. Она любила Амена, и желание вернуть его, как угодно, даже в виде цветка на подоконнике, было огромным. Куда больше здравого смысла. И потом, Кирилл. Пусть он поступил подло, но ведь ему только восемнадцать. Он молод, горяч и глуп…

Стелла стиснула голову руками…

– Решай скорее, Исида, – торопил Анубис, – у нас нет времени. Душа Осириса на границе с вечностью. Я не смогу её вернуть…

Стелла кусала губы, её трясло, как в припадке:

– То есть, ты не знаешь, кто из троих – Осирис, Амен, или Кирилл возродятся в этом теле?

– Я не знаю, какой результат даст такое смешение, Стелла, – он закрыл глаза, прислушиваясь к чему-то. – Скорее… Решайся!

– Я не могу его опять потерять, Анубис, слышишь… – Стелла вцепилась руками в одежду Анубиса. – Хорошо… Хорошо… Я согласна. Пусть хоть кто-то из них будет жить…

Анубис вскинул руку к небу и выкрикнул какое-то слово. В его руке возникла голубая сфера, похожая на каплю воды. Это была душа. Такая маленькая… Стелла только сейчас осознала, что это и есть Амен, весь он – её любимый. Ни рыжие волосы, ни угольные глаза, ни нежные поцелуи, а эта крошечная капля вечности. Всё остальное стало не важно. Вот она – крупица его жизни, он сам…

Стелла в оцепенении смотрела, как Анубис одной рукой отбросил гигантскую глыбу с тела Кирилла и приложил руку к его груди, как быстро срастались под его ладонью растрощенные кости. Потом Анубис опустил другую руку с голубоватой каплей и вложил её в грудь Кирилла. Кирилл вздрогнул и задышал.

Стелла бросилась к нему, она схватила его за руку и вдруг поняла, что не знает, как позвать его. Его лицо – было лицом одного, а душа – душой другого. Стелла застонала. Она отпрянула от него в ужасе.

– Стелла, не надо… – крикнул Анубис.

Но она уже не слышала его. Стелла упала на каменные плиты рядом с мертвым телом Сетха.

Прошло восемь месяцев с того дня, как Стелла пришла в себя в палате интенсивной терапии в Каире. Её организм был истощён до крайности, а нервная система просто повергла в ужас всех врачей. Через неделю усиленного лечения, старания докторов дали результат. Стелла начала самостоятельно есть, а не через трубочку, и заговорила.

Мама Стеллы, не смотря на непереносимость перелётов, прибыла в Египет, когда узнала, что за несчастье стряслось с дочкой.

Версию о том, что произошло, придумал и изложил Андрей. Ему сложно отказать в изобретательности, так как родители, не морщась, проглотили байку о ссоре Кирилла и Стеллы, о необдуманной поездке на такси и несчастном случае. И о негодяе таксисте, который оставил их посреди дороги, а сам смылся. Версия была хиленькая, но Андрей ссылался на частичную потерю памяти, ведь он тоже пострадал. Именно для правдоподобности Анубис не стал залечивать боевые раны Андрея (Андрей был этому рад. Он гордился своими ранениями). Анубис перенёс всех троих на шоссе, недалеко от города, и сам вызвал врачей по мобильному Андрея.

Неделю спустя Стелла смогла ходить и, наконец, добралась до палаты Кирилла. Точнее, Стелла не называла его так. Она вообще никак его не называла. Но когда Стелла стояла, прислонившись к дверному косяку и смотрела на него, спящего странным бесконечным сном, она поклялась самой себе, что никогда не оставит его, кем бы он ни был. Если даже он станет монстром, убийцей или сумасшедшим. Она всё равно будет с ним рядом. Потому, что чувство вины в её душе теперь было больше всех остальных чувств и ощущений.

Кирилла перевезли в больницу родного города. Он лежал в отдельной палате и продолжал спать. Его состояние нельзя было назвать комой. Иногда он лежал с открытыми глазами. Его глаза так и остались угольно-черными, как напоминание о перенесённом кошмаре. Он мог пошевелиться и повернуть голову. Но ничего не видел и не слышал. Он словно перебывал в ином мире. Он видел что-то своё, недоступное другим. Иногда на его губах скользила улыбка. Врачи не давали никаких прогнозов, просто наблюдали за этим интересным (с их точки зрения) явлением.

Шёл девятый месяц сна. Всё это время Стелла неотступно дежурила у его кровати. Она сама была ещё совсем слабой, но наотрез отказалась отдохнуть и побыть дома. Сразу с самолёта она поехала с Кириллом в больницу и там и осталась.