«А, Штефану потом скажу, что все случилось по обоюдному согласию. А если эта дурочка, все же решит раскрыть свой рот, скажу, мол, я в любви признался, и замуж позвал, а та, пьяная, себя не контролировала, и на радостях сама полезла, а я влюбленный дурак, устоять не смог, мужчина, как ни как».

Я вскинул на свою талию ее ногу, и чтобы Марика не могла раздражать меня своим визгом во время удовлетворения, прикрыл ее чудный ротик своей рукой.

Сбоку от себя, я почувствовал, чей—то тяжелый и злой взгляд прожигающий душу насквозь. Мне стало не по себе, от того, здесь, мог оказаться Штэфан, но когда до меня донесся ужасающий звериный рык, холодивший кровь, я перевел свой взгляд с девушки на вход в часовню и увидел, как на меня из тени смотрели два горящих огонька.

Мне пришлось высвободить девушку и отступить назад, чтобы увеличить расстояние между мной и волком, на тот случай, если животное решит атаковать.

Вдруг, мой хребет пронзила адская боль от удара тяжелым предметом, и я, не удержавшись на ногах, осел на пол. Как только боль утихла, и я смог выпрямиться, то обнаружил, что в часовне, кроме меня никого больше не было.

Помчаться вслед за Маришкой не было сил, к тому же, пережитый только что ужас и легкое оцепенение от неожиданной встречи отложило свой отпечаток на мои движения. Пришлось возвращаться в деревню.

«Вот дрянь! Не было и дня, чтобы я не получил увечья от этой смазливой соплячки. И откуда появилось животное? Иногда к нам в деревню выходили волки из леса, но никогда не нападали днем, да еще и в одиночку. А этот зверь не был похож на простого волка, уж я-то их за всю жизнь перевидал, и не у одного хищника не было светящихся адским пламенем глаз, а у этого представителя волчьего братства, глаза пылали неистовым гневом и ненавистью, словно тот был порожденьем самого сатаны. У меня, даже, сложилось такое впечатление, что он защищал Марику. Что за чертовщина? Нет, скорей всего мне это просто показалось, так как, стоило мне моргнуть, как животное, бесследно исчезло, оставив меня перепуганным до смерти. Это, всего – лишь мои расшатанные нервы». – Уверял я себя.

Маришке вновь удалось ускользнуть, и на этот раз ее спасло причудившееся мне страшное видение, по крайней мере, я убедил себя в том, что мой разум в момент сильнейшего перевозбуждения сыграл со мной злую шутку.

Пересекая ров, я понемногу успокоился, и мысли вновь потекли в свое русло.

– М-м-м. – Я возобновлял в памяти ее запах, цвет ее волос, вкус ее губ.

«Такая сладкая и хорошенькая девочка, и скоро она будет только моей. Еще бы чуть-чуть, и она впустила бы меня в свое тело. Я был к ней так близко, касался ее упругих грудок, целовал, где хотел и ласкал, как хотел. Ощущал ее волосы, губы, животик, ножки. Ах, как же приятно было прикасаться к ее влажной ды…чке. Особенное удовольствие видеть, как она изгибается под моими руками. Я наблюдал за ее лицом в тот самый момент, когда мои пальцы нащупали этот набухший кусочек рая. Безусловно, она была напугана, но так же я увидел в ее глазах волнение, и возбуждение, от которого ее щеки краснели. Я так хотел ее в этот момент, что от перевозбуждения, чуть не извергся прежде, чем мог бы овладеть ею. Ее тело просто сладкий кусочек пирога, который так хочется откусить. Господи? Как так можно желать одну женщину, сгорая от страсти? Сил больше нет воздерживаться. Теперь, когда я видел все прелести этой дьяволицы, меня не покидает сильное возбуждение, которое сравнимо со страданием.

Все же мой план удался, к сожалению не полностью, но результат на лицо, она дала слово, что выйдет за меня, и нарушить его не посмеет, так как в наших краях невыполнение данного слова считается очень серьезным преступлением.

«Сегодня же, после обручения, на правах жениха, я заберу Марику в свой дом и этой же ночью сделаю с ней все, что мне вздумается, и мне плевать, хочет она этого или нет… Она заслуживает этого».

Я вошел к себе во двор, где отец и дед, сидя на пороге, курили самокрутки, и оживленно беседовали о прошедших утром конных скачках.

– О, Аурел, ты уже вернулся? Что-то ты быстро. – Спросил проницательный дед (и как ему удается читать по лицу?). – Что-то случилось?

– Да. Собирай всех наших. Сегодня пойдем за моей невестой.

– Это какой же из них? – Поддел отец, наслышанный о похождениях своего отпрыска, то есть меня.

–За девчонкой Копош? – Уточнил глава семьи, пристально вглядываясь в лицо.

Я кивнул головой.

– Я вижу ты не оставил эту идею? Ну, что ж, так тому и быть. Иди к братьям и позови их.

– Неужели я дожил до твоей помолвки, а то ненароком думал, что ты уж вечным холостяком останешься. – Снова решил сострить отец.

– Так, ну что ж мы сидим, надо же собираться, да и баранов покрупней выбрать, пока светло, чтоб перед сватами невесты не выглядеть скупыми. – В слух, рассуждал дед, а затем, нахмурив брови, спросил. – Аурел, что – то я радости на твоем лице не вижу. Девчонка хоть согласна?

– Да, согласна. – Раздраженно бросил я в ответ.

– Интересно, как ты ее убедил? – Усмехнулся отец и потушил ногой окурок. – Ну, коль так, то это похвально – что умеешь своего добиваться.

Отвечать на издевательский сарказм отца я не стал, а молча, направился в дом к старшему брату Корнелу, чтоб позвать его семью на торжество, затем и к Сорину. Оба моих брата были очень счастливы, что я, наконец – то остепенился, а их жены сетовали: «что за девушка расчудесная, которая все же смогла околдовать такого завидного жениха».

Все суетились, готовили вещи и подарки новым родственникам. Корнел – старший брат, в кузнице которого я работаю и обучаюсь ремеслу, достал свои новые охотничьи ножи, которые недавно сделал, что бы преподнести в дар Штефану

По местному обычаю, на сватовство, родным жениха положено выкупать невесту, и чем красивей и трудолюбивей девушка, тем больше за нее дают. Коли, родители невесты довольны предложенным за свою дочь добром, и невеста согласна на свадьбу, то жених, после застолья забирает будущую супругу к себе в дом, где они будут жить вместе. Если же, жизнь их ладится, то по пришествию месяца, молодым играют свадьбу, а если нет, то девушка может вернуться в отчий дом, конечно, если, их союз не был консумирован или жених, сам не прогонит ее за несоответствие его требованиям. В нашей деревне были и такие случаи, но редко. В основном, молодые боялись навлечь на себя позор и наветы злых языков, поэтому мирились с отрицательными качествами своих половинок и играли свадьбу, которая связывала их до смерти одного из супругов. И как бы трудна не была их семейная, совместная жизнь, разойтись после свадебного ритуала они не имели права.

Вот поэтому, я долго не мог определиться с выбором невесты, потому как свадьба накладывала определенные обязанности – жить с одной женщиной всю жизнь. А мне, моя холостяцкая жизнь была по нраву: накормлен, обстиран, да и постель мою, каждый раз новое тело согревало, и без этих всех брачных заморочек. Но все было так до появления Маришки. Сам не знаю, когда стал обращать на нее внимание, ведь по детству она была жуткой занудой, ходившей всюду за старшим братом и достававшей нас своей любознательностью. Но в какой-то момент, из плоскогрудой, конопатой задиры, она превратилась в настоящую красавицу, взгляд которой, кипятил кровь и заставлял плоть в штанах шевелиться.

***

Пока все бегали и выбирали, что им одеть, мое настроение немного поднялось, глядя на счастливые лица родных. Главное теперь, чтоб Маришка ничего не выкинула, а то будет очень неприятно, если эта чертовка задумает глупость.

К тому моменту, когда все гостинцы для семьи Копош были собранны, а родственники толпились у порога, я достал из своего сундука с вещами сверток, который заранее приготовил для Маришки. Напоследок, я развернул его, проверяя содержимое по привычке. Там, под куском ткани была сокрыта расписная деревянная шкатулка. В нее я положил серебряный браслет с хризолитом – зелеными каменьями, схожими по цвету с глазами Марики. Это украшения я берег для особого случая. Я захлопнул крышку, бросил взгляд на свою одинокую кровать, представил, что этой ночью в ней будет обнаженная Маришка. От этих мыслей, в груди потеплело, и я приободренный, направился во двор, где нетерпеливые родственники громко и весело, что-то обсуждали.