— Прости, я просто задумался, — пробормотал я, уже в какой раз за эту поездку задумываясь о том, что из всех суперсил я бы выбрал перемотку времени. Определенно её. Она бы мне пригодилась.

Патрик же, в это время, не обращал на меня никакого внимания. Он одним легким движением снял с себя полотенце и кинул его на пол, словно был тут совершенно один. Прочистив горло, я отвел взгляд, пытаясь смотреть куда угодно, но не на него.

 — Ты… Ты не видел Гусмана? Он до сих пор не вернулся, — решил сменить я тему, хотя был на сто процентов уверен, что с Гусманом сейчас все более, чем просто хорошо.

— Он ушел с какой-то девицей, — пожал Патрик плечами, наконец, одевая на себя белые боксеры, а затем и брюки. — Можно спросить, зачем ты выгнал ребят из моего номера? — спросил Патрик, приподнимая бровь. Он реально выглядел недовольным.

И у меня тут же на пару секунд остановилось сердце. — Зачем мне их выгонять? Они сами ушли, — избегая взгляда, сказал я, на что Патрик лишь кивнул, поджав губы. Конечно, он мне не поверил. Я бы и сам себе не поверил.

Внезапно он сел рядом со мной и случайно коснулся меня своим обнаженным плечом. Я вдруг почувствовал, как стало тяжело втягивать носом воздух и приоткрыл рот, чтобы сделать глубокий вдох. Так стало лучше, но мое сердце все равно продолжало биться донельзя быстро.

— Зачем ты пришел? — спросил он, не глядя на меня.

— Просто захотел зайти, поговорить, — уклончиво ответил я, на секунду заглядывая в голубые глаза. И он понял это по-своему.

— Понятно. Ну, тогда… как Омар поживает? — с хитрой ухмылкой спросил он. И я понимал, что он делает. Прекрасно понимал, но это уже практически не работало.

Я едва чувствовал вину, потому что еще вчера написал своему парню короткое сообщение о том, что нам стоит взять небольшой перерыв в отношениях. И то, что Омар не стал мне названивать, после этого, и писать тысячу сообщений в ответ, говорило о многом. Хотя бы о том, что, возможно, мне не за что было себя винить. О том, что я, возможно, не один запутался.

— С ним все в порядке, но я не об этом, — ответил я, разглядывая собственные руки, которые немного дрожали — я тут же сжал их в кулак. — Я хотел поговорить с тобой ещё вчера, но… ты был занят, поэтому говорю сейчас — мне… очень жаль, — медленно произнес я, поднимая голову. — Прости за то, что я сказал той ночью. Я вовсе не имел это ввиду, я просто хотел… — я не успел договорить, когда он резко поднес палец к моим губам.

— Не надо извиняться за это, — усмехнулся Патрик, вновь резко отстраняясь от меня. Я же продолжал смотреть на него во все глаза. — Ты в чём-то был даже прав, — нет, нет, нет. Только не это.

— Нихрена я не был прав, Патрик, — говорил я, четко выделяя каждое слово, просто чтобы они впечатались в его мозг. — Ни в чем. Я говорил это специально, ты разве не…?! — я попытался схватить Патрика за руку, когда в дверь вдруг постучались, и он сию же секунду вскочил на ноги, чтобы открыть. Вздохнув, я молча смотрел на то, как он забирает поднос с едой у горничной и благодарит ее с легкой улыбкой на губах.

— Ты будешь? — спросил он у меня, присаживаясь за стол. — Эти идиоты заказали на троих, а один я точно все не съем, — он серьезно сейчас говорил о… завтраке?

— Ты меня вообще слушаешь? — нахмурился я, глядя на то, как он кидает в рот малину, которой были усыпаны вафли.

— Да, — пожал он плечами. — Я понял, ты извиняешься. Ну, забей, я уже не в обиде, — просто ответил он, едва глядя на меня. Тогда я резко поднялся с места и подошел к Патрику ближе. Наклонившись к его лицу, я заставил его взглянуть на меня.

— И именно потому, что ты не в обиде — ты устроил гребаный секс-марафон, я тебя правильно понял? — со злостью спросил я, но Патрик лишь улыбнулся мне уголком губ. Мне хотелось хорошенько встряхнуть его, чтобы он перестал себя так вести.

— Ты сам сказал: любить меня никто не захочет, а вот трахнуть — запросто, так что… — он пожал плечами, отправляя в рот кусок сладкой вафли, — я беру от жизни, что могу, — с ухмылкой продолжил он, и я в ту же секунду почувствовал, как у меня вскипает мозг.

— И это всё только из-за того, что я сказал тебе? — пробормотал я, глядя на то, как он с аппетитом уплетает свой завтрак.

— Нет, этим ты просто помог мне понять. Понять, какой ты, — от дружелюбной ухмылки вдруг и следа не осталось. — Ты заставил меня верить, что я нравлюсь тебе, — я резко опустил глаза в пол, когда он, отложив вилку с ножом, начал внимательно вглядываться в мое лицо. — …Ты мной пользовался, Андер. Ты понимаешь это? Понимаешь, как это унизительно для меня? — я чувствовал себя так, словно меня отчитывали перед всем классом.

— Не выдумывай, — тут же поежился я. — Всё было не так, — покачал я головой, отказываясь это слушать. Всё было не так, я знал это.

— Конечно, — улыбнулся Патрик, вставая с места и медленно подходя ко мне. Я судорожно сглотнул, когда он оказался чересчур близко, практически вплотную ко мне. — Совсем забыл, это же я — демон, который шепчет тебе на ушко то, чего делать не стоит, да? — сладко прошептал он мне на ухо, обдавая его горячим дыханием. Но все это закончилось так же быстро, как и началось: — Тебе сколько лет, мать твою? — усмехнулся он, оглядывая меня с головы до ног.

— Я просто хотел извиниться, — пробормотал я, не в силах сказать ничего другого. У меня словно язык отсох.

— Мне не нужны твои гребаные извинения, — тут же отрезал он, глядя на меня с отвращением. Господи, я так сильно ненавидел этот взгляд. — Я сам виноват, что позволил тебе это. Больше такого не повторится, — уверенно сказал он, присаживаясь обратно за стол.

Я тяжело вздохнул, понимая, что это конец разговора. Но как только я схватился за ручку двери, я услышал: — Это было глупо, да? С самого начала. Нужно было догадаться, что никакие гребаные километры не заставят тебя от него отказаться, — я вздохнул, ничего не отвечая и выходя за дверь.

Потому что не мог сказать, что уже отказался. Не мог сказать, что в глубине души я отказался от Омара ещё в тот день, когда Патрик сел к нам в машину. Не мог сказать, потому что был ебаным трусом. Потому что узнай он, что я наговорил ему тогда все это лишь из-за страха быть с ним — он бы тут же уехал. Пусть лучше ненавидит меня, находясь рядом.

Я прислонился головой к стене, когда услышал отборный шквал мата откуда-то издалека коридора. Не прошло и минуты, как я увидел Гусмана, который недовольно плелся к нашему номеру. Он был совершенно голый, а на его руке висели сломанные, пластиковые наручники.

— Что за нахуй? — хмурясь, спросил я, когда он, наконец, обратил на меня внимание.

— Эта сука…! — закричал он, но потом резко замолчал, глубоко вздыхая. Он еще раза три пытался продолжить, но по итогу махнул на меня рукой и ушел в номер, громко хлопнув дверью.

По крайней мере, теперь я знал, что чье-то утро прошло еще хуже.

~

Как только Гусман пришел в себя после неудачной ночи, мы собрались в Лабиринт Орта. Там нам нужно было найти тропинку, которая по итогу привела бы нас к статуе Эроса, богу любви. Забавно, потому что из нас всех только Гусман пошел туда, куда нужно. Патрик даже не пытался, потому что сидел в своем телефоне и печатал кому-то смс-ки, а я в это время метался по этому лабиринту, как угорелый. Как будто это и вправду решило бы все проблемы. Вот же бред.

Пока мы катались по городу, то решили, что будет неплохо остаться здесь хотя бы на неделю. Хотя, как мы решили? Патрик предложил, а Гусман с удовольствием его поддержал. Мне было все равно в каком городе или стране Патрик будет меня ненавидеть.

Но мне вдруг стало интересно, почему он так внезапно захотел задержаться здесь. В одном я был уверен — это было как-то связано с тем, что Патрик за сегодняшний день ни разу не выпустил телефона из своих рук. С сестрами он хоть и часто переписывался, но не настолько. Это был кто-то другой.

Мы как раз уже где-то час сидели в баре, который находился где-то в закоулках района Борн, и я понял, что пьян. Чёртовски пьян. Был бы я трезв, мне бы никогда такое в голову не пришло. Но вот он я, собираюсь сделать что-то, из-за чего Патрик меня только больше возненавидит.