Демарин вопросительно глянул на второго соседа по комнате.
– Сергей Иванович Корнеев, главный технолог листопрокатного цеха, – представился тот «по образцу» старшего товарища.
Демарин обратил внимание на то, что ни бутылок, ни закусок на столе уже не было. «Ждали», – понял он. Но вслух произнёс:
– Странно, что вы поселились в этой гостинице, она не самая фешенебельная в Челябинске. «Магмет» экономит на командировках?
– Извините….? – Докшин чуть склонился, подвесив вопросительную паузу.
– Майор Демарин, Дмитрий Евграфович, – представился следователь.
– Дмитрий Евграфович, комбинат, конечно, не любит разбрасываться деньгами, но дело не в этом. Гостиница эта уютная, тихая, мы ведь не развлекаться приехали, наша работа – бумаги, проверка лабораторных исследований. Мы тут всегда останавливаемся, постоянные посетители. И очень тихие, законопослушные гости.
– …Но коньяк всё же был…, – напомнил Демарин.
– Да, недалеко магазинчик, взяли на ужин бутылочку…. Вот, коллега купил. Что тут такого?
– Ничего. Просто оцениваю: могу ли вас допросить официально, под протокол, учитывая недавнее употребление вами алкоголя.
– Боюсь, мы ничем не сможем быть вам полезны. И совсем не из-за коньяка. Около 18 часов вернулись с завода в гостиницу, накрыли себе небольшой столик. Мы с Сергеем Ивановичем однокашники, хотя и в разное время, но заканчивали один горно-металлургический университет, Магнитогорский. Посидели, вспомнили преподавателей, общих знакомых. Потом пришёл с вопросами лейтенант, теперь – вы. Вот и всё. – Развёл руками Докшин. – Впрочем, спрашивайте. Считаю, что, два здоровых мужика, выпив по 150 грамм доброго напитка, вполне способны давать адекватные показания. Как считаешь, Сергей Иванович?
Корнеев, улыбнувшись, сунул руку в шкаф, достал коньячную бутылку.
– Вот, – продемонстрировал он, – не допили даже. Спрашивайте.
(«Шато Тамань», – отметил про себя Докшин. – Тот же коньяк, что и в номере убитой).
– Отлично, – констатировал следователь вслух и тут же спросил: – Николай Александрович, а вы, в каком номере живёте?
– Это дальше по коридору, номер-люкс.
– Тогда пойдёмте к вам. А с Корнеевым ещё раз побеседует мой коллега, старший лейтенант Метелин.
****
Капитан Докшин сидел в кабинете, ещё и ещё раз перечитывая протоколы допросов участников дела. Оперативники поработали профессионально. Картина вчерашнего дня складывалась довольно ясная.
«Итак, – размышлял сыщик, – чужих в гостинице не было, это подтверждают и администратор, и горничные, и камеры наблюдения.
Докшин и Корнеев с водителем Мареевым выехали в шесть утра из Магнитогорска, в 10 они были уже на трубопрокатном. Примерно до 17.00. На проходной можно будет узнать точнее, если вопрос станет принципиальным. Итак, водитель их забрал после пяти часов вечера и отвёз в гостиницу «Уралочка». Это 10-15 минут. Это совпадает с показаниями всех троих. Номера были забронированы заранее.
Конькова, как показывает администратор гостиницы Л.Н. Градова, и об этом есть запись в журнале, поселилась в 12.40, приехала в гостиницу на такси. Вещей не было, только сумочка. Целью визита назвала бизнес, но из гостиницы не выходила. Судя по билетам, приехала из Архангельска. Номер оплачен на сутки. Значит, намечала с кем-то встретиться вечером и утром отбыть. Или – вариант – отбыть в ночь. В этой гостинице она впервые.
Корнеев утверждает, что видел её в коридоре, когда шёл в магазин за коньяком. Докшин и Мареев в это время были в своих номерах.
Примерно в это время горничная гостиницы Н.С. Спирина видела, что кто-то быстро прошёл по коридору, возможно, из номера Коньковой. Но точно сказать не может, так как делала уборку в другом номере и видела тёмную фигуру только секунду в дверной проём. Описать не может, ничего не бросилось в глаза.
Продавщица магазина Л.А. Гартман помнит, что покупателей коньяка «Шато Тамань» было несколько, в том числе – солидный мужчина купил две бутылки. Но утром это было, в полдень или вечером вспомнить не может. По фото никого не опознала. Кассовую ленту снимут после закрытия магазина, завтра можно будет определить точнее.
Водитель Мареев показывает, что, когда привёз Докшина и Корнеева с завода в гостиницу, слышал, что Докшин сказал Корнееву: «Я сейчас пойду к себе, переоденусь, а потом зайду к тебе в номер, поужинаем». Он в номере только умылся и поехал по магазинам. Купил супруге на юбилей большую тарелку-блюдо «ИП Хлебников».
Время смерти Коньковой определяется в диапазоне с 16 до 18 часов. В номере тепло, трупное окоченение могло долго не наступать, входное отверстие небольшое, кровь сочилась медленно, истекла внутрь тела. Так что, убийство могло произойти и на час-другой раньше. Или… за 10 минут до того, как горничная вошла в номер и обнаружила тело».
*****
Коллеги из Поморья сообщают: «Конькова Елизавета Николаевна, 1991 г.р., родилась в Архангельске. Работает секретарём главного геолога ГОК им. Ломоносова И.И. Морковина. В настоящее время находится в отгулах: взяла неделю без содержания «по семейным обстоятельствам». Мать, Конькова Анна Владимировна, утверждает, что дочь поехала в Челябинск в командировку. Такие поездки случались периодически, в разные города, главным образом – в Москву. В Челябинской области дочь упоминала Магнитогорск».
Детективный опыт подсказывал, что дело принимает серьёзный оборот. Все эти люди, в том числе и убитая, оказались в этой гостинице не случайно.
– Привет, ДЕД! – в строгий кабинет вошёл младший лейтенант Акулов, победно глянул на начальника. – Я тут в компьютере полазил. На сайте архангельского ГОКа даны биографии топ-менеджеров. Оказывается, начальник Е.Н. Коньковой – И.И. Морковин – выпускник Магнитогорского горно-металлургического университета. А на сайте университета (тогда ещё – института) есть фото выпускников 1986 года. Среди них: сам Игорь Морковин и Николай Докшин. Вот все распечатки. Получите, распишитесь.
Дмитрий Евграфович взял бумаги: картинка начинала складываться. Он не обратил никакого внимания на несколько фамильярное обращение подчинённого. Инициалы Д.Е.Д. ещё с курсантской скамьи прилипли к нему, как второе имя. Сокурсники вообще перевели «с английского» и панибратски называли его «курсант Смерть». Да, и сейчас нет-нет, да услышишь за спиной: «майор Смерть». Убойный отдел – что поделать…. Тут свои законы общений и взаимоотношений. Свой юмор.
– Ну, и на десерт ещё один подарочек от техотдела, – не прекращая гордо улыбаться, сверху вниз глянул на начальника летёха. – Вот распечатка с телефона Коньковой. Несколько звонков, в том числе – последний, было сделано на телефон, зарегистрированный в Москве на имя некого Сергея Андреевича Попова, 1936 года рождения. Но геолокация показывает, что в данный момент этот телефон находится…(он сделал паузу)… в Челябинске. В Ленинском районе. Примерно в районе гостиницы «Уралочка».
******
Огромные пролёты трубного завода поражали масштабами индустриальной мощи. Двигались валки прокатных станов, по ним шли тяжёлые трубы, рядом работали многосильные краны. Людей в белых халатах и спецовках трудно даже было назвать рабочими, а зелёную лужайку посреди цеха – рабочим местом. И только запах горячего металла выдавал металлургическую суть этого места. Демарина позабавил стенд по технике безопасности, где под табличкой: «Этот человек несёт персональную ответственность за вашу безопасность» висело… зеркало.
«Доходчиво, – хмыкнул про себя следователь. – Да, «белая металлургия», культивировавшаяся на трубопрокатном, совершенно преобразила некогда грязное производство. Вот, почему командированные не боятся приезжать сюда в светлых костюмах».
Докшина он нашёл в отделе технического контроля, в кабинете начальника. Тот деловито подписывал кипу документов.
