Этан чувствовал, что становится героем, в честь которого будут называть улицы и ставить памятники, после его скоротечной победы.

Уже достаточно скоро всё было продумано до мелочей, идеально распределено и полностью готово к бою. Оставалось только самое сложное. Привлечь Мэттью. У Этана было для него особое задание. Он посмотрел на брата, сидящего напротив. Его хмурое лицо не внушало ничего хорошего, но оно хотя бы не так раздражало, как его жалкое лицо.

Этан потёр ладони:

– Что ж, для тебя у меня самое важное задание. Как насчёт протаранить ворота филиала чистильщиков на огромном грузовике?

Мэттью покачал головой:

– Я надеюсь, ты шутишь.

– Не-а. – осторожно протянул Эт.

– Ну ладно.

«Что?» Он посмотрел на него с недоверием.

– «Ну ладно?» Я надеюсь, ты понимаешь – это самая важная часть плана. – Он откашлялся – Я действительно могу доверять тебе?

– Ну а если б не мог, я бы сейчас здесь сидел?

«Логично». Мэтт продолжил:

– Да, я против насилия, но я подумал… Что бездействие ещё хуже. Поэтому ладно. Кровь всё равно будет на твоих руках. Надеюсь, ты к этому готов.

– Спасибо, Мэттью.

Он искренне улыбнулся, в отличие от своего собеседника, в глазах которого застыло мрачное отчаяние.

На акции протеста.

Этан выступал с небольшой речью на импровизированной трибуне, пока всем желающим раздавали красные комбинезоны. Он говорил пылко, говорил с жаром, а одобрительный гул мятежников омывал его как волны океана. Этан чувствовал на себе пристальный и любящий взгляд Хейли. Она восхищенно улыбалась, как и всегда, смотря на него. Он не придавал этому никакого значения. Люди часто ему улыбались. Наверное, он просто оказался счастливым обладателем располагающих черт лица.

Ему нужно было чётко уловить момент всеобщего безумия, момент, когда любые барьеры, в головах этих людей будут сняты, момент, когда они согласятся на всё, что он скажет. И правильно сделают, что согласятся, ведь это для их же блага!

Толпа представлялась ему единой системой, даже организмом. Он кричал свои лозунги, и толпа отвечала эхом, качалась из стороны в сторону, покрывалась волнами, как беспокойное море.

Однако, одно лишь действие могло так просто разрушить этот механизм, вывести его из равновесия, посеяв вокруг панику и ужас.

Из-за того, что Этан не знал, когда именно начнется стрельба, он постоянно находился в напряжении.

Тем временем чистильщики уже построились на площади, но ещё не предпринимали никаких мер. Они стояли стенка на стенку с мятежниками, опустив щиты и забрала своих синих шлемов. Этан очень хотел бы, чтобы чистильщики первыми пошли в наступление. И этот момент, несомненно, должен был настать уже очень скоро.

Он улыбался и приветливо махал руками, под бурные возгласы и аплодисменты людей внизу. Людей, которые скоро отправятся вершить великое, по его приказу.

Этан, как мог, старался раззадорить толпу:

– Я лучше умру, чем попаду в изоляцию, лучше сдохну, чем прогнусь под их систему! Но я не призываю вас к смерти. Я призываю вас вершить правосудие здесь и сейчас, и не даться им в руки! Никто не сможет вас заставить!

Мятежники откликнулись гулким эхом, но мнимый контроль начал рассеиваться. Они были на пределе и вот-вот кинулись бы на чистильщиков.

И вот, когда их крики стали откровенно свирепыми, Этан понял, что момент настал. Пора было переходить к основной части. Он набрал в лёгкие воздуха и прокричал:

– Вы готовы дать отпор? Готовы взять их штурмом?

Одобрительный возгласы наполнили воздух.

Ждать было нельзя. Раздались выстрелы, чистильщики решительно двинулись вперёд, но толпа просто сжирала некоторых из них. Мятежники стремились пролезть под щиты, лезли друг по другу так, что у упавших однажды подняться уже не было шансов. Они напирали огромным тараном, и безупречный строй синих оказался разрушен.

Он услышал голос Пэйдж в наушнике:

– Их больше, чем мы думали.

Он слез и схватил рацию:

– Насколько больше?

– Ненамного, но они вооружены. Несколько наших уже легло.

– Хорошо.

«Хорошо». Так странно, ведь это действительно хорошо, это необходимо для следующего этапа. Ему на секунду стало не по себе, но он мгновенно подавил всякие сомнения.

Холодный свет прожектора, мелькающие лица, суматоха. Бойня была запущена, и он поспешил перейти к следующему этапу.

Этан подозвал к себе брата, и они вместе прошли к кабине грузовика. Фура и правда была огромной. Такой огромной, что всё вокруг сразу становилось каким-то незначительным, невзрачным. Это усиливало давно растущее внутри него ощущение превосходства.

Мэтт нервно потёр руки, не торопясь занять место водителя. Он судорожно переспросил:

– Так что именно мне нужно сделать?

Этан нетерпеливо отозвался:

– Протаранить те ворота – он указал пальцем.

Волнение. Чувствовалось буквально в воздухе, как близкая гроза. Мэттью тяжело вздохнул:

– Я не понимаю, как вы вообще это делаете?

Пэйдж, внезапно появившаяся из толпы поинтересовалась:

– Делаем что?

– Ну, не знаю, вершите хаос и безумие.

– А, да это не сложно – несмотря на безразличное лицо, в её голосе слышалась лёгкая улыбка – Представь, что всё вокруг происходит под «Smells like teen spirit»1*.

Этан торопливо подметил:

– О да, прекрасная песня! Ну что, поехали?

Мэттью пробормотал:

– Под «Smells like teen spirit»? Ну да, ну да… Как там начинается то?

Пэйдж робко напела:

– Заряжайте ружья, и собирайте друзей…

Он прервал её:

– Спасибо, я вспомнил.

Мэтт наконец-то соизволил залезть в кабину.

Он грустно попросил Этана:

– Пристегнись.

Напоминает хмурого таксиста.

Дорога, наконец, поползла под тяжестью колёс. Серые ворота приближались с каждой секундой.

Они были уже совсем близко, несколько секунд отделяли мир вокруг от абсолютного хаоса. И то самое спокойствие в глазах брата, знакомое с детства.

Оно указывало на то, что ситуация катастрофическая, но Мэттью со всем справится и беспокоиться не о чем. Прям, как когда их ловили на прогулах в школе… Неуместное сравнение, разумеется.

Последние дни пролетели так стремительно, и вот уже грохочущая фура мчалась прямиком в тыл врага. Двигатель гудел, а руки Мэттью напряженно сжимали руль. Этан тысячу раз пожалел, что не научился водить. Он дождаться не мог. Когда же, наконец, свершится месть. За всю ту ложь, за всю ту несправедливость… Он буквально пылал гневом, но уже чувствовал близость возмездия, да, оно было так близко…

Звуки бьющегося стекла. Фура торжественно влетела в ворота.

Если само столкновение, казалось, произошло в замедленном действии, то сразу после него время будто ускорилось в три раза.

Он выпрыгнул из грузовика и уловил голос Мэттью:

– Подожди, что мне делать?

Этан взбешенно предложил:

– Если хочешь, можешь посидеть в машине.

Мятежники толпой хлынули к зданию, вдохновлённые тем, что не заметить их уже, кажется, просто невозможно.

Сердце бешено стучало, разум омывали волны воодушевления. Эйфория красила всё вокруг в теперь его любимый красный цвет. Агрессивно-дерзкий, отчаянно-красный.

Ярости мятежников хватило ненадолго. Когда появились первые жертвы их решимость начала таять.

Как же так…

Этан полез в первые ряды, чтобы подать пример.

Пуля просвистела возле виска, ему пришлось спрятаться за какой-то фургон. Он обнаружил там пару своих последователей – ни живых, ни мертвых и узнал в них Хейли и её брата.

Хейли, кажется, была ранена, она судорожно прохрипела:

– Мы не прячемся, не подумай…

Он перебил её:

– А что вы делаете?

Этан посмотрел на них снисходительно, и, не дождавшись ответа, сказал: