Мать Трумэна сказала бы, что Огастес безумен, как Шляпник. Сам Трумэн предпочитал слово псих.

– Что-то такое слышал. Ты в это веришь?

Огастес энергично закивал:

– Еще бы. Знаю на собственном опыте. А как бы иначе, по-твоему, она втянула меня в эти двухнедельные отношения?

Шеф полиции предпочел не вдаваться в подробности.

– Как думаешь, зачем кому-то убивать Оливию Сабин?

– Ну, знаешь, ведьму убить непросто. Это может сделать только очень могущественный человек. Наверное, она разозлила кого-то своим заклинанием. Обанкротила или рак наслала… – Старик прищурился: – Примерно тем же занимается правительство. Но вряд ли Оливия работала на него, согласен?

Похоже, Огастес снова взялся за свои теории заговора.

– Насколько я знаю, не работала.

– Ты ведь в курсе, что мировое правительство старается сократить население Земли до пятисот миллионов? Так его легче контролировать. И сокращать совсем несложно: вакцинации и бутилированная вода делают за него всю работу.

– Мировое правительство? – машинально переспросил Трумэн.

Черт. Теперь он никогда не заткнется.

– Вот именно. Они прячутся под маской ООН, но это только маска. Организация, которая по-настоящему контролирует всех, – она как осьминог. Его щупальца сеют хаос во множестве стран. Они хотят добиться абсолютной власти над миром и для этого сеют среди людей раздор и недовольство.

Словно Гидра из комиксов про Капитана Америку.

– Огастес, ты не слишком много фильмов смотрел?

Макги только отмахнулся:

– Знаю, тебе хочется услышать что-нибудь еще про Оливию Сабин. Она, образно говоря, пережевывала мужчин и выплевывала. Присмотрись к ее дочке: она тоже ведьма. И куда сильнее своей матери.

– К Саломее?

Старик перекрестился, чем удивил Трумэна.

– Вот именно. Нечестивое отродье. Ты понимаешь, о чем я.

Вообще ничего не понимаю.

– Что?

Огастес нахмурился в нетерпении.

– У нее не было отца. Оливия как-то сказала мне, что хочет ребенка, но никак не может найти достойного кандидата. – Он фыркнул: – Заставляла всех использовать презервативы – уж не знаю зачем. Таблетки не просто так придуманы.

Нет, я точно не стану читать ему лекцию, как правильно предохраняться.

– И кто же отец Саломеи?

Макги огляделся по сторонам и, убедившись, что рядом никого, прошептал:

– Демон.

Трумэн потерял дар речи. К счастью, как раз принесли его заказ. Он откусил сразу два больших куска и стал медленно жевать в поисках подходящего ответа, чтобы Огастес прекратил нести безумную чепуху.

– Гм. Демон…

Да уж, ответ просто блестящий.

– Никто не знал о ее беременности. Однажды она просто появилась сразу с ребенком, – старик мрачно кивнул.

– Любопытно. – Трумэн откусил еще кусок, не зная, что еще сказать.

– Ее дочь – отродье зла. Это видно по ее глазам.

– Ты встречал ее?

– Нет, но слышал о ней.

Дейли вздохнул:

– Все говорят, что мать и дочь ссорились, дрались – в общем, жили как кошка с собакой. Если дочь действительно пропала, значит, убийца прямо у вас под носом.

– То, что они ссорились, еще не значит, что Саломея убила свою мать.

Тихий домик в лесу не походил на место, где постоянно случаются ссоры и драки. Там все чисто и опрятно. Даже домашних животных держат.

– И с чего бы она бросила ребенка?

Кустистые брови Огастеса взметнулись вверх:

– Ты видел ее ребенка?

– Да. Милое дитя.

– Еще одно нечестивое отродье. Говорят, на этот раз отец – фейри[3], а не демон.

Трумэн начал закипать:

– Знаешь, Огастес, твоя «информация» – не более чем злые сплетни. Я встретился с этой девочкой. Она добрая и заботливая, а гибель бабушки стала для нее большим ударом. – Он выбрался из-за стола, выудил из бумажника двадцатидолларовую банкноту и сунул под стакан. – Если я услышу, что ты продолжаешь распространять этот бред, то лично вколю тебе десяток вакцин. И заставлю выпить кучу бутылок с водой.

Дейли кивнул официантке, смотревшей на него округлившимися глазами, забрал бургер вместе с салфеткой и вышел из закусочной. Прогулка до полицейского участка по холоду не остудила его злость. Он жевал на ходу.

Проклятый старый сплетник. Распространяет гадости про ребенка…

Он вспомнил эльфоподобное личико Морриган и ее хрупкое тельце.

Фейри?

Шеф полиции решительно выбросил эти мысли из головы.

Неужели эта несчастная семья подверглась остракизму только из-за слухов? Слухов, которые мусолят десятками лет?

И куда подевалась Саломея Сабин?

Мерси не могла заснуть.

После насыщенного событиями утра она отправилась домой в надежде проспать весь день, но, когда стала принимать душ, мозг словно переключился на определенную частоту и уже не выключался. Она промаялась в постели целый час, пытаясь выбросить из головы израненное тело Оливии и заплаканное личико Морриган.

Невозможно просто взять и забыть это. И Мерси поехала на работу, собираясь нарыть информацию об Оливии Сабин.

Пусть это и не ее расследование.

Когда она шла через парковку, из черного «Рендж Ровера» выбрался высокий мужчина:

– Агент Килпатрик?

Мерси остановилась, сжав перцовый баллончик в кармане куртки. Такие имелись у нее в каждой куртке.

У незнакомца были светло-каштановые волосы, которым не помешала бы стрижка. Очень загорелый, хотя на дворе январь. Куртка явно из дорогого спортивного магазина, зато тяжелые сапоги видали виды. Он миролюбиво поднял руки, сверкнув очаровательной улыбкой.

– Меня зовут Майкл Броуди. Я журналист «Орегонца».

Мерси слегка расслабилась, но баллончик не выпустила.

– Чем обязана?

– У нас с вами общая подруга – Ава Маклейн.

Мерси и Ава были коллегами по портлендскому отделению ФБР.

– И?..

Прежде журналисты никогда не интересовались Мерси, но она слышала жалобы на их назойливость от других агентов, занимавшихся громкими делами.

– Хотел бы побеседовать с вами об убийстве Малколма Лейка.

Зеленые глаза Броуди смотрели пристально, по-ястребиному.

– Кого?

Броуди нахмурился:

– Судьи окружного суда Орегона.

Мерси понятия не имела, о чем он.

– Впервые слышу об этом. Его убили?

– Прошлой ночью.

Вчера Мерси не поехала на службу и работала дома, не включая телевизор и не выходя в Интернет.

– И как это связано со мной?

Журналист бросил взгляд на часы.

– Никто еще не уведомил ваше отделение ФБР? Серьезно? Не может быть, чтобы я стал первым.

– Вчера меня не было в офисе, а сегодня я еще не успела добраться до него. – Килпатрик показала на дверь: – Из-за вас.

– Сегодня утром вы были на месте убийства Оливии Сабин, верно?

Килпатрик промолчала.

Мужчина кивнул, как будто ему ответили «да».

– Ей нанесли несколько глубоких ножевых ран, так?

Мерси сохраняла бесстрастное выражение лица, но внутри нее уже поселилась тревога.

Откуда СМИ узнали, что я была там? Кто проговорился?

– Судью Лейка обнаружили у него дома с похожими ранениями. Пока это не разглашается.

– А вам откуда известно? – выпалила ошеломленная Мерси.

Броуди улыбнулся:

– У меня свои источники.

Неприятный типчик. Ава никак не может дружить с таким.

– Сейчас я пытаюсь понять, почему такую важную фигуру, как судью Лейка, убили точно так же, как старуху в лесу. Насколько я знаю, единственное, что их связывает, – это то, что судья когда-то тоже жил в этих краях.

– Ничем не могу помочь. Свяжитесь с полицией округа Дешутс. Это их расследование.

– Уже нет. Из-за сходства этих двух убийств – а дело судьи, естественно, ведет ФБР, и этим занимается наша общая подруга Ава – дело Оливии теперь тоже передано ФБР.

Мерси потеряла дар речи.

ФБР будет расследовать убийство Оливии?