От таких обвинений, да еще, по сути, совершенно справедливых, мне словно последние тормоза сорвало. Злость на ее обман, нежеланное чувство вины за собственные действия, разочарование от провала хорошего плана, — даже двух! — смешались в совершенно немыслимый коктейль.

Но больше всего выводило из себя то, что всем своим поведением, словами и действиями, Радмила ясно дала мне понять: как мужчина я ее не интересую. Бесило просто невероятно! Кто угодно, только не я! Тем более, что даже на уровне физиологии отклика ее тела я не чувствовал. А он есть всегда когда, кто-то испытывает к тебе положительные эмоции или влечение, как к представителю противоположного пола

Ничего. Совсем. Пусто.

В то время, как я сам глаз не могу отвести от этой девчонки! Даже зная о ее лживости, равнодушии и беспринципности, не могу не признать что сейчас она выглядит просто красавицей. И манит, тянет к себе, разжигая в душе желание прикоснуться, прижать к себе, утвердить свои права.

Дихолова привязка! Никогда не думал, что сопротивляться ей будет настолько трудно.

Захотелось побиться головой обо что-то твердое или взять и тряхонуть ее хорошенько, чтобы хоть у одного из нас мозги встали на место. Последний вариант чем-то понравился больше. Стремительно сократив разделяющее нас расстояние, я схватил Радмилу за плечи и пару раз встряхнул, чем вызвал испуганный писк девчонки, даже не попытавшейся вырваться Правильно делает, я сильней!

Но именно ее беспомощность и явно проступивший страх окончательно меня подкосили. Не разжимая рук, я склонился ниже, чтобы наши лица были на одном уровне и заговорил будто сам с собой:

— Да что же в тебе есть такого, то я ни о ком больше и думать не могу! Спасть не могу — снишься, работать не могу — все мысли о тебе. И даже снять привязку не могу — отталкиваешь, гонишь! Отпусти меня, Радмила, слышишь? Пожалуйста, отпусти…

Последние слова уже не произнес, простонал, внезапно накрытый волной усталости и безысходности. Никогда со мной такого еще не случалось. Мне было плохо: эмоционально, физически, душевно, а ей как будто все равно: стоит, глазами на меня растеряно хлопает. Словно сейчас заплачет.

А потом вдруг немыслимым способом извернулась, прихватила меня за воротник, резко дергая на себя. И откуда только силы взялись? А в следующий момент приникла ко мне поцелуем: крепким, злым с легким привкусом соли на губах. И тело, словно огнем опалило, распаляя желание, заставляя руки сжаться, крепче прижимая к себе строптивую землянку, жадно лаская изгибы податливого женского тела.

Вот только увлечься и перейти черту нам не дали. Громкое «Ой!» отрезвило и вынудило оторваться друг от друга, но дело было сделано. Нас уже заметили. Катерина и Таваль стояли у поворота дорожки, причем на лицах обоих читалось самое настоящее потрясение.

Мда, наворотили мы дел. Только что окончательно закрепили привязку. Да еще и при свидетелях. Теперь обратной дороги точно нет.

Хотя, может быть оно и к лучшему?

Глубокий вдох, выдох и мы с Радмилой встречаемся взглядами. И пусть в ее глазах растерянность и смущение, но есть что-то еще, что воскресает во мне надежду на благополучный исход. Не равнодушна. Вовсе нет. А что уж там — разберемся позже. Любую эмоции можно переплавить в любовь, даже ненависть. Кроме равнодушия. Но его больше нет. Хорошо…

Вновь посмотрев на дорожку, друга с женой я там уже не обнаружил: видимо успели быстро уйти. Поняв, что сейчас они тут лишние. Похвальная тактичность. Так же, как и забота о подруге. Роковая для меня.

И тут вдруг так легко стало и радостно, словно огромный груз с плеч сбросил. Не сдерживая распирающие грудь положительные эмоции, я громко и счастливо расхохотался.

— Ты чего? — непонимание, опаска, растерянность Радмилы показались мне сейчас очень забавными, что породило новый приступ смешливости, с которым мне удалось справиться только через пару минут.

А как смог нормально говорить, сразу же объяснил простую и очевидную для меня вещь.

— Все отмучился. Больше никаких привязок!

— Полегчало? Всего от одного поцелуя?

— В некотором роде. Можно и так сказать, — да уж, теперь о множественном числе можно забыть раз и навсегда. Останется на всю жизнь одна единственная, для нас двоих. Надо только теперь как-то донести это до Радочки.

— Хорошо, — надеюсь, мне не послышалось разочарование в ее голосе? Это хороший признак. — Я… рада, что привязка прошла и ты можешь со спокойной душой вернуться к своей прежней жизни. Отпусти мен, пожалуйста.

Сказав это, девушка дернулась, пытаясь отстраниться, но я не пустил, прижав ее голову к груди и наслаждаясь ощущением девушки присутствия рядом.

— Ну, уж нет, жена! Теперь я тебя никуда уже не отпущу! Зря что ли яблоки на иве поспели? К тому же, мы только что при свидетелях подтвердили, что стали парой. Древний иперский обычай. Настоящий. Именно он лег в основу того, что брачующаяся пара после свадебного танца именно поцелуем окончательно закрепляет привязку за обоими и подтверждает, что бракосочетание свершилось. Но ты землянка, и привязок у вас нет. Значит, я сделаю все возможное, чтобы и ты тоже полюбила меня. Я же вижу, что ты не так холодна, как хочешь казаться.

— Ты мне с первого взгляда понравился, — прошептала тихо, пряча лицо у меня на груди. — А потом обидел сильно. И сейчас страшно, что все это новый, еще более изощренный обман.

— Больше никакой лжи! И чтобы ты поверила, что я говорю правду, обещаю, что не притронусь к тебе больше до тех пор, пока мы не поженимся сначала по земным обычаям, а потом по империанским.

Сказал и отпустил ее, отступая на шаг назад. А Рада внезапно потянулась ко мне и сама обняла, улыбаясь..

— Трогать можешь. А вот с брачной ночью и правда придется немного подождать. Пока не поженимся.

Не ожидал! Но сказать, что обрадовался — это ничего не сказать! Возликовал! Ведь это значит что Рада ко мне более чем неравнодушна. Этим надо воспользоваться, чтобы как можно быстрее закрепить нашу связь.

— Тогда, чего же мы ждем? Давай прямо сейчас пойдем к Марку и попросим организовать нам сегодня брачную церемонию?

— С ума сошел? А подготовка? А девичник? А платье, наконец?! Я же один раз всего замуж выхожу. Вот пусть и будет все как положено. Чтобы не жалеть потом об упущенных вариантов и не мечтать о повторном замужестве ради платья.

— А вот это — вряд ли. Разводов у нас нет, — тут же поставил ее в известность, чтобы все было понятно раз и навсегда.

— Ну и ладно. Вот только свадьбу я хочу настоящую. Сможешь все устроить? — обеспокоенно заглянула мне в глаза, с волнением ожидая ответа. Похоже, для нее это и вправду важно.

— А куда я денусь? Хотя для меня ты и так уже жена. Но если тебе важны все эти формальности — сделаем!