Алекса прошла мимо, громко стуча каблуками. Эмма ее удивляла. Вроде девочка взрослая и довольно не глупая, чтобы не заметить, что этот парень из себя представляет.

Если ночное происшествие почти убедило Ал в том, что в нем можно отыскать достойное поведение, то сегодняшнее утро показало обратное. Все, чем заинтересован Паша – это секс. А вчерашнюю его помощь можно оправдать только разве что тем, что он живет у нее в доме и почувствовал обязанность что-то сделать для той, чей отец позволяет «не ограничиваться в средствах». Это сродни платы за материальные блага. Не удивительно, если и правда счета выставлять начнет.

Сволочь!

– Алекса, – внезапно послышалось сзади, стоило ступить на тропинку, ведущую к центральному входу университета.

Через секунду на локоть Фостер легли мужские пальцы, разворачивая к себе лицом.

Она от неожиданности чуть не упала, зацепившись носком туфли за плитку.

Колин протянул вторую руку, подхватывая ее и притягивая к себе, но ожидаемо был тут же остановлен.

– Что ты делаешь? – Алекса недовольно отстранилась, чувствуя, как лодыжку неприятно тянет.

Внутри рождалось противление, а прикосновения любимого парня не вызвали необходимой радости, возбуждая лишь злость на то, что испугал ее и чуть не стал причиной вывиха.

– Я звонил тебе полночи, – словно не замечая холодности, Филлипс насильно сплел их пальцы и все же притянул любимую к себе за талию. Поцеловать, правда, удалось только в щеку, потому что губы девушка вовремя отвернула. Ссадина на брови и разбитая губа красноречиво напомнила о причине того почему видеть его не было ни малейшего желания.

– Желания общаться с тобой не было.

– Почему? Ты злишься до сих пор что ли? – искреннее удивление на лице парня заставило взглянуть на него.

– Я не злюсь. Я в недоумении. Отпусти меня, наконец! – высвободившись из удушающего захвата, Ал отшагнула назад.

Не привыкшая выяснять отношения на людях, Алекса пошла в сторону, точно зная, что Колин последует за ней. Не хватало еще, чтобы темой дня стала их ссора. Студентам только повод дай, обжуют со всех сторон. Остановилась около дерева неподалеку от входа в университет.

– Ал, в чем дело? – словно действительно не понимая, допытывался Филлипс.

– Как понимать то, что случилось вчера?! – попрекнула, разворачиваясь лицом.

Алекса раздраженно выдохнула, чувствуя, что воспоминания прошлой ночи атакуют сознание подобно навязчивой мошкаре в летний вечер. Она и правда поступок парня понять не могла. Колин прежде никогда так себя не вел, хотя раньше компания и не попадала в настолько опасные ситуации. Это впервые. Но на поле, со своей командой он всегда шел вперед и если были какие-то недопонимания стойко отстаивал ребят, а тут…

– Серьезно? – рявкнул Колин, но тут же осекся, встречая предупреждающий взгляд Алексы. Провел пятерней по волосам, стараясь успокоиться. – Что случилось? Я решил вывести свою девушку из опасной зоны, чтобы обезопасить ее! Зная пацанов, практически ежедневно пропадающих в качалке, я мог ручаться, что с ними все будет в порядке и за себя они постоят. А у меня есть девушка. Та, за кого я отвечаю! На весах выбора у меня всегда первостепенно стоишь ты. И каково было бы, если бы я сказал: «Постой, любимая, я сейчас помашу кулаками, надеюсь, с тобой ничего не случится за это время»? Ты не считаешь, что тогда бы я был полным мудаком в твоих глазах? Хотя, похоже, я сейчас именно им и являюсь.

Пнув траву кроссовком, Колин зашагал из стороны в сторону, а Алекса задумалась.

Мысли зажужжали, сопоставляя его слова с событиями. А ведь он прав. Случилось как раз то, что Колин сейчас и описал. Когда его не оказалось рядом, поблизости тут же нарисовался тот отморозок. И если бы не Паша…

Так, стоп! Хватит! Тряхнула головой, крепко сжимая зубы.

Почувствовала себя глупо. Какая муха ее вчера укусила? Злость на Колина выросла буквально из ничего, заставляя поверить в его трусость, а все потому, что большинство мыслей занимал этот Паша. Видимо, поэтому она и злилась. Только на себя, а не на Колина. На то, что мысли были заняты не тем, кем надо…

Стало тошно от самой себя и обвинений того, кто этого не заслуживает. Колин хотел как лучше, а она устроила на ровном месте выяснение отношений.

Взглянула на парня, что вымещал злость на газоне.

– Ладно, прости, – сказала тихо, сдаваясь. Кажется, она действительно ошиблась. Филлипс тут же остановился, оценивая ее состояние и использовал эту слабость, чтобы утянуть блондинку в объятия. – Ты прав. Я бы, наверное, поступила также.

– Конечно прав. Я же люблю тебя, детка! – мужские губы коснулись ее, а язык тут же нырнул в рот.

Обрадованный парень буквально взял нахрапом.

Алекса даже не сразу вспомнила, что находилась около центрального входа, поэтому и отстраниться не успела. Чувство вины оказалось сильнее, позволяя целовать себя на людях.

– Я заслужил прощения? – серые глаза посмотрели в упор после долгого поцелуя, и, конечно, Ал кивнула.

– Да.

– Сегодня ночью покажешь? – усмехнулся мартовским котом, а в глазах зажглось желание.

– Покажет – покажет, – насмешливый голос Эммы нагло вторгся в их уединение.

Находясь в объятиях Колина, Алекса повернула голову и почувствовала, как снова нарастает пульс. Вероятно, ей нужно привыкать видеть подругу с этим Пашей, который стоял рядом, засунув одну руку в карман, а в другой держа сигарету и затягиваясь. Эмма дорогим украшением висела на его плече.

– Привет, – чмокнув ее в щеку, подруга также поцеловала и Колина.

– Привет.

– И ты здесь? – презрительно цокнул Филлипс, отворачивая лицо от сигаретного дыма, который брюнет не стесняясь выпускал в их сторону.

– Считай, что уже нет. У меня непереносимость фейковой идиллии, – съязвил Паша и таким взглядом Алексу окатил, словно насмехался над чем-то.

– Здесь курить запрещено! – упрекнула она в ответ.

– Серьезно?

Позер картинно округлил глаза, а потом медленно поднес сигарету к губам. Под обстрелом трех пар глаз с наслаждением поглубже затянулся, ощущая, как дым проникает в каждую клетку, и выпустил ряд колечек вверх.

– Как вам должно быть скучно здесь жилось, да, Эмма? – противные ямочки на щеках вызвали оскомину на зубах Фостер.

Ее едва не затошнило, когда подруга, прикусив губу, растеклась перед этим клоуном приторным мороженым.

– Теперь нет, – мурлыкнула, облизывая брюнета глазами. Могла бы, наверное, прямо здесь разлеглась, а этот и рад был бы.

Паша хмыкнул.

– Я пойду, – затушил сигарету о край урны и выкинул туда же.

– Вечером приедешь? – поймав брюнета за рукав, Эм заглянула в карие глаза.

– А ты очень хочешь? – все так же улыбаясь, Паша склонил голову на бок.

– Хочу. Очень.

И в этом диалоге Ал прочла невысказанное обещание томной ночи. Инстинктивно прижалась крепче к Колину. Захотелось ему тоже устроить вечер погорячее.

Не ответив, Паша отправился вверх по ступеням.

Но перед этим успел отвесить Эмме неприличный шлепок по заднице, за который Кэмпбел наградила его многообещающим взглядом, вместо того, чтобы отбить руки.

Наглая сволочь, не уважающая женский пол! И подруга – дура, позволяющая такое поведение.

– Может, останешься? – брюнетка изящно поползла по постели, виляя упругой задницей и надеясь, что подобные штучки помогут ей удержать гостя на целую ночь.

Паша застегнул ширинку, не оценив женских стараний. Нет, Эмма была очень даже неплоха. Девчонка точно знала толк в том, как сделать качественный минет, а потом еще и громко покричать, пока Дубнов трахал её сзади, но разве этим его удивишь? В последние месяцы таких как Эмма под ним было порядка двух, а то и трех десятков. Все одинаковые. Он даже имена их не все помнил, хотя раньше удивлялся Борзому, как тот мог так запросто перепутать Олю с Катей. А теперь понял. Очень даже легко, когда не стараешься запомнить или выделить кого-то.