– Ага. Но я обещал.

– Что такое обещание, данное рабу?

– Я всегда держу свое слово.

Двери в комнаты рабов можно было отпереть только с главного пульта. Я заставил Веру отвести меня туда и отключил блокировку. Мне хотелось найти Хенка и сообщить ему об этом, однако времени было в обрез. Рабы смогут и сами обнаружить, что свободны. Я сделал все, что в моих силах. Теперь надо было торопиться.

Мы с Верой пронеслись по коридорам, миновали шлюз и оказались внутри корабля. Я задраил люки и начал готовиться к старту.

И вдруг услышал, как включилась чертова связь и тихий твердый голос Седрика Смита произнес:

– Вы ведь не собираетесь покинуть нас так скоро, Флетчер?

Я постарался закрыть Веру и повернулся к экрану. Почти в тот же миг на нем возникло изображение губернатора.

– Мне очень жаль, но я тороплюсь, – сказал я ему. – Я как раз собирался сообщить вам, что сильно отстал от графика.

– А моя дочь совершенно случайно не с вами? – поинтересовался Смит.

Черт возьми, я даже не знал, что отвечать – «да» или «нет»!

В конце концов я решил, что скрывать правду бессмысленно. Наверняка он и так все знает.

– Я повез ее по магазинам! – воскликнул я в порыве вдохновения. – Вам, небось, ни разу и в голову это не приходило? Молоденькие девушки обожают делать покупки. Я свожу ее на Землю, а через пару недель мы вернемся обратно.

Смит буквально онемел от такой наглости. Воспользовавшись паузой, я отключил магнитные якоря, удерживавшие корабль на поверхности астероида. Мы медленно поплыли в сторону.

– Как мило с вашей стороны, Флетчер, что вы решили взять на себя заботу о моей дочери, – сказал наконец Смит. – Премного вам благодарен. Но знаете, я думаю, что и сам неплохо справляюсь с этой задачей.

Он повернулся к панели управления и нажал на какую-то клавишу. С обеих сторон от моего корабля появились две огромных механических лапы с железными крюками на концах. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что эти штуки успеют схватить нас раньше, чем мы улизнем.

Тут Вера, прятавшаяся до сих пор за креслом пилота, вышла из своего укрытия.

– Ты всегда отравлял мне жизнь! – пронзительно закричала она. – Ни разу не выполнил ни одной моей просьбы, даже когда я была маленькой девочкой! Маму я любила больше, чем тебя, а сейчас даже не могу вспомнить, как она выглядела! Отпусти меня, папа! Разве тебе трудно снять для нас с Недом квартиру где-нибудь в Париже? Ну пап, ну пожалуйста!

Губернатор растрогался – это видно было по его лицу. Однако он довольно быстро взял в себя в руки и ответил:

– Я бы с удовольствием подарил тебе все, что ты хочешь, Вера. Поверь мне! Но я не могу. Пока не могу. Мой эксперимент гораздо важнее отдельной человеческой жизни.

– Ты всегда так говоришь! – крикнула Вера.

– Потому, что это правда. Мне очень жаль, боюсь, что вы не сможете улететь.

– И все-таки мы улетаем, – сказал я.

Смит покачал головой.

– Вы совершенно беспомощны. Конечно, вы способны нанести моему астероиду поверхностные повреждения, но, уверяю вас, их легко будет исправить. Я вас поймал.

– Так просто меня не возьмешь, – возразил я. – Корпуса наших кораблей сделаны из очень неплохой стали. Не вижу вокруг ничего, что смогло бы ее пробить.

– А кто вам сказал, что я собираюсь пробивать дыру в вашей жестянке? Есть и другие способы. Например, такое чудо, как электричество. Можно пропустить через ваш кораблик пару миллионов вольт. Я уверен, доктор Ханн поможет мне это организовать. Как вам нравится моя идея, а, Флетчер?

– Вашей дочери это может не прийтись по вкусу.

– Если вы и в самом деле любите Веру, – сказал Смит, – вы, конечно, отошлете ее обратно, не дожидаясь, когда я атакую корабль.

– Никуда я не пойду! – заявила Вера. – Я останусь здесь.

– В любом случае, – продолжал Смит, – я не собираюсь атаковать вас, пока вы не вынудите меня. У меня есть одно предложение.

– Меня не интересуют ваши предложения, – ответил я и протянул руку, чтобы выключить интерком.

– Давай все же послушаем, – предложила Вера.

– Откройте люки, – сказал Смит. – Выходите наружу, оба, и я сделаю вас своими полноправными партнерами. И никаких ограничений – кроме одного. Вы с Верой должны оставаться здесь. Я имею право регистрировать браки. Вы даже можете провести медовый месяц на одном из частных астероидов – с одним условием: вас будет сопровождать капитан Лопес. Он проследит, чтобы вы вовремя вернулись.

– Нет!

– Я предлагаю вам подумать еще раз. Наверное, мне следовало сразу все объяснить. Но вы же сами понимаете, как это непросто. Да и почему я должен изливать душу первому встречному? Да, вы поладили с моей дочерью. Что ж, я не против. Я даю вам свое родительское благословение. Только сначала вы должны меня выслушать.

– Валяйте, – сказал я.

– Вы считаете меня чем-то вроде воплощения зла в этом мире. Думаю, вы назвали бы происходящее здесь бессовестной эксплуатацией.

– Весьма точная формулировка, – согласился я. – Вы что, намерены с ней спорить?

– Нет. Но все это делается ради великой цели. Вы представляете, мистер Флетчер, какие возможности откроются перед нами, когда мы по-настоящему научимся использовать психическую энергию?

– Я думаю, вы получите кучу денег за патент.

– Жалкая, недостойная мысль, даже если считать ее сарказмом. Вас, мистер Флетчер, никогда не поражало несоответствие между разумом человека и уровнем его достижений? Дух наш может спускаться в глубочайшие бездны и подниматься выше самых высоких вершин. Мы создаем бессмертную поэзию и постигаем сокровенные тайны природы. И в то же время живем, как дикие звери. Сейчас на Земле мир, но это явление временное. Стоит только одной из великих держав позавидовать богатству другой, и сразу такое начнется… История человечества – это история войн, вызванных социальной нестабильностью. А причина одна – мы не умеем сочувствовать. Точнее, не умеем сопереживать. И отсутствие этого дара не позволяет человеку использовать все возможности мозга. Человечеству просто необходима психическая энергия – назовите ее телепатией, ясновидением или телекинезом. Единственный способ получить ее – это проделать ту работу, которой занимаемся мы с доктором Ханном, то есть попытаться связать вместе разумы отдельных людей, научить их действовать согласованно. Подобного эксперимента еще не было в истории человечества. Когда мы справимся со всеми техническими трудностями, люди смогут объединять усилия – и чтобы улучшить свои условия жизни, и чтобы проникнуть в иные измерения.

– То, что вы делаете, жестоко по отношению к вашим подчиненным!

– Естественно. Но если мои идеи верны, лет через сто весь мир будет считать нас великими учеными, а наших рабов – мучениками, пожертвовавшими собой во имя блага человечества.

– Все ваши слова – слабая попытка самооправдания, – сообщил я.

– Но это же правда! Раскройте глаза, Флетчер! Будущее человечества здесь, на Манитори. Я предлагаю вам обоим вернуться, забыть о своих заблуждениях и принять участие в великом труде во имя Человека!

– А альтернатива?

– Нет никакой альтернативы. Подумай об этом, Нед.

Губернатор снисходительно улыбнулся и сделал знак слуге принести бокал вина.

Но когда он протянул руку, бокал исчез.

– Какая наглость! – закричал Смит. – Кто отвечает за бокалы? Полиция! Где полиция?

И я увидел на своем экране, как полицейские силы Манитори бросились к месту происшествия.

Добежать они не смогли. Рабы обнаружили, что двери открыты, и весь этот сумасшедший мир принялся разваливаться на куски.

Для начала стали исчезать пешеходные дорожки. Те надсмотрщики, которые не поверили своим глазам, упали в образовавшиеся трещины. Судя по всему, рабы освободили своих товарищей, работавших за экранами, и теперь все структуры Манитори исчезали неизвестно куда.