Я так увлеклась наблюдением за процессом моего излечения, что не сразу заметила, что взгляд оборотня теперь направлен в упор на меня. Не на мое физическое тело, которое сейчас было недвижимо и безмолвно, застыв в той же позе, в которой я была перед тем, как «выпала». А именно на астральное тело, находящееся чуть в стороне.

И Светозар явно меня видел! Он точно знал, где я сейчас «парю» и неотрывно сверлил взглядом мое лицо.

— Вернись…. — губы его не шевелились, но я все равно каким-то образом отчетливо услышала его голос. Неужели как тогда, в метро? Невероятно! Как такое возможно, вообще?! — Нельзя уходить во время лечения — это опасно. Возвращайся, синичка.

Опасно, так опасно — ему лучше знать. Для меня уже было очевидно, что в некоторых вопросах у него опыта и знаний уж куда поболее моего будет. Поэтому я просто поверила ему на слово и кивнула, подтверждая, что услышала его и выполню просьбу.

Однако уже через мгновение поняла, что совершенно не представляю, как вернуться обратно в свое тело. Сомневаюсь, что это происходит так, как показывают в фантастических и мистических фильмах: вроде как «вошел в свое тело», то есть совместился с ним в одном пространства и тут же пришел в себя. Что-то мне подсказывает, что в реальности все совсем не так просто. Но в чем затык?

Если рассуждать здраво, ну или хотя бы гипотетически прикинуть, то отделиться я смогла, когда полностью сосредоточилась на ощущениях возникших при работе с моей аурой. Так может ли быть так, что для успешного возвращения в физическое тело, я должна теперь сосредоточиться на ощущениях связанных с ним? Но как?

Беспомощно посмотрев на все так же внимательно наблюдающего за мной мужчину, я постаралась послать ему свою мысль и, к моему удивлению, мне это, похоже, удалось. Светозар кивнул и я вновь услышала его тихое: «Я помогу».

Мне оставалось только гадать, как именно он собирается это сделать. Но о таком варианте развития событий я как-то даже не подозревала. Наградив меня напоследок долгим и не совсем понятным мне взглядом темно-синих глаз, оборотень прекратил лечение и убрал из-за спины свои руки. Затем он ласково обхватил широкими ладонями мое лицо и медленно, неторопливо склонился к нему, касаясь губ первым легчайшим поцелуем.

Нежно проведя своими губами по моим, он поцеловал уголок рта и чуть отстранился, глядя в мое неподвижное и безучастное сейчас лицо. А потом вновь, будто не в силах справиться с соблазном, вновь приник к губам, уже более смело пробуя их на вкус.

Черт! Это было невероятно эротично и одновременно ужасно странно видеть со стороны, как он целует… меня же. Я крепко зажмурилась, потрясенная волной нахлынувших эмоций и вдруг снова ощутила себя в своем теле. И мягкие, нежные, но уже и несколько требовательные губы Светозара на моих устах: ласкающие, искушающие, сводящие с ума поцелуи.

Убедившись, что я благополучно вернулась в свое тело, Свет с явной неохотой, но все же попытался прервать поцелуй и отстраниться.

Ага, именно, что «попытался». Да кто ж ему даст?! Я уже успела распробовать вкус необыкновенного, головокружительного поцелуя и мне очень хотелось еще. Куда там! Если уж совсем честно, то мне хотелось гораздо… гораздо большего.

Поэтому я просто подалась вперед, крепким объятием не давая мужчине отстраниться, с новой силой и страстью впиваясь в его губы. Светозар на мгновение окаменел от такой неожиданной моей смелости, но потом у него словно сорвало последние тормоза.

Обхватив мою спину и бедра руками, он с такой силой прижал мое тело к своему, что у меня перехватило дыхание. Чем он и воспользовался, тут же перехватив инициативу в нашем сладостном поцелуе.

Смешалось дыхание, кровь закипела в жилах, под прикрытыми веками мерцали звезды, а голова шла кругом от наплыва необыкновенных ощущений. Нежности уже не было, только обжигающая страсть прорвавшаяся, наконец-то, наружу и спалившая наши души дотла.

Сколько это продолжалось — я не знаю. Пришла в себя, лишь когда Светозар с мучительным стоном оторвался от моих губ, разрывая поцелуй и почти целиком укутал в свои объятия, прижимая мою голову к своей груди.

Я слушала бешеный стук его сердца и сбитое дыхание, ощущая его ладонь, гладящую меня по волосам, и медленно приходила в себя под его тихий, чуть хрипловатый шепот:

— Нельзя нам, хорошая моя, сладкая. Не так, синичка. Ты же сама сейчас не ведаешь, что творишь — хмельная после «слияния». А потом, случись что, жалеть будешь и опять от меня шарахаться начнешь. А я не хочу этого больше. Лучше уж вообще никак, чем вот так пошло, «по пьянке». Только не так, желанная моя.

Я вслушивалась в его голос и в голове медленно прояснялось, а на смену страсти, легкости и авантюризму приходила холодная рассудочность. Ох, что же это только что было-то? Да мы же со Светом чуть… чуть…. Ой, стыдно-то как!

И ведь я виновата ничуть не меньше: сама фактически на него набросилась, когда он уже отстраниться хотел. Спасибо Светозару, что нашел таки в себе силы прервать поцелуй, останавливая наше сладкое безумие. Потому что в себе, я бы их точно не нашла! Слишком уж захватывающе это было, потрясающе и просто неповторимо!

Я не наивная девушка, и это не мой первый поцелуй. Некоторый опыт, пусть и совсем небольшой, у меня в этих делах имелся: был когда-то давно один парень. Побыл немного… и сплыл. На том все и закончилось. Не хочу вспоминать.

Тем неожиданнее было ощутить себя совсем новичком, даже не подозревающим о столь богатом многообразии эмоций и ощущений. И совсем я не была готова к такому мощному отклику своего тела, на прикосновения, по сути, не сильно-то мне и знакомого мужчины. Это не на шутку озадачивало.

Вопреки расхожему мнению и избитому шаблону, смотреть в глаза оборотню после случившегося мне стыдно не было. Стыдилась я своей несвоевременной несдержанности в порывах, а вовсе не его. И, если уж быть до конца честной, то не жалела ни капельки.

В голову даже закралась вдруг крамольная мысль, что неплохо было бы как-нибудь это повторить еще разок. А лучше даже не один! Но я быстренько шуганула негодницу на задний план, посидеть в уголочке сознания, пока хмель окончательно не развеется, и я не обрету привычную ясность мысли. Вот там уже можно будет ее и обдумать, как-нибудь на досуге.

А пока, чуть изменив положение я, глядя на мужчину снизу вверх, спросила:

— А почему синичка? — знаю, что вопрос немного не в тему, но надо же мне было хоть на что-то отвлечься!

Свет посмотрел мне в глаза, как-то особенно тепло, а потом медленно наклонился и нежно поцеловал в лоб. Я даже замерла от неожиданности, боясь спугнуть столь хрупкое мгновение. А оборотень, отстранившись, улыбнулся чуть грустно и пояснил:

— Потому, что ты такая же: бойкая, юркая, ловкая, сообразительная, жизнерадостная. И очень красивая. Моя синичка… — он еще чуть крепче прижал меня к себе.

А я и не возражала. Мне было тепло, уютно и замечательно приятно находиться в кольце его надежных рук. Азарт непривычного опьянения уже проходил и на меня вновь начала наваливаться непреодолимая сонливость. Организму требовалось время и покой на то, чтобы переработать и усвоить полученную энергию.

Веки мои опустились и я уплыла в спокойный, глубокий сон без сновидений.

А наутро пришло похмелье.

В том смысле, что: «У нас, когда встал — тогда и утро!». При таком раскладе для меня оно наступило поздним вечером. Точнее это я решила, что вечер поздний, потому как в комнате было сумрачно. Окон не имелось, входная дверь плотно закрыта, и только блики огня от тлеющих в печке углей давали немного света.

Я лежала, глядя в бревенчатый потолок и прислушиваясь к своему самочувствию. А ничего так, вполне терпимо. В голове, правда, еще немного шумит, да и пить очень хочется, но в остальном все достаточно бодренько и позитивно.

Осторожно привстала на руках, проверяя свои силы, и несказанно порадовалась, не обнаружив даже следа былой слабости и полного энергетического истощения. Оглядевшись, я с удивлением отметила, что нахожусь в землянке одна. Светозара нигде не было.