Аарон находился в одном из передвижных модулей на Сесте. Он пытался ликвидировать быстро мутировавшую плесень, которая, появившись накануне вечером, уже успела уничтожить около десяти тысяч акров зерновых культур. После нескольких часов компьютеризированных поисков и моделирующих экспериментов ему в конце концов удалось получить саморазрушающийся вирус, который мог остановить плесень без каких-либо побочных эффектов. По крайней мере, Аарон не обнаружил таковых за столь короткий срок.

Вернувшись на базу, он нашел на автоответчике сообщение, принятое с самийского корабля. Тот просил разрешения на посадку и уточнял исходные орбитальные данные.

Самийцы впервые посещали Сесту, принадлежавшую сообществу Землема, и Аарон сожалел о том, что это историческое событие происходило в момент, когда он был по горло занят своими делами. В южных регионах его фермы началась страда. Уборка урожая велась автоматически, но забот хватало с избытком, особенно после того, как Лоренс покинул планету. Что же касается разрешения на посадку, то в нем еще никому не отказывали, и Аарон не видел причин осложнять отношения с самийцами, которые занимали в этой системе две соседние планеты. Двумя другими планетами владели землемы, а пятая – Майрикс – оставалась незаселенной.

Он передал по космосвязи разрешение на посадку. На экране дисплея возникли очертания корабля – скорее воссозданные компьютером, чем принятые оптическими приборами. Моментом позже телеметрическая система уловила опознавательный сигнал космического судна. Это был крейсер Межпланетного Совета.

Такого Аарон вообще не ожидал. Совет, в чьи функции входила координация дел на пяти планетах в системе Миниэры, редко использовал свои корабли для официальных визитов. Они предназначались для перемещения в модулированно-нейтронных полях, благодаря которым осуществлялась связь между шестью цивилизованными расами Галактики. Но иногда их посылали с курьерскими поручениями – например, если важный и щекотливый вопрос требовал доверительной беседы без стенограмм и протоколов.

Примерно через час корабль совершил посадку. Атмосферные условия на планетах землемов во многом отличались от того, к чему привыкли самийцы, однако эти небольшие существа отличались удивительной жизнестойкостью и довольно сносно переносили чужеродную среду обитания, которая оказалась бы убийственной для менее приспособленных рас.

Заглушив двигатель, самийский пилот покинул корабль, и его специально оборудованное передвижное средство направилось на базу Аарона. Этот хитроумный трубчатый вездеход имел легкие зубчатые колеса, которые без труда преодолевали умеренные откосы. Самиец восседал в гнезде из паутины. Он напоминал большой кусок бекона, который прокоптили до коричневато-красного цвета. Полное отсутствие каких-либо индивидуальных черт делало его абсолютно непохожим на живое разумное существо. Он выглядел как обычный кусок темной мышцы без видимых отростков, членов или других органов, способных манипулировать вещами. Аарон заметил множество серебристых нитей, которые сбегали по паутине к основанию кресла. Он слышал, что самийцы могли управлять электрической проводимостью своих тел, меняя сопротивление на многочисленных участках кожи. Это обеспечивало самийцу непосредственный контакт с небольшим компьютером, который располагался под его креслом. Слаботочный множитель Эллисона—Чалмерса позволял компьютеру воспроизводить речь любой из шести разумных рас.

Транспортные средства самийцев славились разнообразием форм и особенностями функционального назначения. Но тут возникал интересный вопрос – кто делал для них все эти приспособления? Самийцы не допускали посторонних в свои домашние миры, и было непонятно, как при такой физической структуре им удавалось сохранять технологическую цивилизацию. Каким образом, к примеру, они могли создавать свои космические корабли, не имея каких-то помощников или того, что заменяло им руки? Вернее, вопрос следовало поставить так: кто строил их корабли? Впрочем, почти все, что касалось жизни самийцев, оставалось для других непостижимой тайной.

– Рад познакомиться с вами, Аарон Биксен, – сказал самиец, регулируя тембр голосового синтезатора, встроенного в его кресло. – Я Октано Хавбарр. В настоящее время представляю собой мужскую особь и останусь таковой два следующих месяца. Я прибыл к вам с поручением от Межпланетного Совета, но меня также привели сюда и дружеские чувства, поскольку вы мой ближайший несамийский сосед, а соседям иногда полезно встретиться и поговорить по душам.

Это означало, что самиец прилетел с Леурии – следующей планеты к солнцу от Сесты.

– Мне очень приятно, что вы почтили меня своим вниманием, – ответил Аарон.

– Я уполномочен сообщить вам, что через семьдесят два часа состоится экстренное заседание Межпланетного Совета. Присутствие представителей планетарных общин строго обязательно.

– Боюсь, они выбрали не самое подходящее время, – сказал Аарон. – Мы приступили к уборке урожая в этом полушарии, а наша популяция так мала, что потребуются силы каждого жителя. Неужели вопрос настолько серьезен?

– Судите сами. Разговор пойдет об экспедиции на Майрикс, – ответил Октано.

Первые поселенцы Землема и Самии обосновались в системе Миниэры триста лет назад. Однако Майрикс, пятая и последняя планета от солнца, до сих пор оставалась необитаемой. Она считалась абсолютно бесперспективной, и поэтому на нее никто не претендовал. В Галактике существовало множество миров, которые почти полностью соответствовали требованиям одной из шести космических рас. Освоение остальных малорентабельных планет откладывалось до будущих времен, так как на этой стадии эволюционного процесса разумным существам вполне хватало и того, что уже имелось. Майрикс мог бы ожидать своей очереди многие тысячелетия. Тем не менее два года назад экспедиция с Клитиса обнаружила там огромные руины, оставшиеся от давно исчезнувшей цивилизации. То была четвертая находка подобного типа, и поэтому ее назвали Четвертым Чужеземным Городом. Ученые вновь заговорили о Седьмой космической расе, которая исчезла за миллион лет до того, как первые из ныне существующих разумных существ вышли в открытый космос.

– Но на Майриксе уже работает исследовательская группа, – сказал Аарон. – Ею руководит мой сын Лоренс.

– Да, мне говорили об этом в штаб-квартире Совета, – произнес самиец.

– Так почему же Совет направил вас сюда? – спросил Аарон. – Неужели на Майриксе что-то случилось? Скажите, это как-то связано с моим сыном?

– Я думаю, у вас нет никаких причин беспокоиться о его здоровье, – ответил самиец. – Однако Совет хочет отправить на Майрикс новую экспедицию. И этот вопрос решили обсудить непосредственно с вами.

Аарон задумался.

– В таком случае мне понадобится время, чтобы активировать программу автоматического управления фермой. И еще я должен кое с кем переговорить. После этого мы можем отправиться в путь.

– Я буду ждать вас на корабле, – сказал Октано. – Сожалею, что доставил вам столь тревожную весть.

Это было стандартное извинение самийцев.

Введя в планетарный компьютер типовую программу, которая, судя по рекламной брошюре, могла управлять хозяйством лучше любого фермера, Аарон позвонил Саре – жене Лоренса. Он условился с ней о встрече на ее участке и поспешил в «блоху», чьи длинные прыжки в сочетании с планированием в воздухе позволяли жителям этой большой, холмистой и малонаселенной планеты покрывать огромные расстояния за сравнительно короткое время. Ферма Лоренса была значительно меньше угодий Аарона – всего лишь размером с Италию на материнской Земле. Интерес Сары к сельскому хозяйству не заходил дальше выращивания томатов для домашнего употребления, и поэтому Аарону приходилось обрабатывать землю за нее. Компьютер не возражал против дополнительной нагрузки, но отсутствие Лоренса уже начинало угнетать.