ВИКТОРИЯ. Какие занятия?
СЕМЕН. Нам же придется бывать на приемах. Сперва, с голодухи-то, мы счастливы были, а потом… Что там говорить. Давай дернем по второй?
ВИКТОРИЯ. Давай. Дернем.
Выпили по второй.
СЕМЕН. Представляете, мы по очереди изображаем дам. Сидим по распорядку: «кавалер» – «дама», «кавалер» – «дама», а инструктор, тоже из бывших, сволочь, ходит за спиной и смотрит, как «кавалеры» ухаживают за «дамами». А у каждого прибора одних ножей и вилок по шесть штук…
ВИКТОРИЯ. Как же вы это выдерживаете?
СЕМЕН. Многие не выдерживают. И тогда их комиссуют в простую мореходку. Между прочим, все им завидуют, Вика. У нас был один парень из Смоленщины, здоровый как бык, а как начались все эти анчоусы, омары, бифштекс а-ля татар, соус пикан, а потом как поперли ананасы с шампанским, как ахнули бляманже – он и не выдержал, его прямо за столом вывернуло. На нервной почве. Теперь он служит на море Лаптевых и шлет нам счастливые письма. Чуть не из той рюмки глотнешь, не за ту вилку схватишься, не той «даме» салат накладёшь – наряд вне очереди! Нам этот стол снится по ночам. Мы его называем «минное поле»… Поэтому то, что я сейчас с вами здесь сижу. Вика, для меня настоящий праздник…
ВИКТОРИЯ. Спасибо, милый Сенечка!
СЕМЕН. А вы смеетесь.
ВИКТОРИЯ (ласково). Разве я смеюсь?
СЕМЕН. У вас всегда улыбка такая, как на полотне Леонардо да Винчи «Мона Лиза Джоконда». Не поймешь, то ли вам действительно со мной хорошо, как вы всё время утверждаете, то ли всё наоборот. Мне непонятно, когда вы всерьез говорите, когда шутите…
ВИКТОРИЯ. Сенечка, вам это всё показалось! Я к вам очень-очень хорошо отношусь!
СЕМЕН. А мне кажется, что вы меня всё время дразните. Все время ждете от меня какой-нибудь глупости, что ли? За дурака меня принимаете?
ВИКТОРИЯ. Да что вы, Сенечка!
СЕМЕН. Что вы про меня знаете? Ходил с Анютой, теперь вроде кинулся на вас – вот все, что вы знаете. А у меня шестеро братьев и сестер. Живут они очень средне. Вся надежда на меня. А тут мне представился случай блестящей карьеры. Я и стараюсь ради них. Торговому представителю за рубежом рекомендуется иметь жену… Иначе не положено. Я видел в Анюте идеальный вариант. А сегодня всё рухнуло. Скажу вам честно, Вика: когда я к вам сейчас вернулся, я думал – завью горе веревочкой. Передохну. Буду как все. Но теперь, Вика, я вижу, что так не могу. Я не понимаю, как это у ребят получается с первой встречной… Вы – первая встречная, но вы мне глубоко интересны, и я чувствую к вам человеческую близость… Вы меня понимаете?
ВИКТОРИЯ. Спасибо, Сенечка.
СЕМЕН. Опять вы так улыбаетесь…
ВИКТОРИЯ. Я не так улыбаюсь!
СЕМЕН. Ладно, улыбайтесь как хотите. У вас патефон есть?
ВИКТОРИЯ. Нет.
СЕМЕН. Жалко. Потанцевали бы.
ВИКТОРИЯ. В ботаническом кабинете?
СЕМЕН. Хотя бы.
ВИКТОРИЯ. Погодите! Вот что у меня есть… (Нагнулась, улегшись щекой на колени Семена, и достала из своей тумбочки патефонную пластинку, карандаш и бумажный фунтик с иголкой, привязанной ниткой к острию.) Это я отняла у учащихся на уроке. (Уперла карандаш с надетой на него пластинкой в тумбочку и приложила к пластинке иголку.) Видите, если крутить…
И Семен услышал тихую музыку. Это было танго, то самое, которое она напевала, когда они шли к школе: «Счастье мое, ты всегда и повсюду со мной…»
Представляете, Сенечка: дети крутят пластинку на уроке, я слышу, ищу, а музыка уплывает, уплывает от меня – я уже решила, что спятила, а это они под партами её друг другу передавали. Один крутит, другой иголку держит. А я с ума схожу.
СЕМЕН. Издеваются, черти!
ВИКТОРИЯ. Ну что вы! Это они шутят! Они же меня за свою держат. Я детдомовская. Я их понимаю. Не до них было – война. Вот они и ругаются как извозчики, всё ломают, пачкают… Что они делают в туалетах – страшно себе представить…
СЕМЕН. Потолок гадят?
ВИКТОРИЯ. Гадят, Сенечка. Но для меня это только хорошо. Мне и тут повезло. Я с комендантом договорилась убирать в школе – для дополнительного заработка…
ЛИДИЯ ИВАНОВНА. Но я об этом не знаю.
ВИКТОРИЯ. Для меня чем больше работы – тем интереснее материально. И я обожаю наводить чистоту.
СЕМЕН (вспомнил вдруг с мальчишеским удовольствием). Я училке раз в сумку марганцовку с глицерином подложил. Чуть на фиг не сжег…
ВИКТОРИЯ. А у нас на прошлой неделе бросили в пролет лестницы пожарный шланг. А внизу случайно оказалась англичанка. Теперь она в больнице. Никто не виноват, все так устали, озлоблены… Но подумайте, Сенечка, ведь пройдет немного лет, из этих противных мальчишек вырастут хорошие-хорошие наши люди.
СЕМЕН. Опять шутите?
ВИКТОРИЯ. Нет, Сеня, на этот раз очень-очень серьезно. Школа – это моё призвание. Я эту школу преображу. Вы увидите, какая она будет!
СЕМЕН. Она никогда другой не будет.
ВИКТОРИЯ. Будет, потому что это моя мечта. А мне всегда везет. И главное, раз мы победили фашистов, мы теперь будем побеждать всегда-всегда…
СЕМЕН. Вот это вы отлично сказали.
ВИКТОРИЯ. Сеня, давайте выпьем с вами на «ты»?
СЕМЕН. С удовольствием. (Наполнил стаканы вином.)
Они выпили на брудершафт, как положено, продев руку через руку крендельком. И поцеловались.
ЛИДИЯ ИВАНОВНА. Проститутка.
Сцена восьмая
А потом они танцевали в темном ботаническом кабинете между пальмами. Виктория крутила пластинку на весу, упершись карандашом в «Родную речь», а другой рукой вел Викторию. Музыка была неровная: то скорее, то медленнее крутилась на карандаше пластинка, и голос тенора то густел до баса, то пищал.
ВИКТОРИЯ. Сенечка, знаешь, о чем я сейчас подумала? Представляешь, пройдет немного лет, и на каком-нибудь дипломатическом балу в Лондоне ты будешь танцевать с английской королевой…
СЕМЕН. Чтоб она провалилась.
ВИКТОРИЯ. Но ведь так может случиться?
СЕМЕН. Это мой гражданский долг, чтоб так было.
ВИКТОРИЯ. Я и говорю. Когда ты будешь с ней танцевать, ты обязательно вспомнишь, как мы с тобой танцевали в ботаническом кабинете!
СЕМЕН. Знаешь, Вика, я примерно об этом сейчас тоже подумал!
ВИКТОРИЯ. Ты будешь танцевать с королевой и вспоминать обо мне. А с английским королем будет танцевать твоя жена Анечка и вспоминать боцмана…
СЕМЕН (бросил на пол фунтик с иголкой). Ну ты и змея! У меня сейчас был такой момент! А ты всё испортила!..
ВИКТОРИЯ (хватает его под руку). Сеня, извини меня! Я сама не знаю, как это из меня выскочило! Я не хочу быть похожа на Мону Лизу Джоконду. Ну глянь на меня, Сенечка, разве я сейчас на нее похожа? У меня тоже был момент!..
СЕМЕН. Опять ты, опять. Пошло-поехало! Остановиться не можешь…
ВИКТОРИЯ. Я больше не буду!
СЕМЕН. Из всего делаешь комедию. Всю свою жизнь превратила в развлечение. Все для тебя трын-трава. Другая бы меня ни за что не пустила, а ты и рада…
Тут Виктория ударила его кулаком в живот. Семен сел на пол, покачиваясь из стороны в сторону.
ВИКТОРИЯ (присела рядом). Очень-очень больно?
СЕМЕН. Молодец. Я не успел сгруппироваться.
ВИКТОРИЯ. Сенечка, извини меня. У меня детдомовская реакция… Я тебя сейчас чаем напою… Полегчает!.. (Убегает.)
