– Иди ты! – вырвался у меня потрясенный возглас.
– Я только начал, – усмехнулся Холлидэй, словно услышав мои слова. – С гарнитурой ОНИ можно записывать происходящее с пользователем в реальном мире. Все ощущения считываются с мозга и сохраняются в формате «oni» на внешнем носителе информации, присоединенном к гарнитуре. Загрузив файл в OASIS, человек сможет заново проиграть и прочувствовать событие, а также поделиться им с любым пользователем ОНИ.
Холлидэй слабо улыбнулся.
– Иными словами, ОНИ позволяет пережить моменты из жизни других людей. Увидеть мир их глазами, услышать их ушами, почувствовать запах их носами, попробовать на вкус их языком и ощутить их кожей. По сути, ОНИ – лучшее средство связи между людьми из ныне существующих, а лучше, пожалуй, никогда и не потребуется. – Он постучал пальцами по лбу. – Теперь можно подключиться к чужому котелку напрямую.
Я слышал его слова, однако мозг отказывался их воспринимать. Холлидэй наверняка просто прикалывался… Или под конец жизни у него совсем шарики за ролики заехали, и он окончательно перестал отличать реальность от вымысла. Описанная им технология существовала лишь в научной фантастике. То есть да, люди с ограниченными возможностями уже использовали нейронные интерфейсы, чтобы видеть, слышать или двигать парализованными конечностями. Однако подобные чудеса медицины возможны, только если выпилить дырку в черепе и вживить имплантаты и электроды непосредственно в мозг.
Концепция гарнитуры с нейронным интерфейсом, позволяющим записывать, воспроизводить и/или имитировать весь спектр ощущений человека, мелькала во многих научно-фантастических романах, сериалах и фильмах, которые обожал Холлидэй. Например, в книге «Нейромант» Уильяма Гибсона такая технология называется SimStim, она появляется и в фильмах «Мозговой штурм» восемьдесят третьего года и «Странные дни» девяносто пятого…
Если гарнитура ОНИ действительно способна на чудеса, описанные Холлидэем, значит, он вновь совершил невозможное. С помощью лишь силы воли и интеллекта ему удалось превратить научную фантастику в научную реальность. Правда, о последствиях он, как обычно, не подумал.
Я вдруг вспомнил, что в Японии словом «они» называют гигантского рогатого демона из преисподней. Вряд ли это совпадение, учитывая любовь Холлидэя к отсылкам.
– На твой личный аккаунт в OASIS уже выслано программное обеспечение и документация к ОНИ, – продолжал гениальный изобретатель. – А также подробные схемы гарнитуры и файлы, необходимые для штамповки устройства на 3D-принтере.
Холлидэй немного помолчал, уставившись в камеру.
– Полагаю, протестировав ОНИ, ты тоже поймешь, что новое изобретение в корне перевернет саму суть нашего существования. На мой взгляд, гарнитура способна помочь человечеству. Но также усугубить проблемы. Думаю, тут важно вовремя ее выпустить. Именно поэтому я вверяю ее судьбу тебе – моему наследнику. Ты должен сам решить, когда мир будет готов к этой технологии и будет ли готов вообще.
Его немощная фигурка затряслась в приступе кашля. Когда приступ прошел, Холлидэй хрипло вдохнул и проговорил свои последние слова:
– Не торопись с решением. Открыв ящик Пандоры, его уже не закроешь. Так что… подойди к вопросу с умом.
Он слабо махнул на прощание, затем экран почернел, и появилось сообщение: «Видеофайл удален».
Я долго сидел, не в силах пошевелиться. Что это? Какой-то изощренный посмертный розыгрыш? Если Холлидэй действительно изобрел идеальное средство общения, какое описал, то почему молчал при жизни? Почему сам его не запатентовал и не показал миру? В голове не укладывалось…
Я вновь взглянул на гарнитуру в руках. Она целых восемь лет пролежала в этом хранилище под замком, терпеливо дожидаясь моего появления. И теперь, когда я наконец достал ее на свет божий, мне оставалось лишь одно.
Убрав устройство обратно в яйцо, я взял его в руки и направился к выходу из архива, заставляя себя идти спокойным, размеренным шагом. Однако самообладание испарилось за считаные секунды, и вскоре я уже летел к лифту на всех парах. Попавшимся мне на пути работникам компании посчастливилось лицезреть своего начальника, который с выпученными глазами мчится по священным коридорам GSS, прижимая к груди, подобно младенцу, огромное серебряное яйцо.
* * *
Добравшись до своего кабинета, я запер дверь, опустил жалюзи и сел за компьютер, чтобы ознакомиться с документацией к ОНИ, о которой говорил Холлидэй. Хорошо, что рядом не было Саманты, иначе она непременно стала бы меня отговаривать от тестирования ОНИ, и, боюсь, ей бы это удалось (я недавно обнаружил, что, когда ты по уши в кого-то втрескался, этот кто-то может уболтать тебя на все на свете).
Нельзя же упускать такой исторический шанс! Все равно что отказаться первым слетать на Марс. Кроме того, вряд ли гарнитура угрожала здоровью, иначе Холлидэй непременно предостерег бы. В конце концов, я прошел огонь и воду, чтобы удостоиться титула его единственного наследника. Он не стал бы подвергать меня опасности, верно?
Так я себя успокаивал, пока подключал гарнитуру ОНИ к своей консоли OASIS и осторожно водружал на голову. Ее телескопические дуги автоматически сжались, плотно прижимая скопище датчиков к моей черепной коробке. Вся сетка зафиксировалась так, чтобы сенсоры не двигались во время взаимодействия с мозгом. Согласно инструкции, принудительное снятие гарнитуры в процессе работы может серьезно повредить мозг пользователя и даже безвозвратно погрузить его в кому. Потому-то и нужны титановые дуги: чтобы предотвратить случайные сдвиги. Я счел эту маленькую особенность скорее утешительной, нежели тревожной – как ремень безопасности в машине.
В инструкции также говорилось, что мозг может пострадать при внезапном отключении питания. Поэтому к гарнитуре прилагалась запасная встроенная батарея, способная подпитывать устройство для аварийного выхода из системы и безопасного пробуждения пользователя из коматозного состояния, в которое он погружается во время работы гарнитуры.
Так что беспокоиться не о чем. Совершенно не о чем. Подумаешь, какой-то гигантский металлический паук намертво вцепился в твой череп и хочет присосаться к мозгу…
Я опустился на синий бархатный диван в углу кабинета и, согласно инструкции, улегся как можно удобнее. Затем глубоко вдохнул, словно перед прыжком в воду, и включил гаджет.
Голову начало слегка пощипывать – гарнитура сканировала мозг, чтобы сохранить данные в моей учетной записи и в дальнейшем использовать для подтверждения личности вместо скана сетчатки. Механический женский голос попросил назвать мою кодовую фразу. Медленно, четко выговаривая слова я произнес:
– Everybody wants to rule the world[4].
Из передней части гарнитуры выехал крошечный дисплей дополненной реальности и замер перед моим левым глазом, наподобие монокля. В воздухе появился длинный текст:
«Внимание! По соображениям безопасности гарнитуру оригинального нейронного интерфейса нельзя использовать более двенадцати часов подряд. По истечении максимально допустимого времени вам автоматически закроется доступ в учетную запись. Последующее использование гарнитуры ОНИ будет возможно через двенадцать часов. Во время обязательного простоя вы по-прежнему можете подключиться к OASISу с помощью обычного погружного оборудования. Отключение или корректировка встроенных средств защиты гарнитуры ОНИ с целью превышения ежедневных пределов использования приведет к синдрому синаптической перегрузки и необратимому повреждению нервной ткани головного мозга. Gregarious Simulation Systems не несет ответственности за травмы, вызванные нарушениями в использовании оригинального нейронного интерфейса».
То же самое предупреждение я видел в документации к гарнитуре. Удивительно, что Холлидэй успел вписать его в процедуру входа – словно уже собирался выпустить ОНИ. Вот только не выпустил, а унес тайну существования технологии с собой в могилу. А теперь она досталась по наследству мне.
