Шамиль подошел ближе. В его глазах неадекват сменился лютой яростью. Он замахнулся настолько резко, что проследить движение пистолета было невозможно. Разве что если замедлить съемку жизни.

 Он с нечеловеческой силой ударил родного брата по лицу рукоятью оружия.

Наотмашь врезал грозному дьяволу.

Рамазан по инерции отклонился. Кровь струилась из рассеченной скулы и заливала бороду, капала на пиджак и пропитывала белую рубашку.

Алая, почти рубиновая жидкость оставляла неровные кляксы на ткани.

Рамазан медленно поднялся на ноги. Нечитаемая кроваво черная мина на лице мраком заволокла глаза мужчины.

- Охереть! Дожился, блядь! По морде получаю от младшего брата,- с насмешкой произнес он ровно.

В один резкий рывок он кинулся на Шамиля. Его кулачища полетели в лицо мужчины с точностью выпущенных в яблочко стрел. Так же быстро и легко, словно они и были стрелами. Жгучими и ядовитыми.

В всполохах приглушенного света комнаты завязалась настоящая бойня. Жестокая война.

Шамиль отвечал со всей яростью обиженного мужчины. В нем клокотала тоска и безграничная злоба. Пьяный разум не контролировал удары. Но могучее тренированное тело справлялось за него. Выверенными движениями он делал оперкоты и джебы. Пистолет был отброшен в дальний угол.

Братья дрались с такой яростью, словно они гладиаторы в Коллизее.

Спертый воздух пропитался удушливыми запахами крови и пота.

Рамазан ярый противник. Бой с ним отличался от привычных для Шамиля спарингов и рингов. Он умело хватал брата в капкан на горле. Шамиль же ловко изворачивался и бил его в солнечное сплетение и массивную грудь.

Казалось прошла вечность в этой адовой войне.

Мужчины тяжело дышали и чаще отступали.

- Ты не имел право вмешиваться в мою жизнь,- ревел Шамиль и снова накидывался с кулаками,- Ты гребанный демон. Настоящий Дьявол, решивший, что можешь управлять всеми. Безнаказанно рушить судьбы.Блядь! Я твою Леру, как поц, караулил долгие месяцы. Искал для тебя. Мог бы хуй забить. Подложить ее под своего охранника. Может поехать трахнуть твою жену, чтоб ты понял, каково это...

Дьявол зарычал и кинулся в пояс Шамиля. С нечеловеческой силой впечатал его в стену. Матюкаясь сквозь зубы, чтоб он не смел вспоминать имя Леры в суе, лупил его по ребрам своими отбойными молотками. Шамиль чуть подался вверх и двумя локтями с размаху ударил старшего брата в голову.

Они упали на пол. Борьба продолжалась.

Страшный кровавый танец кружил их по ковру, словно хищников, отстаивающих границы своего прайда.

- Рамазан. Я люблю ее. Люблю. Ты, сука, а не брат. Херов предатель,- рычал грозно Шамиль, будто не о любви вещал, а о ненависти.

И столько боли звучало в его тоне, невысказанного разочарования, мерзкого кислого горя, сводящего зубы.

Мужчины вскочили на ноги.

Шамиль отошел к стене. С лиц мужчин, одинаково разбитых кулаками текли реки крови. Припухшие от ударов глаза залило черной жаждой расправы.

Шамиль резко поднял пистолет.

- Я люблю эту девушку. Ты не должен был так поступать со мной,- проговорил он выдыхая гнев и обретая тягостную тоску.

Настоящие мужчины не плачут.

Они машут кулаками.

Их слезы кровавые.

Шамиль резко распахнул дверь и выскочил в зал Клубники. Побежал так, словно он опаздывал. Целую неделю потратил впустую. Просрал!

- Рамазан Амирович, что прикажете делать?- пряча глаза в пол, спросили охранники. Свирепый вид мужчины со следами кровавой бойни не сулил ничего хорошего.

Рамазан стоял монументально, чуть расставив массивные ноги и сжимая еще голодные кулачища. Хотелось догнать брата и всыпать еще. Научить уважению к старшим.

Но Дьявол размышлял над словами Шамиля. И вдруг резко и громко захохотал. Так, что задрожали стены. И этот сатанинский смех пугал больше, чем его обычно молчаливая суровость.

Он вправил выбитую челюсть и произнес вслух.

- Левая все таки у него слабее. Давно мы так славно не разминались. Принеси мне виски,- добавил охраннику и сел вальяжно за стол. Откинулся на спинку, выравнивая дыхание и доставая сигареты из кармана.

- А...что прикажете делать с вашим братом? С Шамилем?

Рамазан секунду помолчал и добавил:

- Раз он вырос, то пусть сам свое дерьмо разгребает. Мне теперь похуй...

Кровь лилась из рассеченной брови и Шамиль все время стирал ее кулаком. Дорога расплывалась перед пьяным взором мужчины. Казалось, что он едет в темноте наощупь. Будто даже фары не включил.

Он выжимал на спидометре больше ста километров, не сбавляя газ  на поворотах. Визжа шинами, мчался в хорошо известное место.

В ночной мгле мелькали красные предупреждающие сигналы светофоров. Из открытого окна проникал живительный кислород.

Одинокие прохожие осуждающим взглядом провожали мажористую тачку. Очередной богач нажрался и гоняет без правил. Устанавливает свои порядки на дорогах. Плюет на безопасность других граждан и участников движения.

И все они были абсолютно правы.

Шамиль люто гнал. Словно от его скорости сейчас зависит его жизнь.

Прошла целая неделя после свадьбы Милены с Дэном. Он не рассчитывал на то, что его бывший  наемник удержит член в штанах. Осознание того, что его любимую Куклу именно сейчас, в теплой постеле посреди ночной тишины законно натягивает другой мужик, теперь уже муж, конкретно сносило крышу в беспроглядную пропасть.

Шамилю казалось, что от того, как быстро он домчит, зависит как долго чужой член будет хозяйствовать в его женщине. Ревнивый горячий турок с ненавистью сжимал зубы, которыми уже готов был вгрызться в шею соперника. Растерзать его насмерть. Не пощадить, даже если он будет валяться в его ногах, моля о прощении и снисходительности.

Дьявол Рамазан разыграл по шахматной доске его жизнь. Сдвинул пешки не на свои клетки. Перемешал судьбы, как выгодно ему. Не спрашивая позволения и не задумываясь о чужих чувствах смешал черное и белое. Сделал жизнь родного брата уныло серой, говняной!

Шамиль решил, что никогда не простит ему этой шахматной партии. Шаха и мата, лишившего его Милены.

Отныне они враги. И если ему нужно принять вызов от самого Дьявола, за свою любимую женщину, он сделает это не колеблясь!

Шамиль притормозил с громким визгом шин у ворот. Проверил патроны в пистолете. Подошел к высокому забору и, ловко подтянувшись на руках, перескочил его, как тренированный паркурщик.

Стремительным шагом направился к входной двери. Достал из кобуры пистолет.

Ночная умиротворенная тишина и темень в окнах не остужали пыл мужчины. Скорее наоборот сильнее злили своим спокойным счастьем, которое у него насильно отобрали. Лишили его любимой женщины. И теперь наслаждаются ночами, сбросив его за борт. В пучину самопожирающей ревности и тоски.

Разгневанный зверь рвался наружу. Прорывал кожу покалыванием импульсов нервных окончаний.

Шамилю все сложнее было сдерживать себя. Близость его цели, его Куклы, будоражила хмельные мысли. Заставляла подчиняться инстинктам. Бездумно действовать, полагаясь лишь на реакции тела.

Шамиль дернул дверную ручку, убеждаясь, что дверь заперта. Поднял пистолет на уровень замка и несколько раз нажал на спусковой курок.

Оглушительные выстрелы взорвали тишину. Запах пороха забивал хвойный кислород.

В соседних домах залаяли сторожевые псы. Повключался свет. Заработали протяжные сирены сигнализаций автомобилей.

Шамилю в этот момент было плевать на все.

Он резко распахнул дверь и вломился в логово противника. Будущего смертника, который позволил себе отобрать у него любимую женщину.

Одержимость Миленой Ксавье стучала в висках. Гнала озверевшую кровь по венам. Требовала реализацию мести обидчикам.

И, конечно, мечтала сжать в своих тисках хрупкую фарфоровую Куклу.

Дэн появился на лестнице с оружием в руках. На мужчине были одни брюки. Обнаженный торс бойца напрягся мускулами, завидев непрошенного визитера.