Блэквайтер поспешил извиниться:

– Слушай, Лар, ну прости меня пожалуйста, что я так себя повёл, я не хотел так на тебя давить… просто и ты меня пойми, мне было неприятно видеть, как ты целуешься с этим Иннокентием. Я не хотел, чтоб так получилось.

– Извини, я домой, наверное, пойду. Устала за сегодня.

КОНЕЧНО, БУХАТЬ С ДРУГИМИ ПАЦАНАМИ УСТАЛА…

Но вслух Блэквайтер сказал лишь:

– Тебя проводить?

– Нет, спасибо, сама дойду.

И Лара как можно увереннее, стараясь не раскачиваться, зашагала прочь.

А Блэквайтер ревниво смотрел ей вслед и проклинал жизнь за все несправедливости: за то, что Иннокентий поцеловался с ЕГО девушкой, за то, что у них, возможно, что-то было в лифте, и она теперь обращает внимание на Иннокентия, а не на него, влюбляется в Иннокентия, а не в Блэквайтера как раньше, за то, что это этот Иннокентий пил с ней, Ларой, вино, которое должен был пить с ней Блэквайтер…

И Блэквайтер решил:

Он точно убьёт этого Иннокентия.

«Ни за что этот гад не помешает нам с Ларой».

====== Глава шестьдесят девятая – Просто игра в снежки ======

«Я бы сказал, что моя жизнь не ситком, а какая-то чёрная комедия… или даже драма».

На следующее утро Блэквайтер весь невыспавшийся и напряжённый(потому что всю ночь не мог толком уснуть и думал о том, что там сейчас делает и чувствует Лара, и что у них теперь, не потеряет ли он её), взял кофе дрожащими руками и пошёл в дальний коридорчик, чтобы попить его подальше от всех… побыть в тишине как ночью.

Единственный плюс этой ночи, который всю ночь казался ему минусом, – он был совершенно один в пустой комнате.

Комната этой ночью была для него ни хрена не защитой, а самой настоящей тюрьмой.

Он лежал, постоянно ворочался, не в силах уснуть, а когда закрывал глаза, перед ними проплывали сцены того страстного поцелуя Лары с Иннокентием… фу, какая гадость.

КАКОЙ ОН УРОД.

И этот урод заметил его, когда Блэквайтер с дрожащими руками направлялся в дальний коридорчик подальше от всех, и там нагнал его и начал издеваться:

– Ну здарова, ушастик. А я тебе рассказывал, как вчера Лару на каток позвал, и она сказала, что подумает?

– Слушай, отвали, а?... Лара всё равно с тобой не будет.

– А чё так неуверенно? Сам уже не веришь? Правильно, потому что вчера мы прям красиво там время провели.

Блэквайтер почувствовал, как руки у него всё сильнее затряслись.

Он из последних сил уже сдерживался.

– Ты ж видел, какой у нас страстный поцелуй был, – ядовито усмехнулся Иннокентий, – любит она меня до сих пор, понимаешь ведь.

– Слушай, ты чё нарываешься? – С вызовом спросил Блэквайтер, сделав шаг к Иннокентию.

– А чё, подраться хочешь? – Моментально среагировал тот, продолжая широко улыбаться, – ну я-то не против… если ты больше не такое ссыкло как раньше. Ну чё ты, а?

Блэквайтер осторожно заглянул за спину Иннокентия, где стояли несколько человек, и в их числе эти активистки Аня и Вера, ну и Семён её рядом.

«Да это просто провокация, не ведись»

И парень лишь фыркнул:

– Да больно много чести.

– А кто тебя спрашивал-то? – Рассмеялся Иннокентий, и потом, повысив голос, закричал, – Э, Блэквайтер, ты чё творишь-то?!

И с силой ударился лицом об стену, из-за чего на носу проступила кровь.

– Э, ты чё творишь, больной? – Запаниковал Блэквайтер.

– Да хватит, всё, хватит, успокойся!

Иннокентий притворно упал на спину, защищаясь руками от якобы нападений, и тут все стоявшие в коридоре сбежались на шум, а парни сразу схватили Блэквайтера и начали оттаскивать от Иннокентия.

Аня подбежала к Иннокентию и начала заботливо разбираться с кровью, немного испуганно глядя на Блэквайтера.

– Да это не я! – Прокричал Блэквайтер.

Ему агрессивно ответила Вера:

– Совсем шизик, да?!

Класс. Теперь этот урод его ещё и подставил.

Теперь ещё больше руки чешутся ему ебало начистить.

Потом Блэквайтер, совсем подавленный мыслью, что раз об этом болтушка Вера знает, то и Лара сто пудов скоро узнает, сидел в одиночестве на скамейке в вестибюле и лишь изредка поглядывал на стоявшего у буфета с перебинтованным носом Иннокентия, спокойно болтающего с девушкой, работающей в буфете.

«Чё-то не тянет он на покалеченного, почему никто не замечает?».

Но никому дела не было до правды.

Ну кроме… Машки.

Подруга подсела к Блэквайтеру и сказала:

– Я слышала, как ты Иннокентию втащил. Да чё уж, все слышали.

Мимо них прошла Лара, бросив недовольный взгляд на Блэквайтера, прям как на какого-то изгоя общества(что, в принципе, недалеко от правды), и подошла к Иннокентию и начала обеспокоенно его обо всём расспрашивать.

Блэквайтера это ещё больше «вдавило». Он глухо ответил Машке:

– Это не я.

– То есть как не ты? А кто?

– Да никто… он сам в стену врезался, придурок, блин, чтоб меня подставить, а мне никто не верит… я его даже пальцем не трогал.

– Да успокойся. Я тебе верю.

Блэквайтер ещё раз с грустью поглядел на Лару, теперь уже хихикающую над чем-то вместе с Иннокентием.

НУ ВОТ КАКОГО БЛЯТЬ ХРЕНА?!

Он не мог отвести от них взгляд, хотя и было больно… это напоминало ему о том, что было с Машкой.

Рогова же решила его спросить:

– Ты что, и вправду так её любишь? Раз очевидного не замечаешь?

– Чего это?

– Да того, как она себя ведёт… нормальная девушка так бы не повела себя со своим парнем, если бы любила его.

Блэквайтер резко обернулся к Машке, так, что она даже вздрогнула, и огрызнулся:

– Да, но посмотри на меня… нормальная девушка не захочет полюбить такого как я. Да мы и сами ведь всё видим.

Он кивнул в сторону Лары, как бы показывая, что вот вам и пример.

Маше будто стало обидно от этих слов, глядя на то, как изменился её взгляд… и её глаза.

Она прошипела:

– Знаешь, что, если ты не знаешь себе цену… я-то вижу, какой ты. Подожди меня здесь… пожалуйста.

После этих слов Машка поднялась, дошла до кофе-аппарата и начала заказывать себе кофе.

«Кофе решила вдруг попить? Серьёзно?».

Но потом Машка, взяв чашку горячего кофе в руки, медленно, опасаясь пролить, подошла к мило болтающим Ларе с Иннокентием, и сказала:

– Кхе-кхе. Лара, я хотела сказать тебе кое-что важное.

– Ну?

Лара неохотно оторвалась от разговора, и почувствовала себя в присутствии Машки немного неловко, но всё же не отвела от неё взгляд.

Машка искренне сказала:

-Прости меня. Правда прости. Я всегда очень ценила нашу дружбу, и ты была для меня… чем-то большим, чем я могла сказать вслух. И когда я этого лишилась, мне было очень и очень дерьмово. Я всегда тебя уважала, и надеялась, что однажды смогу заслужить твоё прощение. Хотя бы малость того, что было у нас раньше… потому что я была очень счастлива. Но ты сама стала такой же у меня на глазах.

Потом она поглядела на Иннокентия:

– А ты, тварь, сломал всю мою жизнь… но я не позволю, чтобы ты сломал жизнь ему.

– Да чё ты несёшь? – Попытался остановить её тот.

– Лара, очнись. Блэквайтер тебя по-настоящему любит, а ты… вы просто твари.

И после этих слов Машка, решив, что пора, неожиданно брызнула горячий кофе прямо на штаны Иннокентия, заставив его схватиться руками, кажется, за самое дорогое в его жизни, и завопить что есть силы, прыгая на месте; Лара же сразу начала паниковать, пытаясь успокоиться и подуть туда, что выглядело довольно комично.

Машка же, почувствовавшая, что с её плеч будто слетел какой-то тяжёлый камень, который очень долго её тяготил, вернулась к Блэквайтеру.

Тот стоял около скамейки; вообще-то сначала он встал в решимости поскорее остановить Машку, когда она только брызнула кофе на Иннокентия – испугался, что она может тоже самое и с Ларой сделать… но потом понял, что не хочет её останавливать.

Что он верит ей.

(до сих пор)

И понял, что Машка единственная за него заступилась. И он благодарен ей за это.