— Ваше Величество, я всегда к вашим услугам, — расплылся в улыбке Рут, протягивая правителю связанные руки.

========== Глава 20. Наставник ==========

Гаро после возвращения любимого подчиненного вновь вернулся к жизни, начав уделять наемникам больше внимания. Глава лично сразился с каждым подчиненным, после чего объяснил всем ошибки и недочеты. Одна только мысль, что Ирвио всего в часе ходьбы от трактира, грела Гаро душу. Он мог больше не волноваться о Фуникиро и его семье. Мужчина знал, что Ирвио теперь только его. Знал, что мальчик подчинится любому приказу, а главное — никуда не денется. Теперь монстр был лишь послушной куклой в руках главы, и Гаро, невероятно довольный этим, не переставал улыбаться. Отправив Ирвио тренироваться в одиночестве, мужчина полностью посвятил себя работе. Он привел в порядок записи, проверил оружие, пересмотрел ценность наемников и, когда солнце уже начало скрываться за крышами домов, устало опустился в свое кресло. Гаро достал из ящика аккуратно сложенный сверток и, осторожно развернув ткань, поднял к глазам медальон. В голове мужчины непроизвольно всплыли воспоминания о раннем детстве Ирвио. Когда настала пора впервые отдавать мальчика в замок на торжество, Гаро провел не одну бессонную ночь, думая, как объяснить малышу происходящее. В то время Ирвио не контактировал близко ни с кем, кроме Гаро. Стараясь сохранить существование ребенка в тайне от наемников, глава практически не спал. С раннего утра до полудня он находился рядом с мальчиком, не подпуская никого ни на шаг к трактиру. Мужчина, у которого не было никакого опыта в воспитании детей, решил самостоятельно строить подготовку Ирвио к жестокому миру. Как только первый луч света появлялся на небе, Гаро выходил из трактира, держа за руку сонного мальчика. Вместе они ходили по пустым улицам города, лишь изредка пересекаясь с одинокими пьяницами, недошедшими до дома и уснувшими прямо на улице. Ирвио молча наблюдал за удивительным миром полным неизвестности и опасности. Гаро ничего не рассказывал мальчику, ожидая вопросов от ребенка. Но Ирвио молчал. Всего пару раз за прогулку он, испугавшись, мог прижаться к руке главы, пропищав что-то похожее на имя. «Наемник не должен бояться», — говорил тогда Гаро, бэзэмоционально смотря на ребенка. Мужчина в начале поставил себе всего одну задачу: объяснить Ирвио, что за проступками всегда следуют наказания. Так малыш начал свой путь в большой мир. Совсем скоро он знал, что может считаться проступком и как избежать его совершения. Ирвио не составило труда понять: чем добрее Гаро, тем меньше вероятность получить наказание. И мальчик старался сделать все возможное, чтобы Гаро был доволен. Но однажды совершенно неожиданно, услышав: «делай все, что тебе скажут. Иначе я буду зол», он оказался вдалеке от главы, на руках какой-то женщины. Женщина обливалась слезами и твердила имя мальчика, прижимая его к себе. Не ожидав подобного поведения, Ирвио оттолкнул женщину, не сводя с нее враждебного взгляда. «Гаро?» — сиплым, неокрепшим голосом потребовал мальчик, но Гаро к нему не привели. Появились двое незнакомцев, от которых Ирвио поспешил отойти. Но, вспомнив слова главы, мальчик, вытирая слезы, вышел к людям, назвавшихся семьей. Все они вели себя странно для малыша: он никогда не видел, чтобы Гаро делал хоть что-то похожее. Единственный, кто привлек интерес маленького наемника, был мальчик, робко пытающийся обнять его. Этот мальчик смотрел на Ирвио так, как не смотрел никто и никогда. Малыш не мог понять, что не так, почему на него смотрят столь странным взглядом. После появлялись новые и новые люди. Они много говорили, смеялись, ели и танцевали. Ирвио боялся их. Боялся больше, чем гнева Гаро. Мальчик прятался за спиной у нового знакомого со странным именем «Волова». Волова помогал Ирвио избежать встреч со взрослыми, уводя малыша в приятную тишину. Ирвио понравился Волова, вот только Гаро был не рад. Мальчик, обеспокоенный недовольством главы, стал вести себя еще тише и незаметнее. Гаро же оставалось лишь ждать, когда Ирвио подрастет, чтобы объяснить ему происходящее. К удивлению главы, мальчик начал быстро вливаться в мир наемников. Часто, просыпаясь по середине ночи, он выглядывал из комнаты, дверь которой снаружи Гаро подпирал своим стулом. Сквозь маленькую щель малыш наблюдал за дерущимися незнакомцами. Его привлекали блеск клинков и движения наемников. Они чем-то напоминали танцы, которые Ирвио видел в замке. Но в отличие от странных движений под музыку, драки были живыми. В них малыш нашел невероятное искусство, не похожее ни на что другое. Найдя в комнате небольшую палку, Ирвио начал повторять за наемниками все, что видел. Гаро, безумно довольный этим, взял тренировки мальчика в свои руки, и спустя всего год предложил Ирвио пойти посмотреть на выполнение заказа. Глава сомневался, стоит ли показывать малышу смерть, но, увидев, радость на лице ребенка, решил рискнуть. Оставив Ирвио наблюдать, Гаро обнажил клинок, готовясь поймать жертву. Всего пара мгновений, и к ногам малыша упало бездыханное тело. «Что с ним?» — с любопытством рассматривая незнакомца, спросил мальчик. «Он умер», — коротко ответил Гаро. «Умер? Как это?» — неуклюже обходя лужу крови, Ирвио не сводил взгляд с мужчины. «Это значит, что он больше никогда не проснется и не пошевелится», — проговорил Гаро, не в силах скрыть удивления от столь спокойной реакции мальчика на происходящее. Малыш не показывал испуга и отвращения, скорее наоборот. Его заинтересовало произошедшее. Ирвио осматривал тело, пытаясь найти отличия от живых людей. «Я тоже буду так делать?» — В глазах ребенка заблестел огонек, от которого Гаро стало не по себе. Глава собирался создать себе первоклассного слугу, но странное чувство, вызванное поведением мальчика, твердило сломать малыша. Сломать, прежде чем он станет опасным. Перед мужчиной стоял звереныш, который совсем скоро превратится в опасного неукротимого зверя.

Гаро улыбнулся, вспомнив свои страхи. До сих пор холодный взгляд мальчика вызывал у него чувство беспокойства. Блестящие во мраке глаза заставляли дрожать всех, кто с ним сталкивался. Первые годы, проведенные с Ирвио, глава думал, что сходит с ума: он часто просыпался в холодном поту, уверенный, что глаза монстра наблюдают за ним. Каждый раз он, обнажая кинжал, подходил к Ирвио и, поняв, что ребенок мирно спит, ложился обратно на кровать, пытаясь успокоить бешено колочущееся сердце. Такого взгляда больше не было ни у кого. Да и Ирвио изначально им не обладал. Гаро был готов поклясться, что, когда мальчик первый раз увидел смерть, в нем что-то перещелкнуло. Словно открылся замочек, выпустивший на волю ужасное чудовище. В момент, когда стало ясно, что холод, внушающий жуткий страх, больше не пропадет из глаз малыша, глава понял: из Ирвио не выйдет создать идеального слугу, только оружие. Оружие, которое не сможет ничего возразить хозяину. Оружие, которое будет лишь беспрекословно выполнять приказы, забыв о существовании собственного мнения. Гаро перестал видеть в Ирвио человека, теперь мальчик казался куском металла, из которого необходимо выковать острейший клинок. Главу останавливала лишь мысль, что мальчик может сломаться и исчезнуть как наемник. Мужчина переживал о возможном возвращении Ирвио к настоящей семье, дарящей ему любовь и тепло. Он осознавал: если мальчик не захочет больше терпеть боль от Гаро, то просто уйдет, и никто не сможет его остановить. Но спустя года Гаро получил то, что так долго желал. Его идеальное оружие было готово. Ирвио, опаснейший человек, уступающий лишь личной охране короля, принадлежал Гаро. Больше не было никакого графа и графини. Больше никто не мог вмешаться и остановить главу. Теперь он может делать со своим подчиненным что угодно и никто не посмеет возразить. Даже сейчас Ирвио боялись, дрожали от одной мысли о встрече с ним, считая наемника настоящим монстром. И только Гаро знал, что это не предел силы подчиненного. Еще пара-тройка лет, и ему не будет равных на всем белом свете. Ирвио сможет выйти один против десяти лучших воинов и без особых усилий одержать победу. Огромное удовольствие доставляло Гаро осознание, что чудовище выполнит любой его приказ, не колеблясь ни секунды. Мужчина часто вспоминал, через что ему пришлось пройти ради достижения такого результата. Вспоминал наказания, которые готовил Ирвио за малейшую оплошность или непослушание. Вспоминал испуганный взгляд мальчика, совсем не похожий на взгляд монстра. Взгляд… У юного Фуникиро он был нежный, смешивающий в себе любопытство, встревоженность и восхищение. Но чем больше маленький Киро проводил времени с Гаро, тем меньше оставалось в нем тепла. Оно исчезало из младшего сына графа Рисабера, уступая свое место пронизывающему до костей холоду переплетенному с безжалостным безразличием. Гаро сотни раз благодарил судьбу, которая много лет назад привела его в маленький перекошенный домишко на окраине города.