— У нас гости, — тихо пробормотал он Тристану и Вин. — Держитесь рядом.

           Пройдя вперед, глубже в дом, он попал в своего рода фойе с лестницей, которая вела вверх, и начал подниматься. На первом этаже он проверил каждую дверь, стараясь ничего не пропустить. Вин взял на себя второй этаж, а Тристан остался на внизу. Через несколько минут дом был проверен и был пуст.

           — И это все? — мягко спросил Тристан. — Мы поймали того человека снаружи? В этом нет смысла.

           Нет. Они что-то упустили.

           Звук бьющегося стекла из кухни заставил их всех насторожиться и побежать в указанном направлении. Они вошли, все пространство было пустым, стекло разбилось о пол, осколки разбились прямо над люком.

           Переглянувшись со своими товарищами, Данте присел на корточки и схватился за металлическую ручку, которая на удивление не была холодной на ощупь, то есть кто-то недавно прикоснулся к ней и распахнул ее.

           И посмотрел на восемь пар невинных, испуганных глаз, смотрящих на них.

           — Господи, Иисусе, — пробормотал Вин. — Это мальчики.

           Это были действительно мальчики — молодые, не старше десяти лет, грязные мальчики.

           — Давайте, — умолял он нежным голосом, даже когда его кровь закипала, протягивая руку к одному из них, кладя пистолет. — Мы не причиним вам вреда.

           Один из мальчиков заикался:

           — Ты.... ты... отвезешь нас домой?

           Блядь, его сердце вот-вот выскочит из груди.

           — Да, — пообещал Данте. — Мы отправим вас домой, мальчики. Надо уходить отсюда. Выглядите грязно.

           — И пахнем тоже не очень, — сказал другой мальчик. — Откуда мы можем знать, что ты говоришь правду?

           Прежде чем Данте смог ответить, третий мальчик, с яркими глазами, цвета которых Данте не мог разобрать заявил.

           — Они говорят правду. Он рассказал мне о голубоглазом, — сказал он, указывая на Тристана.

           — Кто тебе про него рассказал? — растерянно спросил Данте.

           — Человек Тень.

Глава 20

Амара

           Амара была удивлена, когда ей позвонили в девять часов.

           Они с Мораной бездельничали в коттедже Тристана, рассказывая друг другу о своей жизни и проводили девичник, просто как подруги, отдыхая с компаньонкой в лице их, той, кого у них обоих никогда в жизни не было.

           Амара говорила с ней о ее договоренностях с Данте на протяжении многих лет, о своей ускоренной ученой степени, которая позволила ей заняться терапевтической практикой, и о причинах ее побега. Морана призналась о ситуации своего отца, о том, как она чувствовала себя потерянной в некоторые дни, и о том, как Тристан привязывал ее к себе, о том, как она думала о настоящей дочери Габриэля и ее судьбе. Они также говорили о свадебных планах, потягивая горячий шоколад, и впервые в своей жизни Амара почувствовала, как много для души удивляет наличие настоящей подруги. Морана была настоящей девушкой её сердца, из тех, кто бросит все и будет рядом с ней в любое время дня, из тех, кто может писать самые странные вещи, а она просто отвечает еще более странными, из тех, кому Амара могла доверить ее ребёнка, если однажды с ней что-нибудь случится.

           Ее день начался так хорошо, когда Данте разбудил ее нежным поцелуем, уходя, сказав, что Вин будет рядом весь день. Она провела все утро со своим другом, со своим давним пухляком, а теперь горячим другом, и восстанавливая связь с мужчиной, которым он стал, понимая, что, хотя он стал жестким, он все еще был тем же парнем, которого она любила. Он был еще одним верным другом ее сердца, тем, кто сделал ее день, просто проведя с ней время.

           Так что звонок удивил ее. Теперь, сидя рядом с Мораной на пассажирском сиденье одного из седанов Наряда, Амара не знала, волноваться ей или нет.

           — Я знала, что на этот раз парень из аэропорта здорово нам поможет, — сказала ей Морана.

           — Да, но зачем Данте зовет меня, чтобы я приехала на это место? И попросил меня позвонить моему человеку в социальных службах? — спросила озадаченная Амара.

           Морана пожала плечами, свернула, обогнала машину, поехала со скоростью намного большей, чем привыкла Амара, но делало это уверенно.

           — Кто знает? Твой человек отправляет кого-нибудь в это место?

           Амара проверила свой телефон.

           — Да, они должны быть там примерно через двадцать минут.

           — Мы будем там через десять.

           — GPS этого не показывает, — отметила Амара, и ее подруга только улыбнулась ей, еще больше ускоряясь.

           Амара засмеялась, держась за ручку двери.

           — Только не попади с нами в аварию, пожалуйста. На борту младенец размером с боб..

           Морана весело взглянула на нее, немного сбавив скорость, когда они подъехали к повороту.

           — Я знаю. Тристан рассказал мне. Он сказал, что вчера ты продолжала гладить свой живот, и я цитирую «Мудак, наверное, обрюхатил её».

           Амара рассмеялась, не особо удивившись наблюдению или комментарию Тристана.

           — Есть новости о Нерее? — спросила Амара.

           — Нет, — вздохнула Морана. — Я слежу за ее движениями, но пока все чисто.

           Амара кивнула. Как она и ожидала. Остальную часть пути они болтали о малыше, замолчали, свернув на грунтовую дорожку, освещенную лунным светом, и увидели лес.

           — Это только мне кажется или это место прямо из фильмов ужасов? — тихо пробормотала Морана, проезжая по тропинке к краю леса.

           Фары освещали путь, показывая только деревья с обеих сторон и темноту за ними.

           — Это жутко, — согласилась Амара, наблюдая, как GPS показывает пункт назначения всего в миле впереди. — Ты уверена, что мы на правильном пути?

           Ответ пришел в виде трех внедорожников, полицейского крейсера, машины скорой помощи и ужасного дома, освещенного фарами всех автомобилей. Морана припарковала машину рядом с полицейским крейсером, и они обе вышли, обменявшись взглядами, прежде чем направиться к передней части дома, где люди стояли, прикрывая передние ступеньки дома.

           Чем ближе они подходили к группе, тем больше Амара осознавала, что на ступенях сидят маленькие дети, закутанные в одеяла. Маленькие мальчики.

           С бешено колотящимся сердцем она наблюдала, как Морана направилась к стене дома, где на земле сидел Тристан и разговаривал с одним мальчиком. Оставив их наедине, она обернулась и увидела Данте, стоящего без пиджака, его рукава рубашки были закатаны на предплечья, руки на бедрах, и он слушал, как что-то говорит полицейский. Его взгляд упал на нее, прошелся по ней с головы до пят, прежде чем он протянул ей руку, тихо подозвав к себе.

              Амара подошла к нему в своей танкетках, оглядывая сцену с вопросами в глазах. Данте обнял ее за талию, продолжая разговор с лысеющим полицейским средних лет.

           — Пять из мальчиков совпадают с отчетами о пропавших без вести за последний год, — сказал им полицейский, игнорируя ее. — Мы вызвали их опекунов; они должны быть здесь к утру. Потом мы возьмём их показания.

           Данте кивнул, бездумно потирая ее бедро, хотя его внимание было сосредоточено на разговоре вместе с ней.

           — Что насчет мальчиков, которые в больнице?

           Коп покачал головой.

           — Мы пытаемся найти их документы, но ничего не выходит. Думаю, нам придется искать последние пять лет или около того. Сейчас они в больнице.

           — Пусть будет два, — приказал Данте, и Амара подумала, может ли он действительно приказывать полицейскому.

           Она знала, что у Марони много чего в карманах, но не имела понятия, насколько глубоко это зашло.

           — Мне придется позвонить в социальные службы по этому поводу, — сказал полицейский.