— Ты знаешь Лоренцо Марони? — спросил мужчина, доставая сигарету и поднося ее ко рту.

          Он зажег спичку, на мгновение бросив немного света на его лицо, прежде чем сделать огромную затяжку. Дым не был похож на запах обычной сигареты; он был сладким, почти приторным, когда она вдыхала его.

          — ...Я знаю о нем, — заикаясь, пробормотала Амара, ее тело наполнилось адреналином, а сердцебиение участилось.

          Боже, почему она здесь? В этом не было никакого смысла. Она не знала, чего хочет от нее этот человек.

          — Ты никогда его не видела?

          — Просто мимоходом, — сказала Амара, ее голос повысился, когда нервы атаковали ее, ее привычка вышла на первый план под огромным напряжением ее разума.

          Мужчина кивнул, достал телефон и показал ей изображение мужчины.

          — Ты видела его?

          Амара слегка прищурилась, глядя на фотографию. Это фотография лысого мужчины в очках. Он показался ей знакомым, но она не узнала его. Возможно, она видела его на территории лагеря.

          — Ты его когда-нибудь видела?

          Амара покачала головой.

          — Я думаю, что вы похитили не того человека, — с надеждой сказала она, пытаясь урезонить его. — Пожалуйста, просто отпустите меня. Я ничего не знаю.

          Она услышала его смех, и кровь Амары похолодела.

          — О, у меня имеется нужный человек, — заверил он ее, и его голос заставил зазвенеть все ее тревожные колокольчики. — Расскажи мне о Данте Марони.

          Амара почувствовала, как ее сердце на секунду остановилось, прежде чем продолжить жесткий ритм.

          — Он сын Лоренцо Марони.

          — Да. Он подлый ублюдок, — фыркнул мужчина. — Он когда-нибудь говорил с тобой о делах?

          Она покачала головой.

          — Я едва знаю Данте.

          — Это не то, что сказала мне маленькая птичка, — пропел мужчина. — На самом деле, я слышал, что вы двое выглядите очень уютно друг с другом, если ты понимаешь, что я имею в виду.

          Сильная дрожь сотрясла ее.

          — Нет, — сочувственно возразила она. — Я его не знаю. Я ничего не знаю. Пожалуйста, просто отпустите меня.

          Мужчина рассмеялся.

          — Ты симпатичная.

          Нет, нет.

          По ее коже побежали мурашки. Амара убедилась, что ее платье все еще прикрывает колени и складывается на ней, делая ее тело как можно меньше.

          — Ладно, значит, ты не говоришь о Данте Марони, — мужчина откинулся назад, выпрямляясь, дерево застонало под его весом. — Знаешь что-нибудь о Синдикате?

          Амара мысленно вернулась в комнату в особняке Марони. Кузен Лоренцо Марони упоминал об этом. Она покачала головой.

          Мужчина кивнул.

          — Ты что-нибудь знаешь об отправке?

          — Груз отправляется через три дня.

          Амара отрицала это.

          — Упрямая сука, — рассмеялся мужчина. — Я тебя еще сломаю.

          Амара вздрогнула, от холода или от страха, охватившего все ее существо, она не знала.

          — Вы собираетесь убить меня, не так ли? — спросила она срывающимся голосом, когда ее глаза наполнились слезами.

          Мужчина встал.

          — К сожалению, сладкая. Мои парни и я, мы не оставляем свидетелей.

          С этими словами он вышел, на этот раз оставив дверь открытой. Через несколько минут он вернулся с сумкой и положил ее на стол. Достав из кармана большой ключ, он подошел к ней.

          Амара вжалась в стену, пятясь от него.

          — Нет, — взмолилась она с отчаянием в голосе. — Пожалуйста, отпустите меня. Я никогда никому ничего не скажу.

          Мужчина усмехнулся, будто она его позабавила. Запах табака, моторного масла и этого чересчур сладкого дыма вторгся в ее пространство, когда он снял наручники с ее запястий.

          — Отдохни. Скоро вернусь.

          Он взял сумку и вышел, заперев дверь, оставив ее в темноте.

                                     ***

          Как только мужчина ушел, Амара осмотрела другую закрытую дверь в поисках оружия. Это была ванная комната, в которой не было ничего, кроме унитаза, раковины и жидкого мыла. В комнате не было ничего, кроме стола и цепей, привинченных к стене, так что она тоже не могла ими воспользоваться. Побежденная, испуганная, Амара просто отошла в угол и прижалась к себе, молясь, чтобы кто-нибудь, кто угодно, пришел ей на помощь. Она не знала, сколько времени прошло, когда мужчина вернулся, на этот раз с обоими своими спутниками.

          С колотящимся сердцем она подняла глаза и увидела, что они загораживают свет от двери.

          — Я ничего не знаю, — снова взмолилась она срывающимся голосом. — Пожалуйста. Если вам нужны деньги, я могу их достать. Пожалуйста, отпустите меня.

          Они не обращали на нее внимания. Один из них втащил в комнату стул. Второй мужчина подошел к ней, грубо схватил за руку и швырнул на него. Амара в отчаянии посмотрела на них, ее глаза остановились на первом мужчине, положившем на стол моток веревки, нож и контейнер.

          Он надел перчатки.

          Ее дыхание участилось.

          Нет.

          — Я ничего не знаю! — на последнем слове ее голос дрогнул.

          Ее страх затмил все.

          — Мы все еще собираемся поболтать, девочка, — сообщил он ей, и внутри у нее все сжалось.

          Он взял веревку и опустил ее в контейнер. Амара услышала легкое шипение, и ее тело начало дрожать. Он заговорил.

          — Ты же не хочешь, чтобы эти кислотные веревки обвивали твои прелестные запястья?

          Она отчаянно замотала головой, слезы текли по ее лицу.

          — Очень хорошо. Тогда расскажи мне о комплексе. Есть ли вход из леса?

          — Не знаю, — ответила Амара, хотя и знала, что и как. — Детям не... не разрешается ходить в лес, — она запнулась от волнения.

          Она наткнулась на него во время одной из своих прогулок, и хотя он был огорожен забором, он все еще был. Но она не собиралась говорить им об этом. Не тогда, когда это был ее дом.

          — Вот видишь, — кивнул мужчина. — Это был тестовый вопрос, и ты его сдала. Хорошо. Есть ли там подземный вход?

          Амара покачала головой, не отрывая глаз от веревки.

          — Простите, но я ничего не знаю.

          Мужчина подошел ближе, едкий запах кислоты шел вместе с ним. Амара стиснула зубы, удерживая свою челюсть от дрожи.

          — И ты ничего не знаешь о Синдикате?

          Она отрицала это.

          — У Лоренцо Марони есть слабость снаружи, о которой ты знаешь?

          Почему они задают ей эти нелепые вопросы?

          — У Данте Марони есть кто-нибудь в его жизни вне комплекса? — спросил мужчина, наклоняясь ближе к ней. — Кто-то, кого мы можем использовать против него?

          Его брат.

          Амара отрицательно покачала головой, молча, дрожа всем телом, в панике, настоящей панике, когда мужчина приблизил веревку. Он улыбнулся.

          — Это будет весело.

          Так начались крики.

                                         ***

          Они взяли не ту девушку. В этом не было никакого смысла. Она была никем.

          Минуты расплывались.

          Сердцебиение затуманивалось.

          Вопросы размывались.

          Был ли это день? Или ночь?

          Все расплывалось, кроме огня.

          Её руки. Ее спина. Ее ноги. Все горело.

          И она закричала.

                                      ***

          — Что тебе известно о Синдикате?

          Дышать.

          — У Данте Марони есть кто-нибудь, кого можно использовать против него?

          Сосредоточиться.