– Не знаю…. Акселерация, наверное, тяга к высокому искусству! – что-то мне явно не нравилось в её разговоре.

– Это вы их акселерация! Девчонки влюбчивы в этом возрасте, а тут вы, чем не кандидат в объект вожделения?

– Чем? – я явно не желал выслушивать её слова, словно ждал от неё другого.

– Пять дней назад я имела непростой разговор с мамами Жанны и Алёны из вашего класса. Они сильно озабочены поведением своих дочерей, особенно в дни уроков в музыкальной школе. Девочки столь старательно прихорашиваются, словно идут не на занятия музыкой, а на свидание!

– Чем же я им могу помочь? – меня почему-то стал занимать наш разговор.

– Вот именно – чем? Вы человек молодой, – я слегка наклонил голову в знак благодарности за комплимент.

– Легко заметите их интерес к себе и можете не выдержать, так сказать, их кокетства. Если учесть, что поселок наш небольшой, и все у всех на виду, то ваш флирт станет быстро достоянием подружек, друзей. А они ещё девочки, несовершеннолетние, кстати!

– Ага! – подтвердил я, – а за совращение, так сказать, срок мне причитаться будет!

– Сергей Васильевич! Прекратите ёрничать! Вы не знаете настойчивости влюблённой девушки!

– Нет, не знаю и знать не хочу! А вот желание взрослой женщины, да ещё той , у которой секса годами не бывает, это мне так понятно! Вот вы, Людмила Викторовна, в разводе много лет, и как вы там сказали? «Если учесть, что поселок наш небольшой , и все у всех на виду», то остерегаетесь вы людской молвы, а зря : годы- то идут!

– Что вы себе позволяете! Моя задача директора предостеречь вас от необдуманных поступков! Вы неплохой педагог и талантливый композитор, и я не хочу, чтобы какая-то пигалица сломала вам жизнь!

– Так и этого не хочу! Но ведь гормоны ведут свою гармонию! Я, шёл сегодня к вам в кабинет и откровенно любовался вашими ножками! Что прикажете глаза закрывать? Вот вы боитесь, чтобы меня не совратили эти малолетки? Так сами совратите! И мне легче будет разобраться с гормонами, и у вас появится отличный стимул в жизни! Вот у этих ваших стульев очень мягкие сидения! Закройте кабинет на ключ!

– «Что я вытворяю! – мелькнула мысль, – сейчас она выгонит меня из кабинета!»

Лицо директрисы залила пунцовая краска, она порывисто встала, закрыла лицо руками и, отведя их, решительно подойдя к двери, закрыла её на ключ.

Через пару секунд я расстёгивал пуговицы на её кофточке. Она, стянув с меня рубашку, гладила и лёгкими поцелуями покрывала мою грудь. Не особо церемонясь с бюстгальтером, я словно заправский профессионал, расстегнув крючки, освободил её полные, слегка обвисшие груди. Ласкал и целовал с каким-то особенным чувством. Хорошо, что Аннушка разрядила меня, а то бы страсть заставила сразу перейти к делу, а я особым чутьем понимал, что для изголодавшейся по страстному сексу тетки, нужно не только туда-сюда, а вот как раз эти движения языком по телу, словно смычок скрипки разогревает мелодию в глубине струн её души. Но едва мои рука скользнула по её ноге, пробираясь к заветной ложбинке, как она, порывисто встала, рукой прижала меня к сидению стула и быстро придвинув несколько стульев друг к другу так что они образовали подобие дивана с двумя спинками навстречу друг другу, стала снимать с себя платье. Не торопясь, с каким-то вызовом, сняла белые трусики в кружевной оторочке.

Я потянулся было обнять её бедра, только опять получил отказ – она словно первобытный охотник, наконец-то добывший свое пропитание, швырнула меня на ряд сидений и, прижав меня ещё раз, стала расстегивать брюки. Я, подчинился.

Вы когда- нибудь видели, как изголодавшаяся по сексу женщина насилует мужчину?!

Хотя, насилует, это, наверное, мягко сказано! Она, перекинув ногу, села верхом на меня и властной рукой направила мой член к входу во влагалище. Не знаю, почему она не возбудилась так сильно, но смазки внутри её киски было немного.

Поэтому мне показалось, что по моей головке прошлись мелкой наждачной бумагой. Но через пару движений всё стало превосходно!

Скакала она на мне минут семь и, застонав от наслаждения, уперлась ладонями в мою грудь. Словно мягкие лапки большой кошечки её пальчики с чувственной силой сжимались и разжимались, причиняя мне легкую боль.

– «Ну, хватит меня трахать!» – с легким раздражением подумал я.

Легонько отстранился и, сбросив её ногу с себя, потянул за руку, призывая лечь на спину. Она повиновалась. Не знаю, откуда у меня взялась эта мысль, но только двигал я своим аппаратом в глубине её киски с некоторым остервенением. И кончил просто оглушительным экстазом!

Словно пружиной подбросило меня! Я схватил несколько листов нотной бумаги и, разложив их на животе директрисы, торопливо набрасывал ноты. Не замечая её горячих рук на своих ягодицах, не ощущая легких движений её бедер. Только бурный поток музыки, только мелодия несла меня, качая и подбрасывая по своим волнам!

Кроме терций и синкопой, что лихорадочной рукой щедро разбрасывал я по нотному стану, не забывал я двигать членом, как мне казалось, в такт основной гармонии.

И вот тут обнаружилось особенное свойство моего члена : он не опадал тряпочкой на лёгком ветерке, а продолжал жить своей прежней жизнью, пусть и не столь бодрой и упругой. Поэтому ещё минут десять легкие волны страсти баюкали мой аппарат в глубине влагалища директрисы. Краешком сознания я уловил, что и она тащилась от этого действия. А может просто понимала и ждала окончания моего творческого порыва?

– Простите, Людмила Викторовна ….

– В такие моменты для тебя просто Люда! – прервала она меня, взъерошив мои волосы.– Давай договоримся – в присутствии других людей я для тебя – директор! Людмила Викторовна. И никаких вольностей, скидок на нашу близость я не потерплю! Тем более, намеков на встречу! Моя репутация должна быть на высоте. А в моменты нашей близости я для тебя хочу быть самой желанной и самой нежной! Вот так-то вот, Сержик! – и она снова взъерошила волосы на моей голове. Потом потёрлась носом по моей щеке и, быстро чмокнув, добавила:

– А чего желаешь ты от наших встреч?

– Ну – у…. Мои желания гораздо скромнее! Встречаться парочку раз в неделю, а лучше три раза. И чтобы моя Людочка, – я специально сделал ударение на имени, – была ласковой и послушной девочкой! Брала от наших встреч всю нежность и страсть и сама одаривала меня тем же.

– Тут наши желания совпадают! Давай договоримся о тайном сигнале, означающем желание встретиться. Пусть это будет фраза: «Я попрошу вас посмотреть эту нотную партитуру!» Это не вызовет ни у кого подозрений. Если по какой-то причине мы не можем встретиться, то отказом будет перенос просмотра. Скажем, на завтра, или следующие дни.

– Это здорово придумано! Кроме того, у меня в городе есть квартира. Правда, она не моя, родителей. Они часто гастролируют, и нам там можно будет встречаться.

– Это просто прекрасно! Мне по работе часто приходиться выезжать в город. Можно и там.

Директриса спокойно оттолкнула меня и села. Подтянула к себе кружевные трусики, лукаво взглянув на меня:

– Не думай, что это ты меня соблазнил! Я даже во снах занималась с тобой любовью!

Одевайся и уходи в класс, через часок я загляну к тебе и посмотрю, что ты на мне написал.

Спустившись на свой этаж, я тупо уставился на ноты. Быстро пробежал пальчиками по клавишам. Неплохо, ей – ей, неплохо! Только вот концовочка как-то не шла. Не было куража в концовке мелодии! Это меня прямо – таки завело. Почти полчаса терзал клавиши синтезатора – ничего!

– Сережа, это наброски к новым мелодиям? – руки Людмилы легли мне на плечи.

– Не получается концовка, – я погладил её по руке, – Хорошо бы завтра ты посмотрела снова партитуру!

– Да ты хитрец! Я сама горю желанием снова пробежаться по мелодии твоей партитуры! Доживём до завтра! Ты приди в школу в начале одиннадцатого, я отпущу секретаря.

– Это для меня отличная новость! – я уткнулся в клавиши, а директриса торопливо отошла от меня. Входная дверь хлопнула, и в нашу дверь заглянула Фарида, наша техничка.