https://www.youtube.com/watch?v=6h83-wJcOj4 Ольви - Потерять тебя

https://www.youtube.com/watch?v=QD4j3jF0TAk Leo Rojas - Circle of Life

Верни им небо, тоску по дому утоли,

Посеребри путь звездной пылью

Верни им небо, хозяин света и любви

И в знак прощения дай вновь крылья, дай вновь крылья им…

(Catharsis — Крылья)

Нигде не найдя Тьелкормо, феанариони собрались на площади под Белым Деревом. Притихшие Амбаруссар, обежав весь парк, молча сидели на бортике мраморной чаши фонтана, и даже не плескали друг в друга водой. Улыбки на их лицах появились лишь тогда, когда Майтимо сказал, что дозвался Светлого по осанвэ.

— Где он?

— Я не чувствую его рядом, — пожал плечами Искусник.

— Я тоже. Он не в городе, — покачал головой Нэльяфинвэ.

— Только бы не наделал глупостей, — зная вспыльчивость младшего, вздохнул Макалаурэ. — Лучше бы Турко был с нами…

— Пусть остынет, потом поговорю с ним, — старший оглядел стоящих рядом братьев. — Но у меня есть для вас и хорошая новость от Нолдорана.

— Ты уговорил деда отпустить нас в Форменос?! — братья воспрянули духом.

— Ещё нет. Но нам разрешено уезжать из города.

— О, нам дарована великая милость! Возблагодарим же Эру за эту щедрость! — демонстративно воздел руки к небу Куруфинвэ, заставив братьев громко расхохотаться, а проходящих мимо эльфов - обернуться.

— Курво, пойдём-ка отсюда. Пока дед не передумал, — положил ему руку на плечо Макалаурэ, уводя брата подальше от лишних глаз и ушей.

Когда феанариони вернулись в дом Сармо, Нэльяфинвэ зашёл в кузницу к деду. Куруфинвэ скрылся за дверями мастерской, где с утра заперся Тьелперинквар, а Амбаруссар увязались двумя рыжими хвостами за Макалаурэ. Менестрель направился к беседке в саду. Настроил оставленную там с вечера лютню и вскоре послышались тихие звуки печальной мелодии.

— Линдо, не грусти, — подсели к нему с двух сторон близнецы. — Найдётся Турко, куда он денется!

— Всё хорошо, — кивнул им старший, однако продолжил наигрывать балладу о утерянной любви.

— Кано, хватит терзать струны, — заглянул в беседку Майтимо. — Знаете, о чём я сейчас договорился?

— О чём? — оживились Амбаруссар, отнимая у брата лютню и кладя руки Линдо к себе на плечи. Нэльяфинвэ улыбнулся маленькой хитрости младших, а Макалаурэ крепко обнял близнецов.

— Дед хочет помочь нам, — Майтимо перешёл на осанвэ. — Он попросит своих подмастерьев отвозить малыми партиями то, что нам нужно для ремонта, как можно ближе к крепости. Они всё равно постоянно ездят на рудники. Будут оставлять в лесу, а мы, уезжая на прогулки, забирать это в Форменос.

— Отличная задумка! — с радостью откликнулись братья.

— Нолдоран попросил меня не возвращаться жить в крепость, — улыбнулся старший. — Но ничего не сказал про то, можно ли нам ремонтировать её…

— А что не запрещено, то разрешено! — звонко рассмеялись Амбаруссар.

— Да, я прикинул ещё в Форменосе, сколько и чего нам нужно. Мы договорились с дедом Сармо, я передам ему список. Мы не будем там жить, а гулять по окрестностям крепости нам никто не запрещал… Сейчас отдыхайте и наслаждайтесь жизнью после возрождения!

— Мы купаться! — вскочили с места близнецы. — Заодно поищем там Турко!

— Навряд ли Тьелко удрал к морю, — покачал головой менестрель. — Не похоже на него.

— Бегите, бегите! — кивнул Нэльяфинвэ, присаживаясь рядом с Кано. — Так о чём ты задумался, торон?

— От тебя не утаишь, — губы менестреля тронула лёгкая улыбка, и Линдо вновь взял в руки инструмент.

— И?

— Айвэндэ.

— Ты был у неё?

— Да, — Макалаурэ пробежался пальцами по струнам, и лютня надрывно зарыдала в его руках.

— Линдо?

— Что?

— Вы не помирились?

Раздался звук лопнувшей струны.

— Её больше нет.

— Как это?

— Айвэндэ в чертогах Мандоса… — менестрель прижал лютню к груди, покачивая словно младенца.

— Её родители сказали?

— Да.

— И когда она устала ждать твоего возвращения?

— Когда город опустел…

— Ещё до первого восхода солнца?

— Да.

Майтимо молча обнял брата. Погладил, как в детстве по голове. Линдо вздрогнул от его прикосновения, уткнулся лбом старшему в плечо.

— Она сменила имя после возрождения?

— Да. Её родители не знают, на какое… — вновь осанвэ ответил Кано, обхватывая старшего руками за пояс и прижимаясь к нему ещё сильнее. Нельо почувствовал, как у него намокла туника в том месте, где было лицо менестреля.

— Или решили не говорить тебе…

— Возможно, — Линдо крепко зажмурил глаза, ощущая тепло правой руки старшего. — Прости, я немного раскис. Сейчас буду в порядке…

— Торонья, принести тебе выпить?

— Не надо…

Нэльяфинвэ продолжал обнимать младшего, когда Кано вдруг поднял голову. Охрипшим голосом попросил. — А давай спустимся к морю?

— Хорошо, пойдём. Только плащи принесу из дома.

— Да, — Макалаурэ благодарно улыбнулся старшему. Когда тот вышел из беседки, торопливо вытер глаза.

***

— Атто, что-то не хватает в составе. Ты уверен, что формула верная? — Тьелперинквар с досадой снял и швырнул на стол защитные очки. Искусник ободряюще похлопал его по плечу.

— Кажется, я понял, чего не хватает. Погоди немного. Передохни, я скоро! — Куруфинвэ выбежал из мастерской. Торопливо шагнул за калитку.

Ноги сами несли задумавшегося Искусника по лабиринту изогнутых улочек города. Внезапно озарённый решением, нолдо как вкопанный остановился посреди улицы. Недоуменно огляделся по сторонам. Какими ветрами Манвэ его занесло в эту часть города, когда шёл в квартал ремесленников?!

Был обычный ни чем не примечательный тёплый вечер. Ладья Ариэн уже спускалась по небосклону, а длинные тени наполняли город белых башен. Работа стала спасением для Куруфина, возможностью хоть на какое-то время перестать думать о Лехтэ. Мысли о ней преследовали нолдо, приходя как наяву, так и во сне, услужливо показывая картины прошлого, такого счастливого и такого далёкого. Свернув на улицу, ведущую к фонтану, эльф увидел, как какая-то дева пытается достать из него что-то, но терпит неудачу. Не раздумывая, поспешил помочь. Заходящее солнце делало воду в фонтане изумительно красивой, можно было наблюдать множество оттенков розового, сиреневого и даже местами золотого. Атаринкэ приближался к фонтану, любуясь искусной работой и совершенно не обращая внимания на деву. Зря. Когда Искусник подошёл на расстояние в пару шагов, сердце замерло, почти остановилось, а потом, словно желая исправиться, в бешеном темпе стало гнать кровь. Передо нолдо стояла Лехтэ.

— Приветствую Тэльмиэль, дочь Ильмона, доброго вечера. Позвольте вам помочь? - и не дожидаясь ответа, почти нырнул в фонтан, чтобы достать её браслет. Вернув вещь владелице и ещё раз пожелав доброго вечера, неспешно ушёл.

Лишь завернув за угол, несколько раз ударил ни в чём не повинную стену чьего-то дома, разбил себе руку в кровь и помчался к дому деда.

Ночь прошла без сна - Искусник заперся в кузнице, и только сын смог уговорить его выйти оттуда на следующий день к обеду…

***

Когда Атаринкэ внёс смеющуюся от счастья жену в мастерскую, Келебримбор выпустил из рук щипцы, уронив горячую заготовку на пол. Шар не разбился, а с глухим стуком подкатился к ногам родителей.

— Атто? Аммэ?

— Сынок! — на глазах Лэхтэ появились слёзы. Нолдиэ шагнула к побледневшему Тьелперинквару и крепко обняла его.

— Вы идите в дом, я скоро! — Куруфинвэ выпроводил их за двери мастерской и поднял шар с разноцветной плитки пола. Осмотрел со всех сторон. Ни единой трещины, но это не был палантир… Ещё одна попытка, уже со знанием того, что не хватило в прошлый раз.