Это было бы наказанием для него самого, а Себастьян не сделал ничего плохого.

— Я буду хорошей, Мастер, — она остановилась. — Должна ли я называть тебя Сэром?

Он думал об этом во время долгой поездки на машине из «Санктума».

— Наш контракт гласит, что ты должна называть меня Мастером. Этот контракт действителен до открытия ресторана. Давай соблюдать его в этот период времени.

— И затем он закончится?

Скорее всего, ему придется ее отпустить. А сможет ли он? Было бы легче, если бы они не жили вместе. Не было никакой причины, чтобы они не могли продолжать отношения Д/С. Себастьян должен был подумать об этом.

— Мы перезаключим свой контракт, если захотим, ну а сейчас, ты можешь либо подчиниться моим инструкциям, либо использовать свое стоп-слово.

Этот ответ, казалось, удовлетворил Тиффани. Она стянула рубашку через голову. Ее грудь появилась в поле зрения. Она не стала надевать бюстгальтер в раздевалке. Мужчина мог сказать, что Тифф никогда не носила его, если не работала в столовой. Как он и просил.

Девушка, казалось, была готова угодить ему. Он не был настолько глуп, чтобы ожидать, что это сработает в долгосрочной перспективе, если он не преклонится перед ней.

Сколько Себастьян мог дать ей? Сколько мог взять? Мужчина знал, что если попросит слишком много, Тиффани убежит прочь и будет права. Никто не должен был брать на себя бремя. Ни один.

— Я упоминал, как ты была красива в этой одежде?

Ему нравилось смотреть, как Тиффани раздевается. Черт, но она делала это для него, по его приказу. Он должен был прийти в себя. Себастьян будет брать ее каждый день с этого момента и до истечения срока их контракта. Он будет упиваться ею.

— Рада, что вы так думаете, Мастер.

Мужчина мог поклясться, что каждый раз, когда это слово слетало с ее уст, его член отвечал.

— Ты красивей, когда обнажена. Собираешься сделать то, о чем я просил?

Она сняла юбку и, конечно же, как послушная девочка не надела нижнего белья. Ее прекрасные формы были выставлены для него.

— Вы имеете в виду, хочу ли я, чтобы вы поглотили мою киску? Потому что ответ — да. Ответ — «я ждала вечность, чтобы ваши великолепные губы коснулись моей киски». Я уже упоминала, насколько сексуальны вы были в коже? Единственное, что сексуальнее этого горячего тела в костюме из кожи, это чувственный, смехотворно горячий рот, говорящий о сексе и грехе.

Она повернулась на каблуках и пошла к своей спальне.

Тиффани собиралась убить его.

То, как он относился к Алисии, было чем-то подростковым. Тогда речь шла о надежде на будущее, мечтах о семье. Это было любовью молодого человека.

То, что Себастьян чувствовал к Тиффани, было совершенно другим. Это было первобытно, и он был подобен пещерному человеку.

Мужчина был джентльменом. Был воспитан, чтобы быть джентльменом и относиться к женщинам в своей жизни определенным образом. Он никогда не говорил бы с Алисией так, как говорил с Тиффани. Если бы он сказал Алисии, что хочет связать ее, она бы отмахнулась от него и вздрогнула от ужаса как подобает леди.

Почему это делало ее леди? Сегодня вечером он видел, как два человека уступили своим инстинктам, смотрел, как они превращаются из социальных посредственностей в тех, кем хотят быть друг для друга.

Почему и он не мог иметь этого?

Тиффани была не меньшей леди, чем Алисия. Даже, может быть, больше, потому что не ставила под сомнение свои собственные потребности и не осуждала других. Она сбросила с себя одежду, чертовски хорошо понимая, как была прекрасна, и предложила всю свою прелесть миру. Она была доброй к людям вокруг нее.

Себастьян снял пиджак. Он все еще надевал его, все еще нуждался в костюмах-доспехах, но начал задумываться, нужно ли ему было это, когда рядом Тиффани.

Сможет ли девушка справиться с ним настоящим?

Он последовал за ней в спальню. Его член уже был готов.

Черт. Вот она. Сделала все в точности, как он и просил. Разместилась на кровати попкой на краю, а ноги развела.

Это была идеальная поза для мужчины, которому было бы комфортно встать на колени.

Он не был таким мужчиной.

— Поднимись. Положи голову на подушку.

Сколько времени прошло с тех пор, как он это делал? У него был секс, хотя встречи походили на быстрые занятия, которые были больше связаны с обслуживанием сабмиссив, которая нуждалась в этом, чем для удовлетворения собственных нужд.

Себастьян нуждался в Тиффани. Ему нужно было знать, что он все еще мог находиться в отношениях, но каким-то образом это не имело значения, пока он не приблизился к ней. Мужчина не собирался лгать самому себе. Это не касалось какой-либо женщины или простого секса. Речь шла о Тиффани, о том, чтобы заняться с ней любовью, доминировать над ней. О том, чтобы дать ей все, и, черт возьми, о том, чтобы взять то, что ему нужно от нее.

— Я подумала... — начала Тифф.

Себастьян не хотел, чтобы она думала. Не хотел обсуждать, почему он не встанет на колени. Мужчина не собирался говорить ей, что было бы больно делать это, потому что он не заботился о себе. Никакого сочувствия. Это было не то, чего он хотел от нее. У него внезапно возникла дикая потребность в ее послушании. Себастьян схватил ее за лодыжки и перевернул, быстро опуская руку вниз, и нанес десять ударов по ее красивой заднице.

— Не думай. Делай то, что я прошу. Ты боишься? Я просил тебя сделать что-то, что ты находишь отвратительным?

— Конечно, нет, — ответила девушка, но он мог слышать непонимание в ее голосе.

— Тогда делай то, что я сказал, или скажи мне, что не хочешь играть.

Себастьян не знал, что сделает, если она скажет ему идти к черту. Он не так много просил. Просто не хотел втягивать в это свои ноги. Хотел поиграть с ней, а не рассказывать ей свою историю.

Девушка встала на колени с розовой задницей. Она повернула голову, в ее глазах читалось упрямство.

— Да, Мастер.

Тиффани хотела задать ему вопросы, хотела подтолкнуть его, но выполнила его приказы. Повернулась и грациозно легла на кровать. Так изящно. Деликатно. Он даже близко не стоял с ее красотой, вероятно, даже когда у него были ноги.

Она медленно раздвинула бедра, каким-то образом делая этот жест элегантным танцем, призванным соблазнить его. Ему это не нужно было. Он уже был полностью соблазнен ею.

Двумя легкими движениями Себастьян стянул галстук и снял через голову рубашку. Он скучал по контакту кожа-к-коже с ней. На его груди и спине были шрамы, но мужчина позаботился об этом в тренажерном зале. Он был мускулистым и хорошо очерченным, сила его верхней части тела должна была восполнить недостаток ног.

— Ты тоже красивее без одежды.

Тиффани изогнула губы в улыбке, словно кошка, которая получила все сливки мира.

Когда она смотрела на него так, он забывал, что был неполноценным.

Мужчина оставил свои брюки. Он никогда не снимет их. Себастьян будет играть так, словно это было частью его извращения, но сейчас, все его внимание было сосредоточено на ней. Если он доставит ей достаточно удовольствия, она не заметит, сколько он сдерживался, сколько просто не сможет ей дать. Себастьян подошел к краю кровати и забрался на нее. Ему удалось не вздрогнуть от боли, которая пронзила его правую ногу. Это не имело значения. В конце концов, все равно заживет.

Важно было другое. Тиффани была чертовски великолепна. Ему не нужно было сдерживаться с этой женщиной, не нужно было притворяться или уклоняться. Она знала, что он — извращенец, и ей было хорошо. Мужчина вдохнул запах ее возбуждения и уставился на самую красивую киску, которую когда-либо видел.

Пухлая, готовая и идеально гладкая. Он наклонился и целомудренно поцеловал ее.

— Ты должна оставаться совершенно неподвижной. Тебе нужно, чтобы я тебя связал?

Себастьян не хотел останавливаться на достигнутом, но ему нужно было увидеть, чего хотела девушка. Это была любовная игра, и он должен был дать ей шанс.

— Я буду неподвижной, — сказала она сорвавшимся голосом.