– Проходите пожалуйста, – Кирилл Эдуардович услышал женский голос и поднял голову. – Профессор вас ждет.

Помещение, где принимали душевнобольных, прикидывалось уютной гостиной. Когда Кирилл Эдуардович вошёл, ему навстречу поднялись двое мужчин. Они поздоровались и расположились в очень удобных креслах, поставленных так, что из любого можно было легко наблюдать за собеседниками.

– Кирилл Эдуардович, – заговорил мужчина, который был постарше и полностью бритый. – Вы не против если мы побеседуем втроём? Мой коллега, – он кивнул на человека лет тридцати, заросшего бесформенный густой бородой, – ещё молодой, но уже очень опытный врач. Я полагаю, что его мнение будет весьма полезно.

Бородатый слегка наклонил голову.

– Но если вы возражаете, – профессор заметил сомнение на лице Кирилла Эдуардовича, – то мы продолжим в формате тет-а-тет.

– Я, может, и не против, – ответил Кирилл Эдуардович. – Для меня главное, чтобы наш разговор не оказался потом в интернете.

– Это само собой разумеется! – профессор развел короткими ручками. – Мы даже и фамилию вашу не знаем. Да и настоящее ли у вас имя, – он очень коротко улыбнулся. – Нам тоже неизвестно. Поэтому можете смело и откровенно делиться с нами любыми проблемами.

– Ну хорошо, – вздохнул Кирилл Эдуардович и подробно рассказал о своих необычных видениях, о безуспешных попытках провести самоанализ и посмеяться над этим абсурдом.

– То есть вы отдаёте себе отчёт в том, – спросил профессор, очень внимательно и серьезно выслушав исповедь Кирилла Эдуардовича, – что эти образы являются только результатом вашей фантазии, а не реальными событиями?

– Конечно отдаю! – возмутился Кирилл Эдуардович. – Я же не сумасшедший!

– Конечно, конечно! – поспешил согласиться собеседник, но сделал это как-то слишком театрально, так что у Кирилла Эдуардовича зародились какие-то неясные сомнение в его искренности. – Я уточняю только потому, что это очень важно для понимания общей картины и составления плана по вашему восстановлению.

– Другое дело, – негромко проговорил Кирилл Эдуардович, – что видения эти хоть и полная ерунда, но, когда они возникают, отличить их от реальности просто невозможно.

– Это ничего. Это бывает, – мягко успокаивал доктор. – Скажите, а Вы давно были в отпуске?

– Года полтора назад.

– Вот это нехорошо, – он покачал бритой головой. – Отдыхать нужно регулярно, иначе усталость, которая сначала может быть и незаметной, накапливается и приводит к различным нарушениям. А почему вы не брали отпуск? Работы много?

– И работы тоже, – Кирилл Эдуардович рассказал о напряженной обстановке после смены бенефициара.

– А было что-то ещё, правда?

– Недавно ушла жена, а через две недели после этого меня избили и ограбили в подъезде.

– Господи! – всплеснул руками профессор и даже немного подпрыгнул на своём кресле то ли от удивления, то ли от радости. – Так что же вы сразу не сказали! Это просто замечательно!

– Что же тут замечательного? – посмотрел на него Кирилл Эдуардович.

– Замечательно, что нашлись мотивы и причины изменения вашего сознания, – доктор постарался пригасить свои эмоции. – А, значит, мы поймем, как вам помочь…

Когда дверь кабинета за Кириллом Эдуардовичем закрылась, профессор радостно вскочил, подошёл к своему бородатому коллеге и слегка приобнял его за плечи.

– Какой экземпляр нам попался! Регулярные галлюцинации на фоне посттравматического синдрома, замешанные на воспоминаниях об ушедшей юности! И всё потому, что ничего лучшего в его жизни не было! Поэтому он и возвращается в счастливое прошлое, дерзко диссонирующее с его нынешним состоянием. Я просто уверен, что его психика продолжит разрушаться, галлюцинации будут прогрессировать! А это значит, – он возбуждённо ходил между креслами, жестикулируя своими ручонками, – что появился прекрасный материал для вашей диссертации, коллега! Поздравляю! И я с радостью стану вашим научным руководителем. Теперь главное, чтобы он не сбежал в другую клинику и не выпал из-под нашего наблюдения.

Кирилл Эдуардович вышел из приемной, спустился по лестнице, нажал кнопку электронного замка на входной двери и оказался в небольшом переулке в центре Москвы. Он взглянул на фасад милого двухэтажного особнячка, дверь которого захлопнулась с лёгким щелчком, и ещё раз порадовался тому, что рядом с ней не было никакой таблички, способной выдать причину его визита.

Кирилл Эдуардович повернул налево и направился в сторону ближайшего метро. Он шёл по улице, дышал прохладным осенним воздухом, считал окна в домах и получал наслаждение от этих совсем простых действий. В кармане его пиджака лежал сложенный вчетверо листок бумаги. На нем крупными кривыми буквами в эпоху сенсорных экранов были написаны совершенно невыполнимые медицинские рекомендации. Ему предписывалось на время бросить все работы, найти новое романтическое увлечение, пропить курс успокаивающих препаратов, не злоупотреблять спиртным и немедленно уехать в отпуск. Полезность этих перемен Кирилл Эдуардович и сам прекрасно понимал, но реализовать не мог.

Молодой бородатый врач, мнение и ценные советы которого были так необходимы профессору, за всё время консультации не произнес ни слова. Только в самом конце он грустно вздохнул и сказал очень странную фразу:

– Знаете, иногда со своими глюками проще примириться, чем бороться. По себе знаю…

Услышав это глубокомысленное высказывание своего коллеги, профессор сначала неуверенно засмеялся, потом закашлялся и заверил, что юмор в их работе иногда просто необходим.

Но, как ни странно, именно эта мысль больше всего и запомнилась Кириллу Эдуардовичу. Он не мог сейчас взять отпуск, потому что это было равносильно увольнению с обеих работ, не мог уволиться – надо было на что-то жить, сомневался в необходимости глотать прописанные таблетки, не знал, как моментально влюбиться и очень хотел выпить. И выходило, что из всех мудрых предписаний ему действительно подходило только родственное примирение со своими галлюцинациями, о чём случайно или намеренно проговорился в конце встречи молчаливый бородатый доктор.

Проанализировав всё это по дороге домой, Кирилл Эдуардович решил наплевать на рекомендации врачей, которые не понимали его жизненных обстоятельств и к тому же по себе знали, что такое глюки. Он зашёл в ближайший магазин, купил там бутылку вина, готовый салат, пару сэндвичей и мясную нарезку.

Сегодня он решил провести маленький эксперимент над самим собой. Все его видения, которые совпали с началом педагогической карьеры, возникали исключительно на трезвую голову. А что же будет, если он напьётся? Да, он здорово набрался с полицейскими, но тогда он выпивал в компании, и, возможно, это общество отпугнуло фантомы из прошлого. Теперь он попробует изменить своё сознание наедине с бутылкой.

Он помыл руки и прошёл в гостиную. Несмотря на одиночество, ему захотелось поужинать за большим столом, как будто он всерьёз рассчитывал на случайных гостей. Достал из пакета закуски, открыл бутылку, налил в бокал вина. Внимательно рассмотрел его на свет люстры и твёрдо пообещал себе: какие бы гости ни посетили его этим вечером, он примет их совершенно спокойно, без всякого страха, но ни за что не станет выходить из квартиры и тем более на балкон. Установив заградительные барьеры, Кирилл Эдуардович улыбнулся и пригубил вина.

Не прошло и десяти минут, как привычное сознание начало меняться, и мозг, оставаясь внутри головы, будто повис в невесомости. Но это было приятное и совсем не страшное ощущение, потому что возникшая пустота была живой. Он выпил ещё вина, закусил кружочком сырокопчёной колбасы и сел за стол. Перед ним стоял один бокал, на тарелке лежала одна вилка, но при этом он совершенно не чувствовал себя одиноким…

В ушах зазвенел дверной звонок. «Началось!» – подумал Кирилл Эдуардович и поудобнее уселся на стуле. Он ждал, что звуки превратятся в образы, но звонки в дверь продолжались, а через пару минут и мобильник заиграл приевшейся мелодией: на экране высветился номер подруги бывшей жены. Кирилл Эдуардович немного поморщился, но ответил: