Литмир - Электронная Библиотека

Кроме койки, из мебели здесь стоял лишь старенький стул и бочонок из-под пива, на котором заботливо оставили новенькую свечку и спички. Атис зажег ее и принялся писать письмо Волку, сообщая о своем скором приезде. Долго не мог придумать причину и обошелся простым «расскажу все при встрече». Лучше не упоминать о болезни в письмах, вдруг их перехватят.

Вскоре принесли ужин: гречневую кашу с грибами, два кусочка хлеба, полголовки сыра и запеченное медовое яблоко на сладкое. Незатейливо, но весьма сытно. Атис поблагодарил служанку и попросил чего-нибудь согревающего – все же из окна сильно дуло. Служанка принесла ему еще одно шерстяное одеяло и горячий облепиховый чай, налитый в дорогую керамическую чашку – видимо, по приказу коменданта, вспомнившего, что наместник все-таки высокопоставленное лицо.

Атис уже собирался спать, когда в дверь вдруг постучали. Натянув дублет – не дай бог, кто-нибудь увидит след от укуса, – он открыл дверь, и каково же было его удивление, когда на пороге оказался его недавний знакомый – рядовой.

– М-м-м… М-м-минейр, – начал он, нервно сжимая в пальцах какой-то сверток. – П-п-п-простите за б-беспокойство, я м-м-м-могу…

– Заходите, – наместник пропустил его внутрь. Сон как рукой сняло. – Что привело вас в столь поздний час, рядовой?

– Я п-п-прошу п-п-простить м-меня, но это очень в-важно, – протявкал он.

– Садитесь, – показал Атис на стул, а сам устроился на койке, поджав под себя ноги. Хвост деть оказалось некуда – он и без того занимал почти весь периметр комнаты. – Как я понимаю, комендант не хотел бы, чтобы вы со мной говорили, верно?

– В-в-се так, М-м-минейр. Он не верит м-мне. Г-г-говорит, что я в-в-все выдумал.

– Так что же такого вы узнали, что комендант отнесся с таким недоверием?

– Я в-видел кое-что с-странное. Оч-чень с-странное, М-м-минейр. Я п-па-патрулировал дорогу, и…

Поняв, что разговор с заикой может занять всю ночь, Атис взял с бочки листок бумаги и протянул Саже:

– Напишите.

Рядовой с облегчением вздохнул и принялся усердно выводить буквы угольным карандашом, который предусмотрительно взял с собой.

«Я патрулировал дорогу три дня назад. В лесу наткнулся на странный туман явно магического происхождения. В тумане нашел священные ворота. Их охранял маг в голубом плаще. Он не отвечал на приказы, я вступил в бой. Он был слишком сильным, я убежал».

– Голубой плащ?..

Сажа молча развернул сверток и протянул ему кусок ткани небесного-голубого цвета с вышитым узором по краям. Такие плащи носила личная гвардия Короля, теперь, в отсутствие государя, это стало скорее данью традиции. Гвардия выполняла поручения Леди-Канцлера и Лорда-Магистра, помогая в тех или иных делах. Однажды Атис сам вызывал магов из гвардии помочь с чудовищами. Что гвардеец забыл в Вильмаре? Их место в Бъерне! И что за магический туман? Атис впервые об этом слышал.

Что-то здесь не складывалось.

– А как вы вообще оказались в лесу, Сажа, если патрулировали дорогу?

Поняв, что скрывать дальше нечего, рядовой опустил глаза и промямлил:

– Я б-болен, М-м-минейр. У м-м-меня случился п-п-приступ, и я очнулся в лесу. Оставил ленты на д-деревьях, чтобы найти т-т-туман, но мне никто не поверил!

Наместник убрал кусок ткани в сумку:

– Я разберусь с этим, рядовой. Благодарю вас за проявленную бдительность, однако, – Сажа сглотнул, ожидая худшего, – ваше нахождение здесь противозаконно. Завтра вы отправитесь в Дом поющих.

***

Рядовой не сопротивлялся. Единственное, о чем он попросил, – рассказать всем, что сам наместник ему поверил, чтобы восстановить честь. Наместник пообещал, но не сдержал слова. Рядовой должен был сообщить о звериной яри сразу же, как только заразился, и тем самым не подставлять своих собратьев по оружию. Хотя никто из них не без греха, верно?

Но все же, маг из гвардии, оказавшийся в лесу и напавший на черта – законного представителя Магистерии, – вызвал определенные опасения. И что Сажа имел в виду, когда назвал туман «магическим»? Ответа Атис так и не успел узнать.

Как назло, всю ночь ныло прокушенное плечо, словно предупреждая о чем-то. Рана затянулась, единственным напоминанием о зубах Вечерницы осталась темно-синяя кожа, лишенная чешуи. Так или иначе, с утра он покинул «Вильмар» и уже к полудню вышел к Вильмарскому лесу. Ворона всегда говорила, что Варан чрезмерно любопытен, и оказалась права: Атис решил все выяснить сам.

Сперва они с Айрой брели по узкой грунтовой дороге, тянущейся через дикое поле, поросшее чертополохом, и к атласным ногавкам коня то и дело цеплялись колючки. Айра спотыкался, проваливаясь в норы, вырытые земляными тварями, недовольно фыркал и тряс гривой, так что Атису пришлось спешиться. А когда они подошли к лесу, стеной поднимающемуся по одному из холмов, конь встал и отказался приближаться к деревьям. Лесов он не любил.

Еще будучи жеребенком, Айра страдал от собственного норова. Когда они с Атисом встретились, тот уже сбросил с себя четверых объездчиков и прослыл тупым безнадежным зверем. Грешили на кровь – быть может, его родители не были такими уж чистокровными неферскими рысаками, как о них говорили. Ему несказанно повезло, что именно Атис набрел на его хозяина на рынке. Тот решил заработать на коне хоть каким-то способом и устроил некое соревнование – кто дольше продержится в седле, тот получит десять серебряных монет.

Сам Атис по молодости обладал азартным нравом и просто не мог пройти мимо. Конь ему сразу приглянулся. А так как язык у Атиса Аль-Амана тоже был длинным, уже через полчаса он поспорил с хозяином на свой шамшир4, что объездит этого коня, пока в часах сыплется песок. Узнай об этом кто-нибудь из Магистерии, его бы с позором вышвырнули за растрату казенного имущества.

Отец всегда говорил: «Чтобы конь тебя слушался, железной руки мало. Нужно железное сердце». Так что Атис быстро показал, кто в их парочке главный: схватил Айру за морду и заставил смотреть в глаза. Конь вырывался, он оказался силен, очень силен, однако Атис, будучи магом, использовал простенькое заклинание, не давшее бедолаге вырваться. Держал, пока тот жалобно не заверещал, а в глазах зверя не появилась покорность, затем прижал свою морду к морде Айры и отчетливо произнес:

– Я теперь твой друг, а ты – мой.

Конь смиренно опустил голову. Лишь после этого Атис его отпустил. Забрался верхом, сделал круг по арене, всем показывая, что конь теперь слушается. Конечно, хозяин стал возмущаться, крича, что Атис – маг и заколдовал его коня. Что ж, Аль-Аман понимал его: проигрывать семнадцатилетнему сопляку никто не хотел. За него вступились зрители, среди которых было несколько магов. Позже хозяин подсовывал деньги, в которых не было и трети стоимости Айры. Тогда Атис предложил новый спор: он вернет коня, если сам хозяин продержится в седле. Почуяв подвох, тот сплюнул, обругал его на хашмирском и махнул рукой. Так Айра стал Айрой, что на куфийском значило «друг».

***

– Вот мы и пришли, – молвил Атис, найдя наконец красную ленту, оставленную Сажей, – место, где он вышел. – Дальше нам на северо-восток, пока не найдем туман.

Айра опустил голову и встревожено заржал. Он был достаточно умен, чтобы понимать – ничего хорошего их не ждет.

Атис тоже недолюбливал леса – здесь всегда незнакомо пахло. Как только он ступил на траву меж стволами, солнце, доселе стоявшее высоко над горизонтом и сияющее ослепительно ярко, вдруг скрылось за густые, еще не осыпавшиеся к зиме кроны. Лоскуты света теперь лишь изредка падали на морщинистые стволы молодых и старых деревьев, на кусты, между веток которых блестела паутина, или на сырые кости валежника, местами поросшего пушистым сине-зеленым мхом. Атис шел осторожно, выбирая дорогу, по колено утопая в кучерявом папоротнике, плотно придавливая сапогами траву и жирную после дождя землю. Иногда под ногами хрустели сломанные ветки, иногда пищала раздавленная верезга – плод кричащей ягоды.

вернуться

4

Шамшир – сильно изогнутая сабля с двусторонней заточкой острия, основная атака которой – укол и оттяжной удар, позволяющие кромсать врагов с высокой скоростью как в ближнем бою, так и верхом на лошади (прим. автора)

16
{"b":"729872","o":1}