Наконец, в дверях показалась отставшая Алия. Подошла, улыбнулась:

– Спасибо, что подождала. Придумала, где искать? Я плохо подсказки запомнила… Давай начнем с библиотеки. Про нее ничего не говорили, зато там могут быть карты.

Дальновидность подруги нравилась Элль. Другие ребята рассыпались по разрешенной территории острова и принялись искать, не имея какого-либо внятного плана, на одном лишь азарте. «Дешевые» клады они, может, и найдут, их прячут не слишком тщательно. А вот ценные… Тут-то и вспомнят о картах.

Карты могли скрываться в библиотеке меж книжных страниц или в бутылках на кухне. Найти их не составляло труда, правда, больше половины лгали. В местах, куда они вели, никто ничего не прятал.

– Или, может, начать с кухни?.. Правда, в прошлый раз там только обманки были.

– Нет, мы пойдем в другое место, – сказала Элль. И добавила про себя: «И оно совершенно не связано с игрой».

Подруга охотно согласилась. Иначе и быть не могло: нерешительная Алия позволяла Элль вести, выбирать, во что играть, в какие авантюры ввязываться, с кем водиться, а кого обходить стороной. Всегда вместе, рядом, в одной комнате, за одной партой. На занятиях и после. «Алли-Элли, Элли-Алли» – так звали их остальные.

Обычно Элль была честна, делилась планами, прислушивалась к мнению подруги. Но сейчас… сбежать с игры, выбраться за пределы разрешенной территории, отправиться туда, где, по словам воспитателей, крылась опасность – на такое излишне осторожная Алли не пошла бы. А потому Элль решила не волновать ее раньше времени.

День игры был выбран неслучайно: за ребятами почти не следили, пока те искали клады. На обед и ужин приходить необязательно, сегодня не будут считать по головам.

Найти тропинку, ведущую на север, оказалось легко. Правда, она петляла меж скал, то взбираясь на склон, то скатываясь в ущелье. Приходилось спускаться бочком, ощупывать землю носком ботинка, прежде чем полностью поставить ногу. И все равно оставался страх, что она соскользнет. Стебли и листья густо разросшейся авенки задевали не прикрытую одеждой кожу, обжигая ее. А море шумело все ближе. Меж скал кое-где уже просматривалась синяя кромка воды – темная, гораздо темнее чем на юге или востоке.

И вот, когда они почти добрались, Алия не выдержала. Остановилась – с места не сдвинешь. Принялась переубеждать.

– Возвращайся, если хочешь, – повторила Элль.

Она знала, что Алия одна никуда не пойдет. Но и тащить за собой обиженную подругу – день испортить. И сдалась ей эта игра? Элль ухватилась за внезапно осенившую ее мысль, покрутила, примерилась. А что если…

– Не хотела тебе говорить раньше времени, чтоб удачу не спугнуть. Но видимо, придется. Знаешь, мы ведь идем настоящий клад искать. Не свертки со всякой дребеденью – или тебе тетрадей с карандашами не хватает?

– Ты что, поверила про пирата? Элли, это лишь сказка. Ривер ее придумала, небось, перед самым выходом на сцену. Нет никакого клада.

– А вот и есть! Позавчера, пока ты была на беседе с наставником, я пошла в библиотеку. Сидела там на подоконнике в дальнем конце, случайно уронила закладку. Полезла доставать – а там ведь доски старые, ссохшиеся, с просветами. Так вот, там меж досок было что-то светлое, будто свернутый во много раз листок. Я аккуратно его подцепила, – Элль понизила голос до шепота, потом и вовсе остановилась. Подруга подалась вперед:

– Ну, что же там, что?

– Карта! Старая-старая. Наш остров. На севере, где-то в этих краях, отмечено крестиком место. Я сунула карту в карман, хотела показать тебе. Но пока я дошла, она измялась так, что и не разобрать. Рассыпалась в руках… Но я хорошо все запомнила.

По лицу Алии было видно, что она очень хочет поверить.

– Скажи честно, ты ведь это все выдумала?

– Стала бы я?! Сама посуди: воспитатели и учителя запрещают ходить на северную сторону – неспроста ведь? Значит, здесь что-то скрывают. Может, не клад и не сокровища. Разве тебе не интересно?

– Нас много куда не пускают. А про север отдельно говорят, потому что тут сплошные скалы, обрывы, высокие волны.

В зарослях, совсем рядом, пронзительно закричала птица, потревоженная человеческими голосами. Алия вздрогнула всем телом. Элль почувствовала досаду: подруга упрямилась, что бывало с ней редко.

Она подумала, что Алия в последнее время вообще странно себя ведет. Просыпалась по ночам, будила Элль и просила лечь с ней рядом. “Мне страшно”, – “Приснился плохой сон?” – “Нет. Просто страшно”. Перестала вдруг справляться с простейшими заданиями, хотя всегда была сообразительной и прилежной. Не то что Элль, «ветер-в-голове», как говорили про нее учителя.

– Пожалуйста, Алли. Мы почти дошли. Одним глазком на берег, на море – и сразу обратно. А как вернемся, попроси у меня, что захочешь. Все сделаю. Ну?

– Хорошо. Давай попробуем.

У самого берега тропа нырнула в камни. Большие, с острыми изломами, с боками, поросшими влажным мхом. Элль сбросила туфли, взяла Алию за руку, приказала идти след в след.

Она разодрала себе стопы, разбила колено, а чуть ниже локтя наливался чернотой крупный синяк. Мелочи. За неполные тринадцать лет Элль многое пережила, боль ее больше не пугала. Драка однажды закончилась вывихнутым плечом. С переломом руки она маялась после неудачной попытки взобраться на дерево. А еще упала как-то раз в заросли обжигающей авенки, и по всему телу вздулись волдыри. А тут… Похромает дня три, не больше, ведь говорили же в лазарете, “на ней как на кошке заживает”.

Главное, что Алия легко отделалась, только ладони стесала.

Остаток пути они проползли почти на четвереньках. Наконец, гряда валунов кончилась, открыв пятачок с мелкой колкой галькой, тонущий в тени горбатой скалы, мысом уходящей в море.

– Видишь, нет тут ничего, – расстроенно сказала Алия. – Зря я тебя послушала.

– Давай попробуем обойти ее.

Подножие скалы лизали ленивые волны.

– Это же в воду заходить придется. А ты уверена, что там везде мелко?

Элль пожала плечами. Плавала она плохо, однажды чуть не утонула. Беспомощные пальцы, которым не за что ухватиться, удушье, боль в сведенной судорогой ноге. Но не возвращаться же обратно, ничего толком не повидав?..

– Как раз и проверим. Пошли.

– А ты точно будешь в порядке?..

В летние выходные воспитатели разбивали ребят на группы и отводили на пологие песчаные пляжи южного и восточного берегов. Это, наверное, было единственным, что могло на время разделить Алли-Элли, оторвать друг от друга. Страх утонуть давно прошел. Но море будто затаило обиду: после проведенного у воды времени у Элль начиналась лихорадка, а стоило обгореть, кожа слезала лохмотьями. Раньше Элль закатывала истерики перед воспитателями, не желавшими выводить ее на морскую прогулку, требовала оставить ей Алию. Теперь же к волнам ее почти не тянуло.

И вот, море шелестело у самых ног. Элль вздрогнула, когда вода коснулась изрезанных стоп. Прохлада принесла облегчение. А от водорослей, закручивающихся вокруг лодыжек, стало противно. Вода доставала до пояса, идти было неудобно, неловко. Посовещавшись, девочки решили держаться поближе к скале, чтобы зацепиться за что-нибудь, если дно резко уйдет на глубину.

Элль подумала о рыбе. Воспитатели говорили, ее особенно много на юго-западе, нужно лишь выйти в открытое море и добраться до места, где теплое течение делает крюк. По рассказам рыбаков, вода там синяя-синяя, не то что здешняя, почти черная, с зеленоватым оттенком. Повезло мальчишкам – тех через два-три года рыбаки возьмут с собой в лодки. Не всех, конечно, только самых сильных и ловких. Вроде Ульва.

Нога провалилась в пустоту. Не удержав равновесия, Элль с головой ушла под воду. Стало страшно, паника подступила к горлу, сомкнулась удушливым кольцом. Однако барахтаться долго не пришлось: пятки коснулись твердого, оттолкнулись от него. Элль вынырнула, подалась в сторону, оказавшись, наконец, в безопасности. Ладони заскользили по шершавому камню с вросшими намертво мелкими раковинами. Отдышавшись, посмотрела на Алию: подруга выглядела уставшей, но была в полном порядке.