Линхён дёрнул бровью и склонил голову набок. Он проигнорировал слова Алия:

– В Дурака играете?

– Да. Присоединяйся, если не боишься мне проиграть! – игриво ответил Тэн, возвращая в комнату дух азарта и веселья.

Лин с хитрым прищуром взглянул на самодовольного Тэна. Сел рядом. Прямо перед ним оказался Алий, чьё злое лицо веселило Лина до мурашек. Он даже позволил себе улыбнуться, на что Алий наморщил нос и закатил глаза. Началась игра.

Тэн выглядел напряжённо. Мирон отчасти даже не знал правил, поэтому бездумно кидал карты на ковёр. Эмиль явно высчитывал стратегию в голове. Виктор же постоянно крутил головой и лукаво смотрел своим соседям в карты. Линхён и Алий выглядели одинаково – оба казались равнодушными. Только Алию действительно было наплевать на игру, а вот Лин, под маской безразличия, следил за каждой картой на полу. В конечном итоге друг напротив друга оказались Тэн и Линхён. Все знали, что выиграть Тэна – это записаться к нему во враги. Лин же, даже если бы знал это негласное правило, никогда бы ему не поддался. Он положил свою пиковую семёрку последней и победно оторвал пальцы от карты. Тэн, держа в руках козырного туза, вдруг всплеснул руками и заверещал как маленький обиженный ребёнок, чью игрушку только что с позором отобрали.

– Да как ты смеешь?! – закричал Тэн, уже выпрямившись и приблизившись к Линхёну.

– Это всего лишь игра… – спокойно ответил новенький и устало выдохнул.

– Я всегда всех выигрываю! Какого хрена?! – продолжал кричать тот, как сумасшедший.

На удивление, никто из парней даже не пытался препятствовать Тэну. Тому же не хватало лишь ножа в руках. Не дождавшись удара, Лин решил атаковать первым. Он перекатился на поясницу и ногой ударил чётко в живот. Тэн с грохотом врезался в шкаф. Все парни разом ахнули. Драка должна была продолжиться. Тэн уже, побагровев от злости, направился чётко на своего врага. Его удержал Виктор. Лина же прикрыл Эмиль и громко крикнул:

– А ну! Прекратили оба! Тэн, это всего лишь игра!

Тэн бешено мотал головой. Глаза налились злостью.

Лин поднялся на ноги и медленно отошёл ото всех. Осмотрел Тэна пренебрежительным взглядом и вдогонку словам самого старшего произнёс:

– Вы все здесь… наголову больные?

Перед тем как уйти, Линхён взглянул на Алия, испуганного и потерянного. Подняв брови в немом вопросе и сжав губы в раздражении, Лин покинул комнату.

Глава 16. Согласие

На следующий день, сразу же на первой перемене, Линхён вывел Аишу за руку и велел найти Мяту. Выглядело это так, словно вывели собаку-искателя на поиски преступника.

Мята со своими парнями стояли на первом этаже, у столовой, и шпыняли малышню. Они мыли руки перед завтраком, пока взрослые парни расталкивали их, а Мята, взрослый и бесстыдный, флиртовал с молоденькой учительницей младших классов. Появление Линхёна в его поле зрения тут же отбило у старшеклассника желание общаться. Учительница, показалось, даже обиделась. Она исчезла за дверьми столовой.

Аиша бурно поздоровалась с другими мальчиками, хотела уже потянуться за объятиями к Мяте, но тот даже не повёл головы на подругу.

– Поговорить надо, – строго сказал Линхён взрослым басом, после чего презрительно осмотрел оставшихся пятерых мальчиков и Аишу.

Мята усмехнулся. Лин хотел остановиться чуть подальше от остальных, но старшеклассник запихнул его в мужской туалет.

– Надеюсь, ты пришёл с хорошими новостями, – грозно, но с улыбкой на лице начал Мята.

– Да, но сначала ты объяснишь, зачем я тебе и зачем тебе мой статус?! – перебил Лин. Невольно он выпрямился, чтобы быть хоть немного на одном уровне со старшим.

Мята скривился и рассмеялся:

– Хочешь сказать, что «Частник» – это статус? Скорее, это проклятие…

– Отвечай.

Мята продолжил хихикать. Озлобленный взгляд Лина стал его понемногу пугать.

– Видишь ли. Мы тут все из Центра. Когда присоединилась Аиша, то я думал она поможет. А она девочка тупая и ветреная. И двух слов связать не может. Только на шею вешается и улыбается во весь рот, – спокойно рассуждал Мята, задумчиво дёргая бровями в такт словам. – И тут появился ты.

Линхён глубоко вздохнул и нетерпеливо осмотрелся.

– Ну, короче, – быстро продолжил Мята, – ты отлично знаешь Частный сектор. Знаешь, где там какая улица и так далее. Раньше мы скрывались на местной заброшке, которая на соседней улице… – вопросительно посмотрел на Лина и кивнул.

– Я не знаю, где это, – строго ответил странному вопросу Линхён и скрестил руки на груди.

– Ясно. В общем, место это сейчас закрыли. Девочка на прошлой неделе там ногу подвернула на лестнице. Не наша. Но благодаря ей мы лишились убежища, – с обидой в глазах говорил старшеклассник. – Хотя, честно, мне оно не особо нравилось. Милиция в Центре работает, к сожалению, на ура!

– Вандализмом занимаетесь что ли? – холодно перебил Лин, скосившись на один бок.

Мята сначала удивился, а потом опять рассмеялся. Руки у него стали махать в воздухе. Щёки покраснели. Глаза пьяно скосились на носу.

– Нет-нет, – начал он сквозь смех. – Прости. Я что-то забылся.

Следующая пауза оказалась тяжёлой. Линхёна охватила паника. На секунду показалось, что в туалете они не одни. Мята даже бросил равнодушный взгляд в сторону кабинок, чтобы удостовериться в приватности беседы.

– Мой папа наркоторговец… – шёпотом признался Мята и нагнулся к своему новому другу ближе.

Лина словно пробило маленьким, но сильным ударом тока. Он отстранился и почти ударился о раковину. Мята продолжил, будто даже не заметил поведения младшего:

– Ну и я подворовываю у него. Ребята платят мне за дозу. А я коплю на то, чтобы свалить из Бардова, когда выйду из школы.

Линхён отрицательно покачал головой и тихо заговорил:

– И ты хочешь, чтобы я нашёл вам какую-нибудь заброшку в Частном секторе, так как там менты не появляются?

– В яблочко, новенький, – радостно буркнул Мята и хотел было уже хлопнуть Лина по плечу, как тот отстранился и всё-таки ударился о край раковины. – Что с тобой? – негромко спросил, ошарашенно выпучив глаза.

– Нет, – молниеносно ответил Линхён.

– Что значит нет?

– Мой отец был наркоманом. Мне хватило нескольких лет жизни рядом с ним и его сумасшедшим поведением. Я весь исполосован его психами в моменты особо ярких галлюцинаций. Вы же молодые парни… девочки тоже в этом учувствуют?

Мята удивлённо нахмурился, выдержал короткую паузу и с сочувствием ответил:

– Да.

– И Аиша?

– Аиша ещё не пробовала.

– Но, видимо, будет? – прошептал Лин, грустно опустив глаза в пол.

– Это уже её выбор. Если хочет общаться с нами… ну и, если у неё есть деньги, – пренебрежительно утвердил Мята, после чего поправил на себе куртку, представляя из себя крутого перца. Пальцы, украшенные красными венами, выглядели красиво. Любая девочка сейчас стала бы любоваться на эти изящные руки. Лин же увидел на них будущие наколки.

– Тебе восемнадцать. Ты не боишься попасться? – Линхён задал последний вопрос, на что Мята устало ответил:

– Нет.

Тогда Линхён кивнул, сжал скулы до треска, напряг шею и спину, посмотрел на Мяту уверенно и деловито:

– Тогда… если хочешь, чтобы я подыскал вам подходящее место, то я сделаю это только за деньги.

Мята изумлённо раскрыл рот, откуда вырвался недоумевающий смешок. Он уважительно склонил голову и предложил пожать руки. Лин не отказался.

Глава 17. Первый раз

О наркотиках в Бардове не знал никто, но одновременно знали все. Люди Центра считали это сказками, хотя сами нередко участвовали в роле покупателей или продавцов. Развивался преступный бизнес тихо и аккуратно. Никто не знал, где их взять, но все их откуда-то доставали. Торговля с соседними городами была, может, и не слаженной, но прибыльной. Отец Мяты принимал участие в ней больше всех, хотя с виду казался обычным логистом на транспортном предприятии.