– Слышу, – огрызнулась я.

– Ла-а-ана, я слышала твой голос! – судя по звуку, угроза приближалась.

Эльф, развалившись на земле в расслабленной позе, смотрел на нас, как на дураков.

– Эй, – начал Клеон.

– Цыц! – шёпотом рявкнули мы с приятелем, не сговариваясь.

– Надо выбираться отсюда, – тихо сказал Гоша.

– Может, затаимся и подождём, когда бабушка пройдёт чуть дальше, а потом тихонько убежим? – предложила я.

– Неплохая идея, – одобрил друг. – Давай так и сделаем. Только не будем долго ждать.

Эльф только фыркнул, и не успел он понять, что происходит, как мы с Гошей, сдёрнув с палок плащ, уже тащили его за обе руки по диагонали через поле на дорогу. Луч фонарика мелькал уже на достаточном расстоянии, чтобы мы, пригнувшись, как три огородных вора, но один из нас, как вы помните, им и был, тихо шелестели травой чуть в сторону от ищущей нас бабушки. Клеон, вдоволь натерпевшийся за последние сутки моего рукоприкладства, сжав зубы, шелестел, как и мы с Гошей, за что я в глубине души была ему благодарна. У края дороги мы присели, я быстро приподнялась, чтобы посмотреть, где ба, но увидев, что фонарик уже на достаточном расстоянии, снова потянула всех вперёд. Дорогу мы перебежали синхронно, нога в ногу, а затем нырнули на другой участок, который отделял поле от скопления домиков, где мы жили.

Здесь всё было заросшее, как на поле, только небольшая площадка была расчищена под огород, но и там уже всё поросло лебедой, хвощём и прочими прелестями, не нуждающимися в особом уходе. В дальнем конце участка стоял полуобвалившийся дом наших соседей. Часть крыши над коридором и частью кухни просто осела, но жильцам не было до этого никакого дела. Большую часть времени они пропадали в лесу в поиске ягод и грибов на продажу, а вырученные за добычу деньги спускали на самогон, продававшийся тут же, напротив них. В обоих случаях, очевидно, было не до ремонта.

Было достаточно темно, и поэтому мы сильно рисковали во время нашего бегства вслепую споткнуться о тело отдыхающего соседа. Но это было лучше, чем бежать через соседний участок, полностью заброшенный, заросший в одном углу высокой крапивой в человеческий рост, а в другом – заваленным сгнившими остатками дома, где последние хозяева устроили коровий хлев, да и его потом бросили. Вся эта красота пряталась за яблоневыми и сливовыми деревьями, одичавшими, но не прекратившими плодоносить каждый год и разрастаться в сторону поля. Сюда мы с Гошей влезали только днём и то в длинных резиновых сапогах, потому что не очень-то хотелось голой ногой наступить на змею, которых тут было в достатке.

Участок, который мы выбрали для побега, тоже когда-то мог похвастаться садом, и тоже рядом с домом, но теперь деревья, словно чем-то заразившись, стояли скрюченные, угрюмые и полузасохшие, будто им передалось то, что происходило с их хозяевами. Между ними петляла, как пьяная, узкая тропинка, ведущая на следующую дорогу. Туда-то нам и было нужно.

Без приключений пробежав вдоль всего участка, взявшись за руки, как жизнерадостные хиппи, мы выскочили на тропинку и разомкнули руки. Гуськом пронесясь под сухими ветками, мы оказались на освещённой дороге. Медлить было нельзя. Обняв Гошу на прощание и тем самым, как всегда, его смутив, я схватила Клеона за руку, и мы побежали по дороге направо, а Гоша налево.

Нам надо было успеть заскочить в калитку раньше, чем на дороге, уходящей в гору, появится знакомый силуэт. Я перевесилась через калитку, чтобы достать рукой до задвижки и чуть было не рассадила себе ладонь о торчащий из крепления гвоздь. Зашипев от боли, я быстро убрала руку, толкнула калитку и, втянув Клеона, снова заперла её.

Вновь я потащила эльфа за собой и, пробежав мимо дома, мы оказались перед гостевым домиком.

– – Всё, мы на месте, – я дёрнула дверь, но она оказалась закрытой. – Что? Какого чёрта?

Я подёргала ещё несколько раз и повернулась к Клеону. Тот стоял сзади меня, как статуя, не произнося ни слова. В его поднятой на уровень лица руке поблёскивало что-то маленькое и до боли знакомое. Всё так же молча, он отодвинул меня в сторону, вставил ключ в замочную скважину, вошёл в дом, повернулся ко мне лицом и захлопнул дверь.

Я почувствовала, что если бы могла, раздувая от злости ноздри, снести этот домишко, то сейчас он бы уже летел далеко-далеко. Подлец, я тут время трачу, чтобы его эльфийскую шкуру спасти, а он… Тьфу, пора подумать и о себе. Я понеслась обратно в сторону дома и успела заскочить как раз в тот момент, когда бабушка уже почти подходила к калитке. Меня она не заметила, так что я, быстро разувшись,проскочила в свою комнату и попыталась отдышаться. Когда бабушка зашла в дом, я вышла ей навстречу, якобы пошла на кухню попить воды.

– Ты уже дома? – удивились ба.

– Да, загулялась с Гошей, – махнула рукой я.

– По гадюшнику, надеюсь, не ходили? – подозрительно прищурилась бабушка.

Гадюшником она называла все места, где трава вырастала выше пяти сантиметров. На нашем участке всегда всё было тщательно выкошено, потому что ба очень боялась змей.

– Нет, конечно, – говоря это я подумала, что на самом деле мы из него и не вылезали.

Если бы я сказала, что мы сейчас были на поле, то мне было бы не отделаться от часовых нравоучений и ужесточённого контроля за моим местонахождением в дальнейшем. А ещё ба на следующий день пожаловалась бы Гошиной маме, и та тоже устроила бы ему профилактическую головомойку, хоть она, как правило, спокойнее реагировала на такие вещи.

– Ладно, – сказала ба, кладя фонарик в ящик шкафа, стоящего у входа. – А то я пошла искать вас, и будто бы слышала ваши голоса на поле.

– Да, в вечернем воздухе всегда непонятно, откуда звук. – Я налила себе воды, стараясь унять дрожь в руках.

– Голодная?

– Не очень.

Я сказала это и поняла, что сегодня ещё не ужинала. Желудок согласно заурчал.

– Всё понятно, – ба упёрла руки в бока и укоризненно посмотрела на меня. – Иди за другом своим. Он тоже сегодня весь день пропадал где-то. Наверно, ещё и ничего не ел. Скоро совсем уже отощаете оба. Давай, дуй за ним.

А ведь и точно. Я-то хоть обедала, а Клеон как ушёл утром, так до позднего вечера и гулял где-то. Может, ягод на поле наелся, но это же несерьёзно.

Вздохнув, я направилась мимо бабушки в коридор, обулась и вышла на улицу. Стоило мне выйти за порог, как меня тут же окружили сумерки. Дорога за калиткой была ярко освещена, да ещё из окон лился свет, но чем дальше я шла в сторону гостевого домика и огорода, тем плотнее меня обволакивала непроницаемая чернота. Я чувствовала себя рыбой, которая опускается на дно какой-нибудь морской впадины. Жутковатое ощущение, если честно.

По привычке обойдя все кочки на тропинке к домику, я постучала в дверь. В окне у Клео не горел свет, поэтому я подумала, что он уже спит, и развернулась было, чтобы уйти, но дверь открылась.

– Чего надо? – высокомерно спросила темнота.

– Проверяю, не сидишь ли ты опять в нашей моркови, – огрызнулась я на грубоватую фразу.

– Так шла бы сразу к своей морковке, – не остался в долгу эльф.

Я задумалась над тем, как бы мне съехидничать в ответ, но поняла, что почему-то в очередной раз терплю поражение. Очевидно, такого достойного соперника я встретила впервые.

Немного посопев в попытке смириться с тем, что мой острый язык не самый острый из всех присутствующих, я всё же призналась в истинной причине прихода.

– Мы подумали, что ты проголодался за день, поэтому ба зовёт тебя ужинать.

– Ба зовёт или ты? – спросил Клеон.

"Да какая тебе разница?" – подумала я.

– Ба.

– Тогда пойду, – я фыркнула, а эльф тем временем деловито вышел из дома и закрыл дверь на ключ.

– Тебе необязательно это делать, – я непонимающе нахмурилась.

– Идти есть? – повернулся ко мне эльф.