Даеан не ожидал такого поворота. Услышав слова своей подруги, которая решилась стать жертвой ректора, он не мог этого допустить. Его обуяло чувство вины за то, что его прикрывает верный друг. И он не стал этого терпеть, не дождавшись ответа ректора или кого-либо, всадник выступил вперёд, оставляя позади себя подругу.
— Это моя вина, и наказания должен понести я. Она не понимала, что помощь мне может принести такие последствия. Кто и должен отвечать за все, то это точно я.
Дракониха была удивлена решением Даеана, однако не посчитала нужны его слушать и снова подалась вперёд: — Не воспринимайте его всерьез, мой всадник устал после сегодняшнего дня и невменяем. Это моя ошибка, и я буду в ответе за неё.
А Даеан вновь не стал терпеть и вышел вперёд. И вся эта чехарда продолжалась довольно долго, пока оба товарища не уткнулись лбами в ректорский письменный стол. Они подняли взгляд и вдвоем уставились на ректора, словно жертвующие собой герои. В конце концов, Леониус не выдержал весь этот цирк.
— Ха-ха-ха-ха-ха, — он от души смеялся так, что по всему кабинету отдавался эхом его голос.
Пара переглянулась между собой. Они не понимали, что смешного могло случиться. Успокоившись, Леониус вытер проступающую слезу.
— Я не знаю, почему вы так решили, но наказывать вас здесь никто не будет, — стал объяснять он паре, что с изумлённым видом взглянула на ректора.
— Но-но-но-но… зачем вы тогда… — не дав досказать, Тёрнер резко закрыл ему рот. Сапфира поддержала коричневого пони, ударив всадника хвостом по голове. Даеан возмущенно посмотрел на неё и, убрав копыто со рта, молча внимал слова Леониуса.
Сделав вид, что ничего этого не было, он продолжил: — Я наблюдал и за тобой, и за ней. Мне пришлось потревожить магистра архивов Итилгаила, чтобы он нашел всю информацию о вас, всадниках, ведь я должен был понять, кто вы, и что связывает вас с драконами. Но кроме мифов и сказок, ничего более не обнаружил. И вот к чему я пришел: теперь ты, Сапфира, будешь всегда с Даеаном. Вы — одно целое: дракон не может без всадника, как и всадник не может без дракона. С этого дня — куда он, туда и ты. Вот твоё наказание. Да и не волнуйся ты так. О тебе уже пол-Академии говорит, Сапфира. Кто это сделал, хочешь спросить? Скоро узнаешь, сейчас он тоже получит своё наказание.
Они вдвоем проследили за взглядом ректора. И оказались совсем не удивлены: Хувз виновато топтался, стоя у двери. Сапфира возмущенно закатила глаза и покачала головой. Она должна была догадаться.
— Да, Тайм Тёрнер. Попрошу вас не стоять у двери, а подойти поближе сюда. Вот так. Я не думал, что лучший ученик и подмастерья магистра Кирдана не смог сохранить тайну. Я очень разочаровался в вас.
— Ректор Леониус, простите меня. Я не знал, что она проболтается, — виновато опустив голову, Хувз признался в своей ошибке.
— Я понимаю, что вы дружны с мисс Атани Ниел. Но делиться с кем-либо с секретной информацией… Даже если это твой лучший друг — оно непростительно в нашей ситуации. Мне ничего не остаётся, как иск…
— Прошу, не трогайте её! Она не понимала, что творила! Это вся моя вина, выгоните меня из Академии, только не трогайте её! — Хувз наклонился перед единорогом, но получил резкий удар по затылку от драконихи. Он озлобленно зыркнул на неё. Но глазами она указала на Леониуса. И увидела раздражённого ректора, которому, видимо, уже надоело, что его всё время перебивают.
— Ты закончил? Могу я продолжить? Спасибо, Сапфира. Мне остаётся исключить её из архивов на один месяц. Всё, что я и могу сделать. Но что ждет тебя… Наказание назначит тебе магистрат Кирдан.
Хувз стоял в шоке с удивлением на пару. Все, что сейчас он тут наговорил, можно было бы и не разглашать. Но глубоко в душе он был обязан защитить свою подругу. Встав на все свои четыре копыта, Хувз чувствовал себя дураком, молча принимая учесть.
— А теперь вернёмся к вам двоим. Завтра ты официально сможешь ходить по территории Академии. И никто не станет тебе препятствовать. Но учти, ты должна быть спокойной и дружелюбной. Ты будешь представлять свой вид в Академии, доказывая, что драконы тоже могут учиться и жить в мире с пони. Это рискованно, но я решил, что такой эксперимент должен сблизить нас, травоядных и хищных. Всё, больше я вас не задерживаю, можете идти, — с улыбкой на лице Леониус попрощался с учениками.
Троица вышла из кабинета ректора. Они молчаливо спускались вниз и, таким образом, добрались до башни где их повстречала Тани. Единорожка подбежала к группе молчунов. Все были настолько шокированы, что попросту не могли прийти в себя. Первым делом она подошла к Хувзу.
— Что с тобой? — поинтересовалась Атани, но место ответа получила новость.
— Целый месяц не сможешь посещать архивы, — больше он ничего не сказал.
Она удивилась ответом: — Как целый месяц? Почему? — Тани стала было допытывать друга, но тот оставался нем как рыба в аквариуме.
Все продвигались до общаги в полном молчании. Одна только Тани никак не могла успокоиться. Она то и дело мучала вопросами товарища, преграждая ему путь. Оказавшись в “гнездах”, они разделились с Хувзом: он ушел в правую секцию, а дуэт — в левую, оставив кобылку одну, в замешательстве.
Первой в комнату вошла Сапфира. Она сразу легла в кровать, полностью закрывшись одеялом. Даеан поступил так же. Их головы напрочь оказались забиты не пойми чем. Сапфира размышляла о том, как бы не осрамить свой род перед четырехногими. А у всадника были другие мысли: тот впервые понял, что без своего дракона он-никто.
Прошло несколько недель. Теперь Сапфира и Даеан посещают все занятия вместе. В первый день о них, конечно, ходили странные слухи, но после близкого знакомства подобные недоразумения исчезли и сменились разговорами о том, как всадник утер нос магистру Таонне. И как все прознали, что он выиграл пари, ведомо одному лишь богу.
Всадник наконец-то устроился на подработку в артной. Ковал всякие безделушки на заказ, а его подруга поддерживала огонь в печах. За это ей неплохо так, кстати, платили, даже Кирдан хвалил её. Хувз после того инцидента по уши ушел в изобретения, позабыв о реальном мире. Атани Ниел в конце концов узнала, из-за чего была наказана. Ей рассказали, как Хувз выгораживал её от исключения и принял наказание на себя. Атани стало стыдно, и потому каждый день она ходит к нему, пытаясь загладить свою вину.
Вот прошли занятия у магистра артефакции Кирдана. Запыхавшийся всадник с чешуйчатой подругой вышли из артной на улицу, но тут к ним навстречу выбежал коричневый друг. Он тяжело и часто дышал, при этом стараясь что-то сказать.
— Ва… сро… выз… рек… — никто не разобрал ни слова от него. Всадник вопросительно посмотрел на товарища, и собеседник, осознав, что его не понимают, отдышался, решившись повторить снова:
— Вас срочно вызывает ректор.
Даеан взглянул на свою спутницу так, как обычно хозяин смотрит на провинившегося питомца.
— Даеан, клянусь. Я не сделала ничего такого, что могло бы привлечь внимание ректора, — оправдывалась сапфировая подруга всаднику.
А он практически поверил. – И всё же, почему нас вызывают? — сказал сам себе Даеан вслух.
— Честно, не знаю. Магистр Кирдан попросил меня сообщить вам как можно быстрее. Ну, всё, я побежал.
— Постой, Хувз.
— Что ещё? — откликнулся он недовольный тем, что его остановили.
— Я давно тебя не видел. У тебя все хорошо? После того раза у ректора мы больше не встречались. Расскажи, ты как? Мы очень сильно волнуемся за тебя. Даже Тани не может найти себе место, то и дело, думая о тебе.
Хувз замялся и зачастил глазами в разные стороны, делая вид, будто обдумывает слова всадника. — Я… не хочу об этом говорить. Простите, — он широким шагом поспешил в артную, не произнеся больше ни слова.
— Нам пора, — Сапфира постаралась опомнить своего друга, но Даеан стоял, не отрывая взгляд от темного коридора, откуда шла угнетающая работа артной. Воздух, что перенасытился вредными газами от печей, заполнял всё помещение. Копоть и дым покрывала потолки цехов, погружая рабочих в темную пелену. Артная не пощадила никого. Полностью поглотив, она заставила коричневого раба работать и придумывать все новые и новые изобретения внутри своего чрева.
