— Я согласен. Открой все фрагменты памяти Корвана и позволь ими управлять, если сочту это нужным.

— Идет анализ запроса… Анализ завершен… Мы удовлетворим вашу просьбу… Начинаю полную загрузку блоков памяти объекта Корван… Три… Два… Один…

POV Корван

Прошло много лет с того дня, когда меня спас один очень странный абориген, прозвавший себя Древесным Энтом. Конечно, в самом начале я никак не воспринимал его — сидел в углу и тихо дрожал. Но после, присмотревшись, осознал одно: от него не стоит ожидать никакого зла. Если бы он хотел причинить мне вред или, ещё хуже, убить, то не стал бы спасать из чрева болота и оставил меня там. Но вот в чём загвоздка: по своей природе энты никогда не контактируют с чужими. Они всегда скрываются среди деревьев, живя в одиночестве, а тут один из них решил сломать свои устои и спасти бедного чужака, попавшего в беду, при этом использовав свою магию, что успокоила боль, терзавшую мою душу.

Мне потребовался год, чтобы снова начать ходить и доверять этому миру. После, не без помощи дяди Драгнира, я как-то смог понять и изучить азы речи. Теперь, кроме мычания и несвязного «Га-а-а», конечно, не свободно, но мысль свою донести собеседнику я мог.

Ещё пару лет я смог спокойно выходить наружу и свободно передвигаться по земле дяди энта. Да, у него есть своя земля и границы, через которые никто не смеет переходить, пока он не разрешит. Как я понял, Драгнир ну очень неохотно давал положительные ответы: часто запрещал кому-либо проходить по его земле. Если он замечал, что кто-то без спроса вторгся в его владения, то нарушителя ждало суровое наказание. Какое именно, он мне не рассказывал, но ясно давал понять это своим строгим взглядом. Больше я не стал его расспрашивать эту тему. По всей вероятности, она очень острая для него и её лучше обходить стороной.

Дальнейшие года прошли в учебе и познании этого мира. Драгнир не отпускал меня дальше пределов своих земель, говоря, что я ещё не готов. Конечно, дядю понять можно: он защищает меня. Но уже нет того слабого и беспомощного оленёнка, который был когда-то. Сейчас я подросший, набравший вес и с правильно развитыми мышцами олень-подросток. На голове уже выросли первые ветвистые рога, демонстрируя моё благородство. Я вышел из-под большого дерева, что служило мне домом и убежищем от дождя.

— Драгнир, с добрым утром, — поприветствовал я юношеским голосом.

Энт ростом в пять с половиной метров посмотрел на меня старческим взглядом и стариковским голосом промолвил: — И тебе не хворать, юный олень. Давно я наблюдаю за тобой и не могу не удивиться твоему быстрому росту. Только недавно спасал тебя из дебрей болота, которое захватило твоё тело. Маленький и хрупкий, ты дрожал, как последний осенний лист, у меня в ладонях. Но сейчас, за несколько лет, ты вырос и возмужал. Больше я не вижу того слабого и беспомощного оленёнка. Теперь передо мной благородный олень, — подытожил энт, по-старчески улыбнувшись мне.

«Благородный олень», — эти два слова не давали мне покоя. Он частенько упоминал эти слова, но их значение до сих пор не было мне понятно. Кто такие благородные олени, откуда они взялись и что я такое? Ухватившись за слова, которые произнёс дядя, и не удержавшись, я решил утолить своё любопытство. Когда-то же надо начинать задавать интересующие меня вопросы.

— Драгнир, скажи, кто такие благородные олени? Я частенько слышу из твоих уст эти слова, но понять их не могу. Расскажи, кто я или что я такое? — подойдя поближе к старому дереву, я положил копыто на его деревянную руку.

Сначала Драгнир молча смотрел наверх, после проморгался и уставил свой сомнительный взор на меня. Он сомневался: рассказывать или оставить всё как есть, ничего не говоря? Но мой обеспокоенный вид переубедил его. Он тяжко выдохнул и одним движением руки указал на ближайшую лужу.

— Подойди к луже, мальчик мой, — я подчинился его указанию. Подойдя к ней, я посмотрел вниз и увидел отражение окружающей среды. — Что ты видишь?

Я всмотрелся в лужу, но кроме отражения вершины ветвистых веток ничего не увидел. Сразу ответил на вопрос старика: — Лишь верхушку дерева, больше ничего.

Энт осуждающе покачал головой, уже пальцем указал на лужу и повторил: — Вглядись ещё раз, Корван. Отбрось все мысли и окружающее тебя пространство, — не понимаю, что он хочет от меня. Я и так вплотную стою перед лужей, вижу лишь своё отражение и всё, что окружает его. Тут меня проняло. Точно! Всё моё внимание было сосредоточено на окружающем, но не на главном. Откинув от себя все мысли и прочее, я уже смотрел на своё отражение. Но всё равно оставался вопрос, на который я не получил ответа.

— Драгнир, я не понимаю тебя. Сейчас я вижу лишь своё отражение и больше ничего. Но мой вопрос остался без ответа. К чему было всё это?

Прикрыв глаза, энт снова покачал головой, уже недовольный своим нерасторопным учеником. Но что взять с юного оленя, если в своей жизни он только и делал, что общался с ним и зверьками? Списав всё на это, старик выдохнул и поведал мне: — Ты являешься благородным оленем. Взглянув в своё отражение, ты увидел, как они выглядят. На этот вопрос ты мог и сам найти ответ, не спрашивая об этом меня. Но зная, что ты вырос среди леса и моей компании, я понимаю, что тебе не хватает общения со своей расой. Мне не хотелось затрагивать эту тему, но нам пора поговорить с тобой об этом, Корван, — опешив от слов старца, я изумлённо уставился на него.

— О чём ты говоришь?

— О том, что тебе пора идти своей дорогой. Тебе нет нужды всю жизнь находиться здесь. Это мне уже много сотен лет. Я уже не так молод, как юный дуб, и мне эта жизнь подходит. А вот тебе, Корван, нужно идти дальше и не застаиваться на месте. Ты молод, вся жизнь впереди. Ты сможешь постоять за себя. Не даром я научил тебя управлять твоим даром, — закончил древний, уставившись на белое небо.

— Драгнир, я не понимаю тебя. Я что, больше тебе не нужен? Ты выгоняешь меня?! — сдерживая свои эмоции, я держался как мог.

— Не нужно так иронизировать, юный олень. Ты всегда можешь вернуться обратно ко мне. Моя земля всегда открыта для тебя, и я буду ждать тебя с распростёртыми объятиями. Но настаёт время, когда созревшему плоду нужно упасть с дерева и начать свой путь. Покинуть того, кто его породил, и самому вырастить своё потомство. Таков круговорот природы. Даже птицы понимают, когда нужно вытолкнуть своё чадо из гнезда и дать ему улететь на своих крыльях, освобождая гнездо для нового потомства.

Ничего не сказав, я лишь кивнул, понимая, на что намекает энт. Он прав: я уже вырос и могу сам постоять за себя. Дар, которым он научил меня управлять, поможет в случае опасности, но применять его я решусь лишь тогда, когда от этого будет зависеть моя жизнь. Но до этого случая лишь сила и ум.

Последние дни стали тяжёлыми для меня. Сбор пожитков, что на время спасет, занял много времени. Я ещё не знал, что нужно брать с собой в путешествие, ведь, пробыв несколько лет взаперти в пещере, а после ещё несколько лет в лесу, я так и не испытал на своей шкуре чувства свободы. Нет, перегнул с лесом: тут меня никто не держал, и я мог вольно делать то, что хотел, и идти туда, куда хотел. Но сейчас я осознал, что одиночество, когда-то бывшее моим лучшим другом, снова возвращается. Я вновь останусь один в этом незнакомом мире, не зная, что и делать. Тело затряслось, сердце стало сильно стучать, будто хотело вырваться наружу. Так называемый страх поймал меня в свои сети и стал тащить к себе.

— Гарден донт зеран, — раздался старческий голос, и зелёное сияние окутала меня. Метка в виде листка на правом плече засияла. Без понятия, что сейчас произошло, но страх ушел. Энт стоял рядом со мной и непринуждённо смотрел на меня.

— Ч-ч-что… это было, Драгнир? — заикаясь, спросил я. Меня ещё не отпустило от увиденного. Эмоции перемешались.

— Это мой тебе подарок. Эта метка будет хранить тебя от опасностей. Больше я ничего не могу тебе подарить на путь грядущий, лишь оберег и воспоминания о тех днях, что мы провели с тобой. Скажи, ты готов?