— Ну, пошли… — скупо сообщила мне, разворачиваясь только ей ведома куда.

Я посеменил за ней, пыхтя и кое-как передвигая ногами, таща на себя охапку тяжелой древесины. Силы ещё не восстановились, а я снова себя напрягаю. Такими темпами скоро сорву себе что-то, и буду очень сильно жалеть. Эх, как мне не хватает тех эликсиров травника. Сейчас бы я восстановился в два счета! С этими мыслями мы покинули дебри леса и вышли к главному лагерю, где нас ждала, недовольная смотрящая на меня свысока, бой-баба.

— Так… где вы были? Я вас уже битый час жду с дровами! Костер не разведён, еда не готова, огня нету, чтобы согреться, в доме холодно как в пещере, — подбоченилась мадам.

— Мамочка, миленькая, не нужно ругать Лаита, это я его попросила прогуляться со мной. Он как честный мужчина защищал меня каждый раз, предостерегая об опасности. Я его честно не слушалась, из-за этого мы потерялись, но он как настоящий следопыт смог нас вывести по меткам, оставленными на деревьях. Он такой умный! Давай не будет его ругать. Пожа-а-а-а-алуйса! — протянула так мило последнее слово она, что с матери спала вся спесь. Её лицо выпрямилось, и она заботливо улыбнулась ей.

— Какая ты у меня беззаботная девочка. Хорошо, на первый раз прощаю. Но в следующий раз не дождёшься у меня… — побранила в мою сторону указательным пальцем женщина.

Я ничего не сказал, даже не стал участвовать в этом фарсе, лишь отправился в сторону так называемого места для костра. Я встретился взглядами с Дюком: он недовольно зыркнул на меня, но указал, куда бросить хворост. Я выложил сухостой на землю и отправился обратно к фургону, где хотел побыть один, но голос парня не дал мне совершить задуманное.

— Слушай, это ты куда собрался-то? Тебе никто не разрешал уходить, — наглым образом обратился ко мне.

— А кто запрещал, — таким же тоном ответил ему я.

— Какой ты дерзкий, я посмотрю. Тебя не учили, что нельзя так обращаться со старшими?

— Чему учили, тому научился. Я тебе ничем не обязан. Делаю, что хочу и говорю, что хочу. Если хочешь договориться, валяй, а если лясы точить — это без меня.

— Ну-ка стой, когда с тобой говорят. — Меня грубо схватили за руку.

Теперь, когда я более-менее восстановился я мог конкурировать с оппонентом. Я перехватил его руку и попытался было взять его на болевую, как он меня удивил и не дал даже повернуться к нему. Он сам взял меня за болевой и завернул руку за спину. Я попытался было рыпнуться и хоть как-то освободиться, но, увы, силы наши были неравны. Его возраст и зрелость сыграли на его стороне. Пока я, девятилетний пацан, после измождённого похода только начал восстанавливаться и решил снова показать свою силу. Увы, сегодня не мой день.

— Ну, что, пацан, теперь понял, кто тут главный, — с ехидной улыбкой сообщил мне неприятель. Мне пальца в рот не клади, и я не остался в долгу.

— Ага, твоя мамаша… — Он повалил меня лицом на землю.

!!!!!!

Вытягиваю свободную руку вперёд — это спасает он поцелуя с землёй. Превозмогая боль, я пытаюсь, помогая ногами, развернуться, заставить противника оказаться на моём месте. Но парень намного ловче меня и смог сдержать мои порывы. Он одним точным ударом сбил мою упирающуюся руку и заставил встретиться с матушкой землей. Противник лег всем телом на меня. Вот и закончилась вторая драка в пользу Дюка. Проигравшие едят землю за своё слабоумие.

— Ещё раз так оскорбишь или, не дай Бог, что-то скажешь про мою родню, я не подумаю, что ты младше меня. Изуродую так, что родная мать не узнает. Я понятно тебе объяснил? Кивни один раз.

— Пошел в жопу… — процедил я сквозь зубы, выплевывая землю.

— Ничему жизнь не учит… — раздался голос позади нас.

Глухой удар, затем я чувствую легкость всем телом и свободу. Недолго думая, делаю перекат в сторону, встаю на ноги, автоматом готовлю заклинание щит. Пространство вокруг меня озаряется магическим кругом. Только сейчас замечаю картину маслом: снова суровый взгляд мамаши Хейген, и недовольный вид Дюка, поглаживающего место удара на голове.

— Сколько раз тебе говорить: не доставай других!

— Ну ма-а-ам…

— Хватит мамкать, не маленький уже! Тебе двенадцать лет, а ведёшь себя как восьмилетний пацан.

— Он сам виноват…

— Ага, видела, как он виноват. Когда уходил, а ты его схватил за руку. Он виноват, что лежал лицом к земле, а ты сверху помогал.

— Но…

— Хватит! Мне уже все это надоело. Я хотела этого не делать. Но вижу без этого никак, — тяжело вздохнула она, покачивая головой. Дюк насторожился и судорожно сглотнул. — Так как тебе некуда девать свою энергию, и ты всё время находишь на свою жопу приключение, доставляя тем самым нам неприятности, начиная завтрашнего дня ты будешь проходить ужесточающие тренировки в пути и на привале. Я отучу тебя, как лезть, куда не следует, и обижать слабых. Теперь ты, Лаит, перестань так смотреть на меня враждебно. Мы с тобой договорились — я довезу тебя до города, пока мы едем, ты будешь делать то, что я скажу тебе.

— Но мы так не договаривались… — сухо сообщил ей я, прекращая магичить.

— Твоя правда, но я не могу оставить всё как есть. Нужно придумать правила, чтобы ты был полезен и при этом не попадал в неприятности…

«Присоединись к тренировкам», — раздался голос в голове, из-за которого я неосознанно произнес то же самое в голос:

— Присоединиться к тренировкам?

— Хорошая идея, так и поступим. Ты будешь занят, при этом моему оболтусу будет нескучно одному. Может, вы сможете подружиться так наконец.

— Погодите… — Не дала она мне слова вставить, схватив за руку в очередной раз.

— Пошли, Лаит, у нас мало времени. Нужно подготовить продукты, пока Дюк будет разжигать костёр, — сообщила мне Анна, оттаскивая в дом.

Я попытался было сопротивляться, но странная сила заставила подчиниться словам девочки. Мамаша Хейген озадаченно проводила нас взглядами, после принялась за Дюка. Что она ему втирала, лишь зверям снаружи понятно, а я уже был в доме. Анна пихнула меня, закрыла за собой дверь и нарочно стала отчитывать:

— Ты опять за своё! Я же просила не задирать Дюка. Видишь, что произошло, теперь у него будет повод сбежать в ближайшие дни. Я думаю, он это сделает, когда мы приедем к городу. Тогда братец нас покинет, а это очень плохо. — Уже на последнем она стала говорить себе под нос, прикусив ноготь большого пальца.

— Кто ты?

— Хватит, Лаит, мы уже говорили на эту тему… — Её глаза резко расширились от ужаса. — Что с твоими волосами? Ты поседел…

— Я спрашиваю, кто ты! — Одной рукой я направлял нож в сторону Анны, другой же сжимал амулет на шее.

Мы стояли практически не дыша. Она мерила меня оценивающее, я же настороженно. Пару минут мы играли в гляделки. Скажу честно, в эту игру я играю впервые. Я напряжен словно натянутая струна — готов в любой момент напасть. Надоели до жути эти тайны и игры за кулисами. Эту мысль я довел до собеседника:

— Хватит! Я сыт по горлу этими играми. Если ты мне сейчас не расскажет правду… — Не успел договорить, как девчонка решила взять меня на слабо.

— И что? Ты думаешь, что сможешь справиться со мной? Хорошо, предположим ты сумел это провернуть, дальше что? Как думаешь, как отреагирует мама. Не думаю, что тебя будет ждать радушный прием. Не смотри на её размеры, она в три раза ловче тебя в физическом и магическом плане. Когда ты даже не дотягиваешься до новичка, я молчу про твои физические способности. Ты худой как щепка, тебя может уложить любой маломальский жук. И вместо того, чтобы услышать «спасибо», я вижу высокомерного, на весь мир обиженного мальчишку.

— Мне надоело всё это… — сухо произношу, бросая нож в собеседника.

Анна в полёте перехватывает нож и бросает мне обратно. Я ухожу в сторону активирую заклинание Аркобалено. Конечно слишком рано для меня пользоваться этим заклинанием — тело ещё не адаптировалась с прошлого раза, но я ничего не могу поделать, ведь лишь оно способно мне помочь в данной ситуации. Мне нужны ответы, и я их получу любыми способами. Потребовалось всего четыре удара сердца, и заклинание устремляется на Анну.